Онлайн книга «Неисповедимый Путь»
|
– Они должны сгореть, – прошептала она едва слышно. – Так сказала Кеппи, а Кеппи никогда не ошибается… Тут Билли увидел, что ее взгляд проясняется, и он понял, что девушка говорила во сне. Она неуверенно посмотрела на него, и на ее щеках вспыхнул румянец. – Что это? Что тебе нужно? – Ничего. Я увидел свет. – Билли улыбнулся, стараясь уменьшить ее, видимое невооруженным глазом, напряжение. – Не беспокойся, я не кусаюсь. В ответ она только плотнее закуталась в плащ. Билли заметил, что на ней были одеты все те же джинсы и свитер, и он подумал, что либо она не раздевается, когда ложится в кровать, либо совсем не ложится спать. – Не похоже, что по телевизору интересная программа, – сказал он и выключил его. – Ты давно здесь? – Некоторое время, – ответила она, по-техасски растягивая слова. – Кто такая Кеппи? Она дернулась, словно ее ударили. – Оставь меня, – резко сказала она. – Я никого не беспокою и не хочу, чтобы кто-то беспокоил меня. – Я не хотел тебя обидеть. Извини. Он повернулся к ней спиной. Она, конечно, симпатичная девушка, но весьма невоспитанная. Он почти дошел до лестницы, когда услышал ее голос. – Что делает тебя особенным? – Что? – Доктор Хиллберн думает, что ты особенный. Почему? Билли пожал плечами. – Не знаю. – Я и не сказала, что знаешь. Я сказала, что так думает доктор Хиллберн. Она проводит с тобой много времени. Можно подумать, что ты важная особа. Билли остановился на середине лестницы, прислушиваясь к шуму дождя за стеной. Бонни сидела, подтянув ноги к груди и накинув на плечи плащ. В ее глазах был страх, и Билли понял, что она по-своему ищет компании. Он снова спустился в гостиную. – Я не знаю, почему. На самом деле. Пауза затянулась. Бонни не глядела на него, а смотрела в окно на ледяную бурю. – Сегодня будет сильный дождь, – сказал Билли. – Миссис Бреннон сказала, что она думает, что скоро пойдет снег. Бонни долго не отвечала, а затем тихо произнесла: – Я надеюсь, что он будет долгим. Я надеюсь, что дождь будет идти и идти неделями. Ведь когда идет дождь, ничего не может загореться, да? Она трогательно посмотрела на Билли, и он поразился ее простой, природной красоте. На ней не было косметики, и она выглядела свежей и здоровой за исключением темных мешков под глазами. Мало спит, подумал он. Он не понял ее комментарий, поэтому промолчал. – Почему ты всегда носишь это? – спросила девушка. Только в этот момент Билли осознал, что сжимает в левой руке кусочек угля. Наверное, он захватил его, выходя из комнаты. Он редко был без него, и ему пришлось объяснить его значение доктору Хиллберн, когда она поинтересовалась. – Это что-то вроде талисмана или чего-либо подобного? – Думаю, да. Я просто ношу его, вот и все. – А. Билли перенес свой вес с одной ноги на другую. На нем была пижама и халат с тапочками, которые ему выдали в институте. Несмотря на то, что уже было за два ночи, он не спешил вернуться в постель. – А ты откуда из Техаса? – Ламеза. Это посередине между Лаббоком и Биг-Спринг. А ты откуда из Алабамы? – Из Готорна. А откуда ты знаешь, что я из Алабамы? Она пожала плечами. – А ты откуда знаешь, что я из Техаса? – Наверное, спросил кого-нибудь. – Он сделал паузу, изучая ее лицо. – Как получилось, что у тебя один глаз голубой, а один зеленый? – А как получилось, что у тебя кудрявые волосы, хотя ты индеец? – Ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос? – улыбнулся Билли. – А ты? – Нет. Я только частично индеец. Чокто. Не беспокойся, я не буду снимать с тебя скальп. – Я и не беспокоюсь. Я происхожу из длинной линии охотников за индейцами. Билли рассмеялся и по искоркам в глазах девушки понял, что она готова рассмеяться вместе с ним, но вместо этого она отвернулась к окну и стала смотреть за дождем. – Что ты делаешь так далеко от Техаса? – Что ты делаешь так далеко от Алабамы? Он решил попробовать подойти с другой стороны. – На самом деле мне кажется, что твои глаза красивы. – Нет. На самом деле они просто разные, и все. – Иногда хорошо быть разными. – Конечно. – Нет, в самом деле. Ты должна гордиться тем, как выглядишь. Это ставит тебя особняком. – Это уж точно. – Я имел в виду, что это ставит тебя особняком в хорошем смысле. Это делает тебя особенной. И кто знает? Может быть, ты видишь вещи лучше, чем остальные люди. – Может быть, – тихо, с тревожными нотками, сказала она. – Это означает то, что я вижу много того, что не хотела бы видеть. – Девушка взглянула на Билли. – Ты разговаривал обо мне с доктором Хиллберн? – Нет. – Тогда откуда ты знаешь о Кеппи? Только доктор Хиллберн знает об этом. Билли рассказал ей, что она говорила перед тем, как пробудилась ото сна, и стало ясно, что это вызвало у нее раздражение. – Ты не должен был шляться здесь, – сказала Бонни. – Ты испугал меня, вот и все. Зачем ты сюда подкрался? – Я не подкрадывался. Мне приснился кошмар, который меня разбудил. – Кошмары, – прошептала она. – Да, я много о них знаю. – Ты будешь сейчас спать? – Нет. – Она замолчала и нахмурилась. Ее щеки и нос были обсыпаны веснушками, и Билли представил себе ее, скачущую на лошади под солнцем Техаса. Она была немного худая, но Билли решил, что она всегда сможет позаботиться о себе сама. – Я не люблю спать. Поэтому я и здесь, внизу. Я хотела посмотреть телевизор, а затем почитать столько, сколько смогу выдержать. – Почему? – Ну… Это потому, что я… Иногда вижу сны. Кошмары. Нечто… Действительно ужасное. Если я не сплю, то не могу их видеть. Я… Даже уходила вечером гулять, пока не начался сильный дождь. Я надеюсь, что он полил надолго. Как ты думаешь? – Я не знаю. Почему это для тебя так важно? – Потому что, – сказала она и пристально посмотрела на Билли. – Тогда то, что показала мне Кеппи, будет неправдой. Ничто не сможет гореть так, как она мне показала. Тон ее голоса приблизился к безнадежному. Билли сел в кресло, приготовясь слушать то, что она, может быть, расскажет. Она рассказала, и Билли слушал не отрываясь. Начала она рассказ неохотно: когда Бонни Хейли было одиннадцать лет, в голой техасской степи ее ударила молния. У нее сгорели все волосы, а ногти почернели, и она лежала при смерти почти месяц. Она помнила темноту, голоса, и желание уйти; но каждый раз, когда у нее возникало желание умереть, она слышала ясный высокий детский голос, говорящий ей «нет, уход из жизни – это не ответ». Голос призывал и призывал ее сконцентрироваться, бороться с болью. Она так и поступила, медленно, но верно выздоравливая. |