Книга Это подиум, детка! Сказка о московских куколках, страница 40 – Маша Царева

– Что молчишь? – заволновалась Марина Аркадьевна. – Надеюсь, ты знаешь, что такое интимная эпиляция?

– Догадываюсь, – сквозь зубы ответила она.

В ближайшем к агентству салоне красоты ее ощипали, как курицу. На ее лобок нанесли пахнущий медом и шоколадом теплый воск, а когда он застывал, мастер Лена с садистской улыбкой отрывала его от кожи вместе с волосами. От боли Алена кусала губы, извивалась в кресле и даже всплакнула. Экзекуция продолжалась минут двадцать – в итоге при Алене осталась лишь тонкая полосочка золотых курчавых волос. «Мы называем эту прическу „взлетная полоса“,» – улыбнулась мастер. Не ответив на улыбку, Алена попросила зеркало. В ее лысом лобке не было ничего возбуждающего – тонкая синюшная кожа в воспаленных бордовых мурашках. «Первый раз вижу такую чувствительность», – пожала плечами Лена.

Вот удивительно – она собиралась на свидание и не чувствовала ровным счетом ничего. Никаких эмоций. Ни обиды – все же на этот раз ее покупают не в качестве невинной сопровождающей. Ни страха – а вдруг он изнасилует ее прямо на столе в ресторане, да еще и попросит охранников своих присоединиться? Она наблюдала за собой словно со стороны.

Чулки с кружевными подвязками – пошло, но как красиво это смотрится на ее километровых ногах. Юбка такой длины… что к ней вообще понятие «длина» неприменимо. Микроскопический топик. Поверх всего этого бесстыдства – красиво задрапированная черная шаль из арсенала пай-девочки.

– Выглядишь на все сто! – восхитилась Янка.

– А по-моему, типичная шлюшка, – с улыбкой ответила Алена.

– Типичные шлюшки не выходят из дома без косметики.

– В таком случае, не найдется ли у тебя красной помады?

Она заранее вызвала такси.

– Ленинградский проспект, – скомандовала кавказцу-водителю.

– А что там? – буднично поинтересовался он.

– Ресторан «Crazy Шехерезада».

– О-о, – протянул водитель и весьма заинтересованно посмотрел на ее голые коленки.

От него душераздирающе пахло мятой и потом. Как будто бы он только что прополол целый гектар, засаженный мятой, и, не приняв душ, приехал за Аленой.

– Девушка, а как вы смотрите на то, чтобы… – начал он издалека.

Но Алена была не в том настроении, чтобы позволить его фантазии разыграться.

– Пошел на хрен, – лаконично ответила она и даже, кажется, при этом мило улыбнулась.

– Шалава, – процедил ей вслед водитель, когда, выбравшись из душной «Волги», она поплыла в сторону ресторана, осторожно переставляя каблуки.

И даже, кажется, сплюнул при этом под ноги.

– Лучшие ноги в мире! – воскликнул Шестаков, распахнув объятия ей навстречу. – И лучшая девушка в мире, с которой невозможно договориться о встрече. Аленушка, пойдем, специально для этого вечера я арендовал отдельную кабинку.

Неприятный холодок колючим шариком скатился вниз по ее позвоночнику. Попросил, чтобы дама была в чулках… Арендовал отдельную кабинку… Случись все это еще пару месяцев назад, она бы сбежала из ресторана со спринтерской скоростью. Но после поездки в Лондон что-то словно надломилось у нее внутри, что-то сломалось, и ее биологический механизм заработал в ином ритме. Она смотрела в улыбающееся лицо, в его забитый белоснежными коронками рот, а видела хрусткие купюры, и горный велосипед с восемнадцатью скоростями, который она давно намеревалась купить, и залитый солнцем берег турецкого Кемера (у нее никак не получалось накопить на отпуск). И льняное платье с оборками из магазина Adress, и забитый вкусной едой холодильник, и вечер гедонизма в клубе тайского массажа – в общем, все те материальные блага, которые сулил один-единственный вечер, проведенный с похотливым Яном Шестаковым.

Отдельная кабинка ресторана «Crazy Шехерезада» представляла собою небольшой зал, похожий на опиумную курильню. Красноватый свет, низкие резные столики с перламутровой инкрустацией, мягкие диваны, разбросанные по полу бархатные подушки с бахромой.

«Лучшее место для того, чтобы проститутку привести», – мелькнуло в голове у Алены.

– Что будем заказывать? – Шестаков передал ей меню, и она равнодушно пробежала глазами каллиграфические строчки. – Если ты не против, я сам сделаю выбор. Я здесь что-то вроде завсегдатая, – с этими словами он многозначительно подмигнул официанту и без запинки скомандовал: – Нам фирменного вина. Ну вы понимаете, о чем я?

Официант почтительно кивнул.

– И чего-нибудь легкого. Карпаччо из лососины, свежих овощей и фруктов, козий сыр, восточные сладости… Аленушка, поверь мне: здесь божественная пахлава, самая лучшая в городе.

Когда официант, повторив заказ, вышел, Ян чуть ли не через стол перекатился, чтобы оказаться на одном диванчике с ней. Инстинктивно она сжалась, втянула голову в плечи, плотнее запахнула края шали, сжала коленки так сильно, что косточки побелели. Но он вроде бы на ее интимное пространство не претендовал.

– Как же вы жили все это время, Аленушка? – промурлыкал он. – Без меня?

Она заставила себя улыбнуться и пошутить:

– С трудом.

– Умница моя. Наверное, у вас было полно работы? Марина Аркадьевна намекала, что вы собираетесь на показы в Европу.

– Возможно, и соберусь, – с достоинством кивнула она, – да, в последнее время работы много.

Он нетерпеливо подпрыгивал на месте, словно ждал чего-то. Алена то и дело ловила его жадный взгляд на своих не прикрытых шалью бедрах. Но в атаку он почему-то не шел, не пытался обнять ее за плечи, невинно поцеловать тыльную сторону ладони, что-нибудь шепнуть на ушко с хитрой тактической целью сократить расстояние между собою и объектом. И беседа была какой-то натянутой. Шестаков задавал вежливые вопросы о ее родителях, о школе, о планах на будущее. По выражению его лица было видно, что рядом с Аленой ему совсем неинтересно. Как будто бы она была не купленной им же красавицей, а скучным деловым партнером, которого надо время от времени «для проформы» выводить в свет. Вот странно – зачем же в таком случае было за ее общество платить и столько времени добиваться этого свидания?

Наконец принесли заказ. Два торопливых официанта расторопно расставили перед ними бокалы и тарелки. Шестаков сам налил ей вина – густого, темно-рубиновго.

– Может быть, мне лучше сок? – подала голос Алена, обращаясь к официанту. – Что-то я сегодня неважно себя чувствую.

Тот не обратил на нее никакого внимания, словно она была не живым человеком, а предметом интерьера рангом чуть повыше, чем затоптанная подушка с бахромой. Зато Ян шумно запротестовал:

– Ни в коем случае! Алена, вы даже не представляете, от чего отказываетесь! Это ведь домашнее вино, у хозяина ресторана есть собственный виноградник.

– Но я…

– Хотя бы пару глоточков. Я настаиваю. И закусите пахлавой.