Онлайн книга «Год крысы»
|
Когда Ксюша впервые пришла в больницу, старшим медбратом был недоучившийся студент — высокий худой молодой человек с холодными глазами и насмешливым лицом. Звали его Леха Куманьков и на его футболке через всю грудь было написано: «Fuck off!» Как вы понимаете, это был Бэха. Тогда Бэха еще не знал никаких немцев. И весь свой предпринимательский талант отдавал больнице. Кроме доходов со старушек у Бэхи были какие-то дела с администрацией, он в больницу что-то поставлял, то ли медикаменты, то ли продукты питания. Это тоже приносило деньги. К тому же младшему персоналу полагалось место в общежитии. Чтобы люди хотя бы ради жилья шли в больницу работать. Поначалу Ксюша отнеслась к Бэхе подозрительно, даже враждебно. Но потом поняла: старушкам очень повезло, что у них был такой Бэха. К отделению Бэха относился по-хозяйски, как к источнику своего дохода. И за порядком, в общем, следил. И за тем, чтобы не было ненужной жестокости. Да и парень он, в общем, оказался не злой. А то, что к жизни он привык относиться практично, так от этого старухам было больше пользы, чем вреда. В соседнее отделение, где содержались мужчины, и зайти страшно. Там только стон стоял целыми днями… * * * Первые дни Ксюша ходила по отделению как в тумане. Не знала, за что взяться, все валилось у нее из рук. Кругом разруха и запустение. Вместо отломанных ножек под кровати подложены кирпичи. Линолеум протерт до дыр. Простыни ветхие, полотенца в руки взять страшно. А запах из углов… А туалет!.. Но главное даже не в этом. Главное — гнетущий дух заброшенности, атмосфера тоски и безысходности, царящая вокруг. Врачи и сестры — все вроде бы нормальные люди, вроде бы даже не злые. Но к больным относятся сурово и подчеркнуто грубо. Смотрят на них не как на людей, а как на пустое место, как на растения, как будто бояться вникнуть в их положение, испытать сочувствие и разжалобиться. И что же получается? Вот вроде бы жил-жил человек, любил, растил детей, работал… А потом приключилась с ним эта беда, плохо стало у него с головой. И что? На старости лет, вместо уважения и любви, ему — такое… Равнодушие… Презрение… Все только и ждут, когда он умрет… А если дни его проходят в больнице — так еще нечистота, унижение, страх… Как-то не по-людски. А ведь такое с каждым может случиться… Но что с этим делать и с чего начать? Ксюша решила начать с большой уборки. Целую неделю чистила и отмывала. Оттерла лезвием пятна с крашеных стен. Соскребла вековой желтый налет с кафеля. Отмыла окна, через которые с трудом пробивался свет. Побрызгала везде средством для уничтожения запахов… Поругалась с сантехником, чтобы он починил унитаз. Ввернула отсутствующие лампочки. После этого, как могла, навела уют — принесла из дома занавески, постелила полотняные салфетки на тумбочки, на подоконники поставила горшки с цветами. Оглядела результаты труда — вроде бы стало лучше. Как говорится, глаза боятся, а руки делают. — Зачем это? Только лишние хлопоты… — морщился Бэха. — Они же все равно ничего не понимают. А вот и понимают! Все прекрасно понимают. Старушки буквально на глазах стали оживляться и веселеть. Нет, в самом деле. Ну, предположим, не помнит чего-то человек, ну, не очень хорошо работает у него голова. И что? Это ведь не причина, чтобы он постоянно испытывал ужас и тоску. Тут все зависит от окружающих. Если, скажем, человека этого любят и о нем заботятся, то ведь он вполне может быть счастлив. Окрыленная успехами, Ксюша пошла дальше. Переругавшись с Бэхой, она добилась того, что передачи перестали выбрасывать и отправлять обратно в киоск. Ксюша оживила холодильник, стоявший в сестринской, и стала составлять передачи туда — как, собственно, и положено. Под свою ответственность она взялась следить за продуктами — смотреть, чтобы в холодильнике ничего не залеживалось, испортившееся выбрасывать, бабушкам выдавать своевременно и ровно столько, сколько можно, у кого много — тех ограничивать, у кого нет ничего — подкармливать за счет других. — Зачем тебе это нужно? — удивлялся Бэха. — Что им здесь, санаторий? Ну, свою подкармливай, это понятно. Но зачем вся эта бодяга с остальными? — Как ты себе это представляешь? Моя бабушка будет есть, а остальные ей в рот смотреть и слюнки глотать? Не по-людски получается… — А если кто-то пожалуется? Мол, мою передачу съели другие? Волокиты не оберешься… — Как же они пожалуются, если ничего не помнят? — смеялась Ксюша. Но в целом и Бэха был не против ее преобразований: чем лучше выглядят старушки и их палаты, тем довольнее родственники, тем больше денег они ему оставляют. От дополнительного питания старушки и вообще сделались веселыми. На щеках появился румянец, любо дорого смотреть! Сидят на стульчиках, как куколки. Кто-то с соседкой разговаривает, кто-то о своем воркует себе под нос. Почувствовали старушки на себе чью-то заботу! Поняли, что кто-то не равнодушен к их судьбе. А ведь это так важно, понимать, что кому-то есть до тебя дело! — Бессмысленным делом занимаешься, — говорил Бэха. — Пытаешься продлить нашим пациентам жизнь. А это — никому не нужно! Потому что они уже не люди — они растения. Ничего не помнят и ничего не соображают. Их жизни — это не жизнь. Это сплошное мучение — и для них, и для их родственников, и для нас. Ксюша смотрела на него даже с некоторой жалостью. — Ты дурак, Бэха, или прикидываешься? Люди — они и есть люди! Бэха пожимал плечами. — А ты ничего… Чудачка… — сказал он как-то, с любопытством ее разглядывая. — Жалко у меня времени нет! — На что? — А ни на что! — весело заметил Бэха. — На всякую любовь-морковь! Потому что делом надо заниматься! Бабки зарабатывать! — А-а… — Так бы у нас, глядишь, могло что-нибудь получиться… Ксюша пожала плечами. Это вряд ли. Но Бэху зря расстраивать не стала. Зачем, раз у него на тебя и времени нет. — Ты не думай, я не халявщик. Я не просто так! Ты мне очень нравишься… Только у меня времени совсем нет! Может, решим вопрос в духе рыночных отношений? — Да пошел ты! — презрительно проговорила Ксюша. Проговорила, впрочем, беззлобно. Он совсем неплохой парень, этот Бэха. Не вредный. Терпит ее нововведения. — А вот грубить не надо! Я же не настаиваю. Как говорится, колхоз — дело добровольное… Подумав, Бэха добавил: — Я знаю, с кем тебе надо дружить. С Матросовым. Будете два сапога пара. — Без тебя разберусь! — отрезала Ксюша. Видали такого шустрого? Еще советы дает! Вот ловкий парень. …В первый по-настоящему теплый день Ксюша вывела своих старушек погулять на воздух. Вахтера внизу по будним дням не бывает, Ксюша просто отперла входную дверь и вывела группу бабушек во двор. Погуляла с ними пятнадцать минут, затем вывела следующую. А потом еще. Из всех ее палат по очереди. |