Книга Манадзуру, страница 26 – Хироми Каваками

Дорога вела вверх. Поднявшись на холм, я набрела на заброшенную усадьбу. Ветхие колонны пустого дома обвивал плющ. Буйно разросшаяся трава доставала до колен. В её зарослях кое-где лежали морские валуны. Шум не долетал сюда.

— Чуть поднимешься, и сразу тихо становится, — заметила женщина. Я вздрогнула от неожиданности.

— Опять ты появилась. Я даже не заметила, — удивилась я.

— Я всегда рядом, — ответила она.

Я опустилась на валун и взглянула вниз на море. Но оно только мелькало сквозь щели в старом сарае, который стоял сбоку от меня и чуть поодаль.

Фейерверки один за другим взлетали в небо. Совершенно беззвучно. Тут я заметила, что вокруг исчезли все звуки, совсем как вчера на краю мыса, когда я пила кофе в белом здании.

— Смотри, — показывала куда-то пальцем женщина. Сквозь щели сарая я увидела перевернувшееся судно, которое теперь тихо качалось на морской глади. Бесчисленные брызги фейерверков сыпались ему на днище. Постепенно превращаясь в маленькие искорки, они кружили вокруг судна, словно блуждающие кладбищенские огни. Пропитавшаяся водой корабельная древесина то начинала тлеть, то гасла, то занималась вновь. Наконец пожар разгорелся и охватил все судно.

— Оно рушится, — проговорила женщина. Судно медленно таяло в огне. Вот уже и барахтающиеся на волнах люди безропотно тонули в полыхающем пламени. Их мелкие фигурки разваливались в огне рядом с огромным пылающим кораблем.

— Красиво, — грустно прошептала женщина.

Мы шагали в беззвучном пространстве. Дул сильный ветер. К вечеру он как будто бы совсем утих, но сейчас то справа, то слева без конца налетали его хлещущие порывы. Временами закручивались вихри. Волосы облепляли лицо. Зажмурившись, я почувствовала в глазах какой-то песок.

— Больно? — спросила женщина.

— Не то чтобы больно… — отозвалась я, и она взяла меня за руку.

Женщина вела меня вперед. Сама я ничего не слышала и ничего не видела. Мои глаза были открыты, но они не различали пейзаж вокруг. Казалось, мы пробираемся сквозь густой туман, в то же время я ощущала нечто похожее на головокружение. Где-то далеко мерцала морская гладь и полыхал корабль.

— Ужасно, правда? — то и дело оглядываясь на море, проговорила женщина.

— Они все погибнут в огне? — спросила я.

Мой вопрос остался без ответа.

— Они так готовились, — только обронила она.

— Готовились к чему?

— Они ведь так готовились к этому торжественному отплытию, — закончила женщина.

Вдруг впереди из тумана возникла движущаяся группа мужчин. Со спины мужчины выглядели так, будто все они собрались в долгое путешествие. На каждом из них был теплый дорожный пиджак, в руке — кожаный саквояж. Волосы гладко уложены, а в нагрудном кармане, должно быть, лежал только что купленный билет.

— Рэй, — позвала я.

Один мужчина обернулся. Но это был не Рэй. Шагающий рядом с ним мужчина тоже оглянулся. Его рельефное лицо напоминало черты Рэя, однако оно не выражало и доли свойственной мужу самоуверенности. За ним обернулся его сосед. Один за другим, словно всколыхнувшаяся от ветра трава, мужчины поворачивали головы и устремляли взгляд в мою сторону.

Рэя не было.

Женщина продолжала тянуть меня за руку.

— Отпусти, — приказала я. Но она не слушала. Я хотела кинуться за мужчинами вдогонку и, повторяя имя мужа, непременно найти среди них Рэя, но оказалась бессильной что-либо сделать.

— Эти люди были на затонувшем корабле? — спросила я.

— Ну-у, не знаю, — ответила женщина и потянула мою руку с такой силой, что я чуть не упала лицом вниз. Из груди вырвался крик. Мужчины опять все разом обернулись.

— Это Рэй, — пронеслось в голове. Где-то вдалеке среди множества раскачивающихся в шаге мужских спин промелькнуло лицо Рэя. Муж выглядел точно так же, как и до исчезновения, когда ему было немногим больше тридцати.

— Рэй! — как безумная, закричала я. Но никто не оглянулся на мой зов.

Корабль пылал. Откуда-то снизу, где, по всей видимости, находился порт, поднимались белые струйки дыма.

«Рэй», — отчаянно думала я. «Сколько бы сильно я не буду думать о нем, он не вернется. Да, он не вернется», — понимала я, но все же изо всех сил продолжала о нем думать.

Все вокруг опять исчезли, и мы остались с женщиной вдвоем. Как долго длился наш путь, оставалось только догадываться. Наконец мы вышли к морю на пустынный берег. Ничто здесь не напоминало ту пристань возле рынка, по которой шествовали микоси и ханаяма, вокруг не было ни души, и только безмолвно чернеющий бетонный пирс перед глазами.

— Я была здесь, на этом берегу, когда-то, — промолвила женщина.

— Когда-то — это когда? — спросила я просто так.

Женщина больше не держала мою руку. С отсутствующим видом она смотрела в морскую даль.

— После того как родила двойню, — ответила она.

Вдруг передо мной возник силуэт женщины, одного младенца она держала в руках, другой висел у неё за спиной. Видение было настолько реальным, что мне послышался даже тихий детский плач.

— Ты пришла полюбоваться на море?

— Его я видела каждый день.

— Может, для того чтобы постоять на ветру.

— На ветру я тоже бывала каждый день.

— Тогда для чего?

— Порой я уставала от жизни, — сухо ответила женщина. — Работала с утра до вечера в поте лица и уже сама не замечала, что кручусь как белка в колесе. Не знала, чему радоваться, не чувствовала, что на душе у другого, да и забыла о том, что у меня тоже есть душа, так просто существовала. Опостылела мне такая жизнь.

Женщина, разжав объятья, бросила малютку в море. Затем, развязав на груди узел гамака, сняла ребенка со спины и, на мгновенье прижав его к груди, бросила в воду вслед за первым. Волны еще какое-то время качали младенцев на поверхности, но вскоре оба пошли ко дну.

Облик женщины переменился. Теперь на ней был брючный костюм, в руках — черная квадратная сумочка. «Так может выглядеть тот, кто, наверняка, ел вантан», — про себя тихонько подумала я. Волосы женщины были собраны на затылке в узел, несколько выбившихся непокорных прядок легко колыхались на ветру.

— Мне все в жизни надоело, — проговорила женщина в костюме.

«Но не Рэю. Ему жизнь не казалась постылой», — возразила я в глубине души. Мои внутренние слова тут же дошли до слуха женщины.

— А, Рэй! Тот никчемный парень? — засмеялась она.

Я уже слышала это из её уст вчера.

— Да, да, он никчемный парень, — заклеймила она его.

Был ли он действительно таким никчемным или же нет, не имело значения: когда кто-то уходит, кто-то всегда должен остаться.