Онлайн книга «Акимуды»
|
Вот для этого она и наняла меня в свои любовники. Чтобы я интерпретировал его мысли. – «Мне так надоело думать о глобальных вещах, – говорит он мне, – продолжала Зяблик. – Давай поговорим о чем-то незначительном. Давай поговорим о фантиках! Ты любишь собирать фантики?» Как ты думаешь, милый, что бы то могло значить? – Ты с ним спишь? Зяблик задумалась. – Не будешь ревновать? – Ну, говори! – Я ему делаю минет! – Ну, ты даешь! – А что, нельзя, что ли? Минет – не повод для ревности. Мы с ним ругаемся, но он мне нравится. Как мужчина. Это достаточный повод для минета. – Он не мужчина, – разозлился я. – Он – царьгорох! 086.0 Народ решил писать мне письма – от руки. Я рву конверты, читаю – мне кажется, что это одно нескончаемое письмо. Оно звучит, как жалобная книга. Разные города – одинаковая коллекция ужасов. Графоманы и нимфоманки, сектанты и пенсионеры, тяжело больные и одинокие – все корчатся от адских мук. Пишет мне обиженный сибирский шаман. Называет себя блаженным. Он обижен на государство. «В два часа ночи, – пишет шаман, – с пятницы на субботу меня разбудила внутренняя вибрация, голос спокойно сообщил: „Сдавайся“. Это открылся информационнный портал, ну, бывает у меня такое: то с головой общаешься, то с картиной, иногда живой. „Мороз заказывал на Москву? – поинтересовался голос. – Беда там будет“. – „Что за беда? Кому сдаваться?“». Голос указал на ФСБ. Шаман хотел было позвонить туда – но не нашел номера телефона. А вечером в Москве рухнул Бородинский мост. Шаман на следующий день все-таки нашел контору ФСБ и объявил, что это он виноват, но те потребовали веских доказательств. Шаман попросил в ФСБ телефон японского посольства. Беда на них шла, на японцев. Безответственные чекисты пригрозили: «Еще раз позвонишь – упекем в психушку!» И действительно, доктор из психушки записал его показания: «Беду от Японии можно отвести, если обрушить ее на головы шаманов-инициаторов с островов под Индокитаем». Зачем шаман написал мне письмо? Он «сделал определенную работу под кураторством органов, потратил энергию физическую и психическую». В течение нескольких лет удерживал высокие цены на нефть, теперь не дает им упасть. «Надо бы сделать справедливый раздел продукции. Согласен буду на тысячную часть процента для себя и своей деревни Ивановки, донельзя разоренной». Спрашивается – почему органы не хотят платить? Куда они смотрят: человек полмира перепахал, а денег на него жалко? Не отсюда ли идет гибель жадного, глупого государства? Надо заплатить! Не обижайте шамана! С другой стороны, у меня к шаману вопрос: с нефтью государству он помог, а почему не поможет своей Ивановке? Или Ивановке уже и шаман помочь не может? Настал, видно, Ивановке полный пиздец. 087.0 <СМЕРТЬ АКАДЕМИКА> Лядова убили на даче. Версия об ограблении сразу отпала: с дачи ничего не взяли. Его убили ночью. Он приехал из Москвы, открыл дверь дачи – возможно, его уже ждали. Возможно, между преступником и жертвой произошел разговор, который закончился убийством. Куроедов ездил на дачу. Он сказал мне, что на теле Лядова обнаружены следы пыток. Куроедов повез тело Кости в морг. 088.0 <ЗАВТРАК> С утра пораньше я позвонил Послу и попросил с ним встретиться. Он принял меня в своей «купеческой» резиденции за завтраком. Он сидел за круглым столом посередине большой комнаты с высоким сводчатым потолком и ел яичницу из трех яиц. Даша прислуживала. – Хотите кофе? – спросил он меня со свежей улыбкой. – Да, – кивнул я. – С молоком? – спросила Даша. – С молоком, – кивнул я. – Вы что такой мрачный? – А вы не знаете почему? – спросил я почти что с вызовом. – Нет, – искренне ответил Посол. – Сегодня ночью убили Лядова. – Да ну! – вскричал Посол. – У вас в Москве вечно кого-то убивают, – продолжал он ворчливым голосом. – Его убили на даче, – насупился я. – Вот как? Там, где мы пили Шато Марго? – Его глаза наполнились искренними слезами. – Бедный Лядов! – Вот именно. Даша принесла кофе. – Круассаны будете? – всхлипнув, поинтересовался Посол. – Спасибо, – отрицательно ответил я. Посол протянул сахарницу с коричневым сахаром и с серебряными щипчиками. – Он был моим близким другом, – сказал я, бросив кусок сахара в кофе. – Я знаю. – Что вы знаете? – Хороший человек, – кивнул Посол. – Так сделайте что-нибудь… – Им там тяжело приходится… Едят нечистоты, вода несвежая… У него было много детей? – Двое. – Он не погиб на поле боя? Как воин? Я промолчал. – Если нет, то… практически там все приговоры смертные. – Это понятно, – заметил я. – Ну, я все-таки попробую отбить… Смерть еще в зародыше. Он зазвонил в колокольчик. – Даша!.. Дашенька, где Клара Карловна? Она еще не ушла? – Кажется, нет. – Позовите ее. Пока Даша ходила, я спросил: – А кто его убил-то? – Не знаю, – сказал Посол. – Понятия не имею. В столовую вертлявой походкой вошла Даша в белом переднике. – Клара Карловна уже уехала, – сказала она. – Ладно! – Посол встал из-за стола и, сложив салфетку, отдал ее Даше. Я тоже встал. Аудиенция была закончена. – Я позвоню ей по мобильному, – сказал Посол, подавая мне руку. 089.0 – Самозванец! На стол Главному легли две сводки. Одна о том, что в России объявился самозванец. От Калининграда до Владивостока все говорят о новом царе. Вторая – об убийстве Лядова. Главный прочитал оба сообщения и решил, что между ними есть какая-то связь. – Вы с ним поговорите, по возможности вежливо, что ли, – раздумчиво сказал Главный Бенкендорфу и другим своим людям. – А то он ездит себе по Москве, как самозванец. На следующий день, когда Посол выезжал из ворот своего особняка, раздался взрыв. Шоферу оторвало голову. Но Посол выбрался из горящей машины. Он шел, у него горела шуба. Была московская зима. Только снега не было. 090.0 |