Книга Гарун и Море Историй, страница 13 – Салман Рушди

Многоустые Рыбы, плывшие рядом с ними, показались Гаруну не вполне здоровыми. Они плевались и кашляли всеми своими многочисленными ртами, глаза у них были красные и воспаленные.

— Я, конечно, не специалист, — обратился к ним Гарун, — но с вами все в порядке?

Они тут же ответили, расставляя знаки препинания булькающим кашлем:

— Что за гадость! Что за грязь!

Вылазка не задалась!

Я вот Габи, рядом — Бага.

Изо рта струится влага.

Рыбки бедные больны,

И болтать мы не вольны.

— Это ты правильно заметил, что все гуппи любят поговорить, — заметил Еслий. — Молчание часто считается невежливостью. Поэтому они и извиняются.

— По мне, так они говорят вполне достаточно, — ответил Гарун.

— Обычно каждый рот произносит что-то свое, — объяснил Еслий. — И разговоров получается намного больше. То, как они сейчас говорят, для них все равно что молчание.

— А Плавучий Садовник скажет несколько коротких фраз — и считает себя болтуном, — вздохнул Гарун. — Я, наверное, никогда не смогу понять что к чему у вас тут. Чем, кстати, эти рыбы занимаются?

Многоустым Рыбам, ответил Еслий, лучше всего подходит название «голодарь».

— Потому что когда рыба голодна, она поглощает истории всеми своими ртами, и внутри нее происходят чудесные превращения: хвост одной истории присоединяется к другой, и — оп-ля! — когда рыба выплевывает истории, это уже не старые, а новые сказки. Ведь ничего не возникает из ничего, Воришка. Ни одна история не может прийти ниоткуда; новые истории рождаются из старых — новыми их делает новая комбинация. Наши Многоустые Рыбы и вправду производят в своей пищеварительной системе новые истории — так что представь, как сильно их сейчас должно тошнить! Ведь все эти отравленные саги разгуливают сейчас у них внутри — туда-сюда, вверх-вниз — и ничего удивительного, что от этого лица у них слегка с зеленцой!

Многоустые рыбы всплыли и с трудом исполнили еще один куплет:

— Не найдешь ты, друг зеленый,

Место гаже Старой Зоны!

Услышав это, Джинн Воды схватился за голову, чуть не сбив свой тюрбан.

— В чем дело? — настойчиво спрашивал Гарун. И до крайности озабоченный Еслий нехотя растолковал, что расположенная в районе южного полюса Кгани Старая Зона представляет собой территорию, куда в последнее время редко кто наведывается. Там протекают древние истории, спрос на которые нынче невелик.

— Ты же знаешь людей — им подавай новое, всегда только новое. Кому сейчас нужны старые сказки?

Таким образом, Старая Зона как бы вышла из употребления; однако считалось, что все Потоки Историй образовались давным-давно в одном из течений Океана, берущих свое начало из Источника Историй, который расположен, как утверждает легенда, поблизости от южного полюса.

— Если отравлен сам Источник, то что же будет с Океаном и с нами со всеми? — почти взвыл Еслий. — Мы слишком поздно вспомнили о нем. И теперь за это расплачиваемся.

— Держите ваши шляпы! — прервал его Удод Ноо. — Жму на тормоза. Гуп-Сити прямо по курсу! Рекордные сроки! Ва-ва-ва-ру-ум! Нет проблем!

«Надо же, как быстро ко всему привыкаешь, и даже к такой скорости, — рассуждал Гарун. — Новый мир, новые друзья: не успел сюда явиться, а уже ничему не удивляюсь».

В Гуп-Сити все кипело. Город был расчерчен водными магистралями во всех направлениях — столица Страны Гуп раскинулась на Архипелаге, состоявшем ровно из тысячи и одного острова, неподалеку от материка, и сейчас на этих магистралях было полно разнокалиберных судов, битком набитых гражданами Гуп с одинаково тревожными лицами. Удод Ноо, сопровождаемый с одной стороны Мали, а с другой — Габи и Вагой, снизил скорость и направился к Лагуне, как и все остальные.

Лагуна — прекрасное разноцветное водное пространство — находилась между Архипелагом, где в затейливых деревянных домах, крытых рифленым золотом и серебром, проживали почти все гуппи, и Материком, где был разбит огромный регулярный сад. В этом Саду Удовольствий были фонтаны и шатры развлечений, здесь росли древние деревья с раскидистыми кронами, а неподалеку располагались три самых важных здания Гуп, которые напоминали огромные, покрытые глазурью пирожные: дворец короля Балаболия с огромным выходящим в сад балконом; справа от дворца — Парламент Гуп, известный как Балала-палата, поскольку дебаты там — с учетом крайней говорливости гуппи — могли длиться неделями, месяцами, а случалось — даже годами; слева от дворца — похожий на башню Дом П2СДО, откуда доносились звон и жужжание тысяча и одной Машин, Слишком Сложных Для Описания, — тех самых, что контролировали Процессы, Слишком Сложные Для Объяснения.

Удод Ноо высадил Еслия и Гаруна на ступенях у края воды. Сойдя на берег, мальчик и Джинн нырнули в толпу собравшихся в Саду Удовольствий, тогда как гуппи, предпочитавшие воду (Плавучие Садовники, Многоустые Рыбы, механические птицы) оставались в Лагуне. В Саду Удовольствий Гарун заметил множество необычайно тонких гуппи в четырехугольной одежде с рисунком в виде текста.

— Это, — сообщил Гаруну Еслий, — знаменитые Страницы Гуп, другими словами, армия. Обычные армии состоят из взводов, полков и тому подобного, наши же Страницы объединены в Главы и Тома. Во главе каждого Тома стоит Титул, а выше всех — заведующий Библиотекой (так мы называем армию) генерал Цитат.

«Выше всех» означало — на балконе дворца, где сейчас собрались все сановники города. Легче всего угадывался генерал Цитат — пожилой мужчина в прямоугольной униформе, сшитой из кожи тонкой выделки с золотым тиснением, в которую обычно переплетены старинные книги (Гарун как-то видел такие). Был там и спикер, то есть председатель, Балала-палаты — упитанный мужчина, который даже сейчас что-то без умолку говорил своим коллегам, а еще крайне расстроенный седовласый господин с золотым венцом на голове — по-видимому, король Балаболий. На балконе находились еще два человека, но догадаться, кто они, Гаруну было сложнее. Первый — чем-то озабоченный молодой человек — старался держаться воинственно, но выглядел при этом, как показалось Гаруну, слегка глуповато («Принц Боло, жених единственной наследницы короля Балаболия, его дочери принцессы Батчет», — шепнул Гаруну Еслий); у второго — человека с лысой головой, необычайно гладкой и сияющей — над верхней губой торчали невыразительные, смахивавшие на дохлую мышь, усы.

— Он напоминает мне Ное, — шепнул Гарун Еслию. — Впрочем, неважно — вы все равно его не знаете. Но кто это такой?

Несмотря на шепот слова Гаруна услышала уйма народа. Люди даже с недоумением оборачивались, чтобы повнимательнее разглядеть невежественного чудака (в необычной ночной сорочке), — и Гарун заметил в толпе множество мужчин и женщин с такими же гладкими, сияющими и лысыми головами, как у человека на балконе. Все они были в белых лабораторных халатах, и, без сомнения, являлись Яйцеголовыми Дома П2СДО, которые управляли Машинами, Слишком Сложными Для Описания (или М2СДО), которые в свою очередь делали возможными Процессы, Слишком Сложные Для Объяснения.