Онлайн книга «Кикимора болотная»
|
— Что ты делаешь?! А если у тебя переломы?! До прихода врачей нельзя вставать! — Не надо никаких врачей, — дрожащим голосом просила она. — Умоляю, помоги мне добраться до ванной. Она так настойчиво пыталась встать, что мне пришлось поднять ее, подставить ей плечо. К испорченной кружевной блузке добавилось и мое новое платье, которое вряд ли теперь отмоешь от крови. Но зато исполнилась мечта Жанны: она добралась до ванной. Увидев, что она вполне жива, я немного успокоилась и вспомнила о Саньке. — А-а! — закричала я. — Мой мальчик сейчас задохнется под матрасами! И я побежала в Красную комнату спасать Саньку. Слава богу, он не задохнулся, а лишь немного вспотел. Я переодела его в пижамку накрыла одеялом, поцеловала и вернулась к Жанне. Бедняжка разделась догола и улеглась в ванну, под струю горячей воды. Моя блузка валялась на полу. Я подняла ее и выбросила в мусорное ведро. То же я проделала и с юбкой Жанны, и с ее нижним бельем, которое тоже было безнадежно испорчено. Зато сама девочка — хвала небу — понемногу начала приходить в себя. К тому же я увидела, что тело ее абсолютно цело, лишь несколько синяков на руках и ногах. Лицо тоже не пострадало, а вот на голове я обнаружила рваную рану, по всей вероятности, и давшую такое обилие крови. Я остановила кровь, обработала рану, как смогла наложила повязку и приказала: — Вылезай, тебе нельзя сидеть в горячей воде. Жанна покачала головой. Все это время она молчала, остановив свой бессмысленный взгляд на какой-то невидимой точке. — Вылезай, слышишь? От горячей воды снова пойдет кровь. Она никак не отреагировала на мои призывы. Я закрыла кран и вытащила пробку. Вода начала медленно убывать. Жанна нехотя поднялась, покачнулась и завалилась на меня. Набросив на нее полотенце, я вытащила бедняжку из ванны, поставила на пол и спросила: — Сама сможешь идти? Она кивнула. — Тогда пошли, я помогу. Мы добрели до спальни. Уложив ее в постель и накрыв одеялом, я уселась рядом. — Что случилось? — спросила я, и она горько заплакала. Плакала она то жалобно, то отчаянно; сердце мое рвалось на части, к тому же меня не покидал страх. Я все еще не знала, что произошло. — Жанна! Что произошло? — воскликнула я, дрожа от нетерпения. — Говори скорей, или я умру. Она порывалась сказать, но новая волна рыданий ей мешала. Ожидание становилось мучительным. Нервное напряжение достигло предела. В голове проносились самые чудовищные мысли, сердце тяжелым молотом бухало в груди. казалось, еще немного, и я потеряю сознание. Жанна, словно почувствовав мое состояние, сумела сквозь рыдания выдавить из себя: — Меня изнасиловали. — А почему рана на голове? — Я ударилась о какую-то плиту, когда он повалил меня на землю. — Так тебя не били? — Нет. Меня изнасиловали, — воскликнула она и с новой силой залилась слезами. «Боже, как я рада! Как я рада! Ее изнасиловали!» Я действительно была рада. «Изнасиловали! И больше ничего! Не били и не мучили, а всего лишь изнасиловали. Значит, она здорова и была бы еще здоровей, если бы не сопротивлялась, а по доброй воле легла…» — Жанна, но почему ты ползла? И стонала… Ты была похожа на труп! — Не знаю, мне стало дурно, меня рвало, потом ноги отказали и руки тоже. Не помню, как очутилась у твоей двери, лишь помню, что не могла встать и дотянуться до звонка. В голове была боль и какой-то сумбур, будто все это происходило не со мной. Лишь в воде я… В общем, я ожила. — Может, у тебя сотрясение мозга? Ты сильно ударилась? Жанна покачала головой. — Нет, — прошептала она и яростно закричала: — И мой мозг здесь ни при чем, меня изнасиловали, как ты не поймешь! Я отшатнулась. — Да поняла, поняла я, но как это случилось? Расскажи же мне наконец! — Ах, какая разница, — махнула она рукой. — Я вышла из твоего подъезда и направилась к своему дому по аллее через дворы. — Говорила же тебе: не ходи через кусты! — Аллея была совершенно пуста, и я шла очень быстро, почти бежала. Мне почему-то вдруг стало жутковато. Может, это было предчувствие, а может, потому, что там очень темно. Я бежала и неожиданно ощутила сильный рывок и тут же оказалась в зарослях. Остальное было как во сне. — Ты потеряла сознание? — Нет, но помню все очень смутно. Я старалась дотянуться руками до невидимого лица, но не могла. Хотела закричать, но мешал пластырь. Да, да, он, мерзавец, сразу залепил мне пластырем рот. Убийственная беспомощность. Меня преследовала одна лишь мысль: «Боже! Новая блузка!» Он порвал твою блузку. — Да черт с ней, с блузкой! — успокоила ее я. — И что же, никто вас не заметил? — Нет, там не было ни души. И кричать я не могла. Все мои вопли тонули в пластыре. Потом я почувствовала, как уплывает сознание. Когда очнулась, несколько секунд не могла сообразить, где я. Голова гудела, в ушах пульсировало. Руки были связаны лоскутом от блузки… Я не на шутку забеспокоилась. — Так он тебя еще и связал? — Да, но не сильно, и ткань блузки не очень прочная. От пут я без труда освободилась, хуже было с пластырем. Снимать его было очень больно. И в голове билась одна мысль: «Кошмар!» И еще мысль: «Я успела его сильно поцарапать. По-моему, даже лицо». Потом мне стало дурно и стошнило прямо на месте в примятую траву. Домой в таком виде я идти не решилась! Я продралась сквозь кусты и поплелась к тебе. Как добралась, абсолютно не помню, в голове каша. Вот так. меня изнасиловали! — Жанна закричала опять. — Изнасиловали! И жизнь моя теперь абсолютно бесперспективна! Теперь я не хочу жить! Что тут скажешь? Даже смешно. Я всплеснула руками. — В перспективе любой жизни — смерть, но не стоит торопить события, — сказала я и погладила ее по голове. — Ты еще молода, эта беда забудется, придет счастье и вытеснит все плохое. Она сбросила мою руку и закричала: — Ничего не забудется! Никогда не забудется! Неужели не ясно, что теперь у меня никогда не будет счастья! Меня изнасиловали! Теперь мне одна дорога: в могилу! Я повешусь! Я хваталась попеременно то за голову, то за сердце, то сплетала руки на груди. |