Онлайн книга «Черный квадрат»
|
И тут появился Хаванагила: – Потом он погнал их в поисках травы к чертовой матери, к самому черту на кулички, к такой-то матери, к этакой матери, всю землю оттоптал, но искомой травы не обрел. И воротился домой. Вот. – А как же телята? – спросили мы с Баюном. – А тута они, – подперев бороду рукой, сказал Макар, – на лугу. За домом. Скоро опять в путь-дорогу двинемся. – И всхлипнул. Мы с Баюном заглянули за дом, а там!.. Трава! Трава у дома! Зеленая, зеленая трава! И на ней пасутся здоровенные бык и корова! И тут же моя Лолита носиком своим посапывает. – Вот, – говорит Хаванагила, – это единственное место, куда Макар телят НЕ гонял. – Макар, – спросили мы с Баюном, – ты чего?.. Когда вот оно... Тут... Рядом... Свое... – Дык ведь там хорошо, где нас нет. – Эх... – горько вздохнул Хаванагила, – потому-то и хорошо, что нет, – и выдернул из задницы Макара шило. Макар враз и успокоился. Мы стали думать, как Лолиту пробудить, чтобы к свадьбе вернуться. А то ведь народ у нас такой: им наплевать, что жених и невеста в отсутствии, вмиг все сожрут и выпьют. И мы вернемся к мертвопьяным телам, раскиданным по всему княжеству Путиславльскому. И тут Баюн на какое-то время как-то отключился, а когда включился, то сказал: – С колониями. – Это ты о чем? – сразу не сообразил я, а потом вспомнил. – Так ведь это я просто так, шутейно спросил... И с Америкой? – Щас узнаем, – сказал Баюн и опять вырубился, и опять врубился: – Нет, без Америки. Она теперь независимая. – А Индия, Австралия, Канада?.. С ними как дела обстоят? Баюн занервничал, а потом как-то смутно сформулировал: – Так-то оно так, но входят в Британское Содружество. Так что, если что, то всегда... – А потом оживленно добавил: – Даже спортивные игры Содружества проходят. – О! – вступил в разговор Хаванагила. – Спорт – это конечно. Спорт объединяет народы. Особенно бои без правил. – Надо подумать, – сказал я, – а пока на всякий случай надо красу мою ненаглядную, любовь мою единственную оживить. – Я слышал, – заметил Хаванагила, – что спящих красавиц поцелуем пробуждают. – Я готов, – вспушив усы, двинулся к Лолите Баюн. – Там, где я это слышал, о котах ничего не говорилось, а вот князь наш как раз непременный атрибут этого старинного обряда пробуждения. И я наклонился к Лолите, и поцеловал в уста ее сахарные. И она открыла свои карие, как небо, глаза. Смотрит ими на нас и понять ничего не может. – Ну! – воскликнули мы втроем. – Что сказать надо?! – За маму, за папу?.. – неуверенно спросила Лолита. Мы с Хаванагилой вздохнули. А Баюн опять отключился. – Вспомнила! – воскликнула Лолита. – Ах, как сладко я спала. И тут Баюн пробудился: – Значит, принцесса аглицкая на все твои условия согласная. Поехали, – и он взбрыкнул правой задней лапой. Я почесал в голове, без этого нельзя, ибо чесание в голове – основная составляющая русского мышления. Потом поклал Лолиту оземь и повелел Баюну усыпить ее по-новой. Что он и сделал без всяких понтов типа: «Спать!.. Вам хочется спать...» и так далее. И милая моя мгновенно задрушляла. – Так, – сказал я Баюну, – давай все по порядку зафиксируем. Брачный контракт составим. Хаванагила, пиши. Хаванагила натянул на себя мантию, насобачил парик. – Первое, – начал я. – Я, князь Михаил Липскеровский, беру в жены принцессу аглицкую... Как зовут? А впрочем, какая разница. Все земли в ее владениях, бывшие и будущие, переходят под корону князей Липскеровских. Все богатства ее поступают в золото-валютные резервы ЦБ Великого Княжества Российского. Все вооруженные силы Англии, ее союзников по НАТО, а также стран, входящих в долларовую зону и зону евро, переходят под единое командование с Верховным Главнокомандующим Великим князем Михаилом. – Ну ты, князь, даешь! – восхитился кот. – Мудер. – А по морде за оскорбление величества? – задал я ему риторический вопрос. – Да ты чё, твое величество? Мудер – от слова «мудрый», а не то, что ты подумал. – То-то. Так, Хаванагила, что я еще не предусмотрел? – Насчет наследства надо бы написать. А то налетят аглицкие родственники... Вмиг великое княжество растащат. – Да какие родственники! Дети мои наследниками станут! Чего тут непонятного. – А то непонятно, княже, – пояснил Хаванагила, – что у транссексуалов детей не бывает. А ваша будущая жена... – А кто тебе сказал, что я имел в виду моих с ей детей? – Никто не говорил. – То-то и оно. Моих и Лолиткиных детей. Хаванагила пошатнулся, а кот Баюн с интересом заходил вокруг меня, пока я его за хвост не остановил. А то еще начнет песнь заводить да сказку говорить. – Так что, как только все свои великие замыслы я осуществлю, так тут же брак с аглицким транссексуалом расторгну и на Лолите, зазнобушке моей, всенепременно женюсь. А там и детишки пойдут, и в наследство им все Соединенные Штаты России достанутся. – Круто! – восхитился Баюн. – Да какие у вас такие великие замыслы имеются?! – возопил Хаванагила. – А замысел у меня один: объединенными силами восстановить вертикаль власти на Северном Кавказе. О море в Гаграх, о пальмы в Гаграх! Кто побывал, тот не забудет никогда. Мой взор ласкает и восхищает, И на горах весной и летом снег всегда. Будите Лолитку! Кот разбудил ее. Я коротко разобъяснил Лолите мои намерения. Она как-то не совсем прочухала мой гениальный план. Но я ей сказал, что сам обливаю сердце кровью, но ведь не для себя, а для державы. Раньше думай о Родине, а потом о себе. – Так ты что, Мишенька, и целовать ее будешь? – Так ведь без любви, детка! А это не считается. – И любить ее тоже будешь без любви? – Какая на хрен любовь?!! Обычная деловая пистонизация. Во имя Отчизны. – Понимаю, понимаю... – но как-то затосковала. И я, оставив Лолитку на попечение Хаванагилы до окончательного замирения Кавказа, пустил вскачь моего верного коня, в Берлине пересел на коня компании «Бритиш Эйрвейз» и вскорости оказался в Лондоне, где жена моя, аглицкая принцесса, ждала меня для брачного совокупления во имя Родины. А там, глядишь, восстановим вертикаль власти на Северном Кавказе. А там, глядишь, договорюсь с Америкой, сдамся Китаю и стану императором Всемирной Российской империи Мих Цзэлаем. (Работает голова! Ух, работает!) Всех ждет мир и благодать! |