Онлайн книга «В центре океана»
|
— Только не думай, что я одна совсем. Меня не бросят. У нас старухи не побираются. Сил не будет — найдется дом, где я не самой последней буду. — А я хотела тебя к себе забрать, — почти пошутила Александра Николаевна. — Я тебе адрес свой все равно оставлю. Дай карандаш, бумагу! Малика протянула ей блокнотик и карандаш. Александра Николаевна аккуратно заполнила страничку. — Малика, я пойду, потихоньку пойду. Дала слово солдатикам, что скоро вернусь, да и сигареты, сладкое надо передать… Но давай договоримся, что завтра опять увидимся, я подойду к тебе на рынок… Александра Николаевна не без труда встала с кровати. — Хорошо, завтра увидимся, — как бы почувствовав облегчение, ответила хозяйка, но, остановив Александру Николаевну, предупредила: — Ты подожди минуту, попрошу сына соседки проводить тебя. Не возражай! Александра Николаевна осталась одна. Она слышала стуки в дверь, реплики на неизвестном ей языке, голоса женщин, детей. Она решила, что ей надо запомнить эту комнату, и, внимательно оглядывая предметы и обстановку, прятала все это в своей памяти. Малика вернулась с юношей лет семнадцати, высоким, черноволосым. — Это Алан, сын соседки, подруги моей. Он как-то говорит по-русски, проводит тебя. — Спасибо, милая, спасибо. — Александра Николаевна сердечно обняла женщину. — До завтра! Малика что-то строго сказала парню, и он, стесняясь, взял Александру Николаевну под руку. Они вышли из комнаты. Малика осталась одна. Села на стул у окна. Задумалась. * * * Александра Николаевна и Алан шли по полю, через высокую сухую траву. Александре Николаевне хотелось поговорить с молодым человеком, но она не знала, с чего начать. Будто прочитав ее мысли, парень сам пришел ей на помощь. — А вы откуда будете? — как-то легко спросил он. — Из Ставрополя, — быстро ответила она. — Был там? — Нет, — просто ответил он. — А хочешь поехать? — Не… Я бы в Мекку съездил… Или вот в Петербург… Там красиво, говорят… Море… Она улыбнулась: — С Меккой ты сам разберешься, а вот в Петербург, в Эрмитаж можем сходить вместе. У меня там подруга всю жизнь работает, поедем в Петербург… Алан ничем не выдавал своих чувств и шел молча, протаптывая тропинку. — Ты о чем сейчас думаешь? — спросила Александра Николаевна, не теряя интереса к разговору с юношей. Алан после паузы, явно совершая усилие, произнес резко: — Я знаю, что это не зависит от вас, но прошу: отпустите нас. Мы устали, терпеть мы не можем вечно, мы устали… — Кто это мы? Эх, мальчик, мальчик… Если бы все было так просто! И ваше терпение не бесконечно, и наше терпение не бесконечно. Знаешь, что однажды сказала одна старая японка — я где-то прочла, — когда ее спросили, чего надо просить у Бога? Она сказала: просите ум. Обязательно проси прибавить разума. Сила мужчины не в руках и не в оружии. Алан молча смотрел в глаза русской женщины, и не было в его взгляде ни согласия, ни понимания. Он еле сдерживал себя. Она коснулась его плеча, и они продолжили путь в сторону уже видневшейся военной части. Алан медленно шел за ней. — Свободу, свободу… — тихо размышляла она вслух. — Мне бы твою свободу… Мальчишка зло в ответ: — А ваша свобода где? Рядом с часовыми у шлагбаума сидел солдатик, когда-то обещавший ее накормить. Он увидел Александру Николаевну, подбежал к ней. Она не слышала, что ей укоризненно выговаривал солдатик, шла за ним и улыбалась. Ей казалось, что она счастлива и проживет долго. В столовой ее ожидали солдаты — наряд по столовой. Быстро накрыли стол, уселись вокруг и молча смотрели, как она ест. Улыбались украдкой, она тоже. Украдкой. Александра Николаевна закончила трапезу, сидела и молчала, погруженная в себя. Солдатики, чей наряд по столовой еще продолжался, расположились рядом с ней. Двое сбоку, уместившись на лавке, один сидел напротив и поглядывал на женщину, думая о своем. — Я пойду, — громко сказала Александра Николаевна. Тот, что смотрел на нее, как будто проснулся — вскочил с табурета и испуганно сказал: — Я вас провожу… — Да сиди ты! — властно ответила Александра Николаевна и вышла из столовой. Она прошла уже известный ей путь в свою палатку по безлюдному военному городку. Вошла в комнату. На кровати сидел внук. Было душно. Он сидел в полосатой майке и в галифе. Она подошла к нему и спросила: — Что с твоей рукой? — Подрался с солдатом, — коротко ответил он. — Как так? — искренне удивилась она. — Он струсил и боялся идти вперед вместе со всеми. — Ты уверен, что ты был прав? — резко прервала она его. — Это нужно было в первую очередь ему. Или он себя преодолеет, или скурвится. Тогда мы вышвырнем его. И мне наплевать, что с ним будет дальше. — Но это беззаконие, за это сажают! — Он получил как мужчина. — Но как он может тебе ответить? — раздраженно спросила она. — Так же, как и я ему… — И что? — изумленно воскликнула Александра Николаевна. — Силы оказались равные. Ничья… — И часто ты устраиваешь такие «бои»? — Без комментариев! — оборвал внук. — Где ты был сегодня? — Мы зачищали один район, здесь рядом… — Убили кого-нибудь? — спросила она его. Он промолчал. — Вас здесь не любят, — прямо сказала Александра Николаевна. — Это-то ладно. Нас не боятся, — с огорчением сказал Денис. — Зачем здесь армия, если ее не боятся? Он устроился на кровати с ногами, скрестив их под собой, как азиат. — Ты была в доме у кого-то из местных? — недовольно спросил он. — Да, — спокойно ответила Александра Николаевна. — Зачем? — Он был явно раздражен. — Я не буду тебе отвечать на этот вопрос. — Почему? — не отступался он, еще больше раздражаясь. — Потому что тебе не стыдно со мной так говорить. Мы не ровня. Ты всего-навсего мужик, и тебе не все позволено. И никогда не будет все позволено. Понял? Ты меня понял? — Она смотрела исподлобья, низко опустив голову, готова была кричать на него, но не кричала. — Ты меня больше пяти лет не видела! Вот увидела! И орешь на меня?! — почему-то выкрикнул он. |