Книга Заповедь Варяга, страница 71 – Евгений Сухов

— Что ты знаешь о Лукьянове? — напрямую спросил Ефимович.

— Это который вице-губернатор, что ли? — вскинул брови бывший служака.

— Да, — кивнул казначей.

Генерал пожал плечами:

— В общем, не очень много. Когда-то он серьезно занимался историей. Образован. Умен. Мог бы сделать неплохую научную карьеру, но увлекся политикой. Вечно что-нибудь выдумывал. Устраивал пикнички с переодеванием в античных героев. Сам обычно изображал себя богом. Мания у него такая. Многие очень охотно играли в его спектаклях. Иногда свои представления он записывал на пленку.

— Жора, мне нужна компра на Лукьянова, — признался Ефимович.

— Ничего себе запросы, Станислав! — пробурчал он. Ефимович усмехнулся:

— А ты думаешь, я бы стал беспокоить своего старинного приятеля для того, чтобы узнать, какими прокладками пользуется секретарша премьер-министра?

— Тебе это очень надо? — серьезно осведомился собеседник.

— Если я тебе скажу, что от этого зависит моя жизнь, ты поверишь?

— Да, — кивнул генерал. — Насколько мне известно, Лукьянов человек очень серьезный и злопамятный. Он осторожен, но иногда его заносит. Очень заносит…

— У тебя что-нибудь имеется против него? — затаив дыхание, спросил Ефимович. Генерал не разочаровал:

— Были бы деньги, найдем и компромат даже на папу римского! — И, бросив быстрый взгляд назад, спросил:

— Это твои мальчики за нами следуют?

— Да, — негромко сказал Ефимович.

— Крепкие ребята, — одобрил собеседник, — в их обществе я чувствую себя очень спокойно. Им бы в ФСБ работать!

Ефимович невольно улыбнулся:

— Эх, Жора, Жора, когда-то они там и работали.

— Ну-ну… — протянул старый приятель. — Когда тебе нужен материал?

— Конечно, хотелось бы сегодня…

Услышав о таких сроках, Жора неожиданно возмутился:

— Уж не думаешь ли ты, что я держу компромат на таких людей у себя под кроватью?! Давай встретимся дня через два в это же самое время.

Законник отрицательно покачал головой:

— Это слишком поздно! Жора, можешь завтра? — Генерал надолго задумался.

— Придется поднапрячься, — выдавил он из себя после томительной паузы. — Но, видишь ли, все дело опять упирается в дополнительные расходы.

— Не тот случай, чтобы жаться, — остановил его Ефимович. — Деньги будут! Сколько?

Генерал— лейтенант выставил растопыренную ладонь. На их языке это значило пятьсот тысяч. Сумма весьма немаленькая.

— Хорошо, деньги будут, — уверенно проговорил Станислав Казимирович.

— И хочу тебе сказать, это я делаю исключительно ради тебя. До завтра, — протянул Жора руку.

* * *

Генерал не разочаровал, на следующий день он прибыл на место встречи минута в минуту. Только в этот раз с ним была пара солидных ребят в темных костюмах. Под пиджаками каждого из них отчетливо топорщились бронежилеты. Иначе было нельзя — генерал рассчитывал уходить с крупной суммой.

Наверняка и на скамейках Нескучного сада была припасена парочка сюрпризов в виде обаятельных парнишек с «парабеллумами» в карманах курток. Генерал был одет неброско и ничем не отличался от других посетителей сада.

— Вот, возьми, — протянул он Ефимовичу обыкновенную холщовую сумку. Трудно было поверить, что ее содержимое стоило полмиллиона долларов.

— Товар качественный? — спросил Ефимович. Генерал-лейтенант широко и довольно улыбнулся:

— Он тебя не разочарует. Этот материален мне самому доставил немало веселых минут. Он был снят еще до того, как наш уважаемый Валерий Валентинович Лукьянов стал вице-губернатором. Посмотришь, сам все поймешь!

Работали, так сказать, на перспективу. Наш Валера любит воображать себя, как Нерон, богом или еще чем-то вроде этого. Если не понравится, можешь забрать свои деньги обратно, — предупредил он.

— Ответ хороший. А вот это, Жора, тебе, — подвинул Ефимович генералу вместительный кейс. — У тебя в его свите имеется свой человек? — задал неожиданный вопрос законник.

Генерал внимательно посмотрел на вора и усмехнулся:

— А вот об этом спрашивать не полагается. Или ты не знаешь?

Вор усмехнулся в ответ:

— Ладно, не обижайся.

Генерал слегка приподнял кейс. Он оказался на удивление тяжелым. В нем лежали деньги, способные обеспечить благополучие на весь остаток жизни. А если подключить воображение, то это — красивая и дорогая машина, приличный дачный домик, квартира и еще масса всяких полезных вещей.

— Впечатляет? — перехватил взгляд генерала Ефимович. — Не переживай. Здесь не кирпичи. Ты же знаешь, мы солидная фирма и подобным мальчишеством не занимаемся, — улыбнулся старик. — Все пересчитано трижды. Один к одному.

— Очень хорошо, — кивнул Жора. — Встречаться нам пока больше не нужно. У меня очень плохие предчувствия, а я привык доверять своей интуиции. Ты тоже будь осторожен. — И, не прощаясь, генерал поднялся со скамьи и заторопился к проспекту.

* * *

Три кассеты аккуратной стопкой лежали в центре стола. Ничем не примечательные, не подписанные, в обыкновенном футляре. На них могли быть записаны какие-нибудь боевики, фантастика, а то и крутые порнофильмы. Однако это было не так. Ленты несли информацию о жизни нескольких весьма влиятельных политических деятелей России. И снимали их отнюдь не в тот момент, когда их деятельность была на виду, а в те часы, когда эти люди были предоставлены сами себе и давали волю своим инстинктам и тайным желаниям.

Можно было только предполагать, с каким грохотом звездные дяди упадут рылом в грязь, если достоянием гласности станет хотя бы частичка из зафиксированного на пленке. На столе валялись вещи куда более скандальные, чем сексуальные похождения какой-нибудь поп-звезды с обложки «Плейбоя». Чего только стоит зрелище, когда руководитель думской фракции с истовым прилежанием напяливает черный импортный презерватив на свой увядающий член. Такую сцену нужно было бы непременно запечатлеть в пособии для начинающих ловеласов. А вице-мэр тоже хорош! Любит обладать бабами, лежащими на животе, да чтобы непременно были растопырены до самого нельзя. Кто бы мог подумать, что он столь же похотлив, как полевой сурок в период течки! И что за вечер сможет запросто оплодотворить до пяти баб. Да еще привередливый какой — разных ему подавай!

Что любопытно, эти деятели были засняты в самых неожиданных местах: на даче, в лесу, один раз вице-мэр был запечатлен даже в сортире, и оставалось только поражаться всепроникающему операторскому глазу. Несколько раз вице-мэр с двумя министрами были сняты где-то на шашлыках, в окружении изящных гетер, которые, казалось, состояли из одних только ног и шеи. У Ефимовича порой создавалось впечатление, что эти люди старались сделать все, чтобы остаться в истории, и позировали не хуже, чем профессиональные фотомодели. Но, скорее всего, тут присутствовало нечто иное — влиятельные, солидные, облеченные властью люди искренне верили в свою непотопляемость и считали, что ни одна гроза не способна сокрушить их с пьедестала. А подобное самомнение всегда ведет к потере бдительности.