Онлайн книга «Бог X»
|
Наташа Давайте, как в Польше. Так интереснее. Гриша Как называется препарат для свиней? Саша Ну, почему вы не кричите, не плачете? Пенициллин. Маша Какая гадость. Нельзя было назвать как-нибудь покрасивее? Глаша Например, Евгений Онегин. Гриша Тоже мерзкое название. Саша А как он нас назвал? Саша, Маша, Гриша, Наташа, Глаша – все на ША. Маша Саша, Маша, Гриша, Наташа, Глаша. Почему, в самом деле, на Ша? Саша В этом есть что-то французское. Гриша Короче, кошачье. Мы для него – кошки. Наташа Издевательство. Маша Я плачу. У меня зубы режутся. Гриша Не ври. Наташа А кто, собственно, плачет? Глаша Жалко. С другой стороны, мне было всегда за него стыдно. Он любил не прожаренное мясо с кровью. Противно. Он ел салаты из цикория с помидорами, заправляя их оливковым маслом и уксусом. От пережора у него вырос живот. Живот был кругленький, как у Будды, в курчавых волосиках. Меня рвало. Я не могла находиться с ним за одним столом. Теперь этот живот прострелили. Наташа Он грузил нас своим отцовством. Он носился за нами с девичьими трусами и кричал, чтобы мы не смели… «Не смейте вешать ваши трусы сушиться в ванной на батареи! Это не по-европейски!» Саша Помните, он приходил к нам в детскую, гладил по круглым лобикам и говорил со слезами на глазах: «Дети Пушкина не удались». Глаша Ну, да. Он говорил, что он все для нас сделал, поступил нас в университет, посылал каждое лето на отдых во французские Альпы, выгодно женил и за графьёв выдал замуж. И что он больше не будет звонить нам по телефону. Никогда не будет звонить. Гриша Он хотел, что мы выросли необыкновенными людьми. Стали бы пиратами и проститутками. Чтобы он мог нами гордиться. Глаша Он называл меня лимитой, говорил, что лимитчица и минетчица – однокоренные слова, загонял в комплексы, ненавидел куклы, в которые я играю, ненавидел моих белых мышек и птиц, гнобил за маленький рост, хотя я повыше его буду, и в то же время подсматривал за мной, когда я сидела на горшке. Маша Он каждый месяц с ученым видом проверял меня на предмет того, не растут ли у меня волосы на лобке, и требовал, чтобы я писала рассказы и повести из деревенской жизни. Глаша Он ненавидел меня за то, что у меня – молочница, что из-за этого в моей пизде плохо пахнет материя, он глумился над моими сиськами. Гриша Каким образом? Глаша Он хотел их оторвать. Наташа А меня он имел анальным способом еще в возрасте шести лет. Маме это очень не нравилось. Саша Когда он меня первый раз трахнул в попу, я думал, что умру от боли. А он говорил, что, может быть, хоть так он отучит меня от тупоумия. Гриша А со мной он сделал такое, что страшно сказать. Маша Расскажи! Мы рассказали, а ты – нет! Гриша Не расскажу. Наташа Гришенька, расскажи. Ты ведь офицер. Ты должен рассказать. Гриша Ни за что. Глаша Он ел твой кал? Я угадала? Гриша Гораздо хуже. Нет, не расскажу. Маша Тогда я голосую за смерть Пушкина. Понятно? Гриша Ну, и голосуй. Маша Стучат в дверь. Как они нетерпеливы. Закрой, Сашенька, дверь на ключ. Мы еще не решили. Саша Мама просила не затягивать с решением. Он никогда не смотрел нам в глаза. У него глаза бегали. Я невосприимчив к красоте природы, мне папенькины кавказы и закидоны ни к добру. Я деньги люблю. Я очень люблю деньги. Если бы мне платили много денег, я бы стал гением. Маша Как зовут этого французского доктора? Гриша Зачем тебе? Кажется, доктор Паскаль. Глаша Пушкину сколько лет? Около сорока? Старик! Он умрет, его встретит Бог и спросит: ты кто? Ах, ты – Пушкин! И сделает Бог неприличное лицо. Маша Ты, Саша, рыжий. Почему ты рыжий? У нас нет в семье рыжих. Ты ведь не от него, правда? Наташа Саша от Дантеса. Гриша А я от Николая Первого. Глаша Молчи. Это и так все знают. Саша Царь прислал Пушкину телеграмму. Вот она. Я прочту стоя. Гриша Мы тоже встанем. Саша Если Бог не велит нам увидеться на этом свете, то прими мое прощение… Маша Добрый царь. Простил дуэль. Саша …и совет умереть по-христиански, через я пишет, по царской своей орфографии, и причаститься, а о жене и детях не беспокойся. Они будут моими детьми, и я их беру на свое попечение. Глаша Это меняет дело. Ребята, можно сесть? Какой еще пенициллин? Вздор. Маша Значит, наша мама тоже будет дочерью царя. Гриша И все-таки я от Николая Первого, а наша Глаша – с сеновала, пусть она помолчит. Я буду, возможно, Александром Вторым. Освобожу крестьян и подорвусь на мине. Маша Царь даст нам денег. Как нищим. Пушкин все пропил, проел и проспал. Он ездил в публичный дом. Наташа Он трахал все, что шевелится, кроме мамы. Глаша Откуда же мы тогда взялись? |