Книга Разрыв, страница 52 – Саймон Лелич

Она захлопнула за собой дверь. Надела на плечо сумку, проверила, защелкнулся ли дверной замок, и пошла к лестнице. И оглянуться позволила себе всего один раз.

— Дэвид.

— Лулу.

— Прошу тебя, Дэвид. Перестань.

— Что именно?

До этой минуты он постукивал ногтями по бокалу. Теперь же согнул пальцы и убрал от него руку.

— Не это. Перестань… Перестань так улыбаться.

— Как?

— Так, точно ты на свидание пришел. Ты не на свидании.

— Но и не на деловой же встрече.

— Именно. Именно на деловой.

Улыбка Дэвида стала шире.

— Как скажешь, Лулу.

— И перестань называть меня Лулу. — Она отвернулась. — Мне от этого только труднее становится.

Официант принес Люсии воду, которую она попросила, засуетился, протирая винные бокалы, открывая для Люсии и Дэвида меню. Как только он отошел, Люсия свое закрыла и отложила в сторону.

— Мну нужно поговорить с тобой, — сказала она. — Я могу с тобой поговорить?

— Конечно, — ответил Дэвид. — Мы же для этого сюда и пришли, верно? Поговорить.

Он наклонился вперед, потянулся к Люсии. Она позволила ему коснуться ее пальцев, но тут же отдернула руку.

— Дэвид…

— Послушай, Люсия. Я был неправ. Договорились? Я совершил ошибку и с тех пор за нее расплачиваюсь. Пожалуйста, позволь мне все исправить.

Люсия покачала головой. Убрала руки под стол.

— Дэвид. Выслушай меня.

Однако продолжить она не смогла — появился другой официант, с карандашом и блокнотом в руках. Люсия снова открыла свое меню, и повела рукой в сторону Дэвида: заказывай первым. Он выбрал спагетти. Люсия поискала в меню супы, однако, найдя их, передумала.

— У вас есть шоколадный торт? — спросила она.

— Есть прекрасное пирожное «Валрона», подается с засахаренными апельсинами.

— Но оно шоколадное?

— Да, мадам.

— Вот его и несите, — сказала Люсия. — Спасибо.

И закрыла меню.

Официант удалился. Люсия подняла взгляд на Дэвида, сидевшего, слегка наклонив голову и прикрыв ладонью лоб. Она поневоле улыбнулась, поняв, что ее заказ едва не вогнал Дэвида в краску. Она совсем забыла об этой его черте: он побаивался официантов. Ни убийца, ни насильник, ни даже судья коронного суда не действовали на Дэвида так, как итальянец в галстуке-бабочке и с блокнотом в руке.

— Мне нужна твоя помощь, Дэвид, — сказала Люсия. — Потому я и здесь.

— Ты уже говорила это. Вчера ночью.

— Да. Я знаю. Но послушай. Это единственная причина, по какой я сюда пришла.

В улыбке Дэвида проступил оттенок сомнения:

— Но я думал, что ты говорила о… В общем, когда ты заговорила о помощи, я решил, что ты имеешь в виду…

— Секс.

— Нет! Черт. Не секс. — Уголок его рта чуть дернулся кверху. — По крайней мере, не сию же минуту.

Люсия сделала круглые глаза.

— Я пытаюсь говорить с тобой серьезно, Дэвид. Пытаюсь вести серьезный разговор.

— Я тоже, Люсия. Но посуди сама, что я должен был подумать? Ты же не станешь отрицать, что подавала мне определенные сигналы.

— Неправда, — ответила Люсия. — И ты знаешь, что это неправда.

— Ты обняла меня. Как только увидела, так сразу и обняла.

— Это был рефлекс! Платоническое объятие.

— Ты весь вечер смеялась над моими шуточками. А они и смешными-то не были.

— Я смеялась из вежливости, Дэвид. А особенно смешными твои шутки и вправду никогда не были.

— Ты даже позволила мне поцеловать тебя на ночь.

— Ты поцеловал меня на ночь? Когда это, интересно узнать?

— Когда ты лежала. На кушетке.

— Лежала? Закрыв глаза? И размеренно дыша? Это называется сном, Дэвид. Я спала. Ты, может, и поцеловал меня, но, поверь, без моего на то согласия.

Дэвид поерзал в кресле. Скатерть пошла морщинами. Он ладонью разгладил ее.

— Ну, так или иначе. Главное, что ты провела ночь в моей квартире. Одетой только в трусики и мою футболку.

Столик их располагался в углу, напротив стойки бара, вдали от входа. Сзади над Люсией нависали листья пальмы, — низко, кончики их касались волос на ее затылке. К тому же ей было не по себе от того, что люди, сидевшие за столиком напротив, посматривали на нее. Поэтому, заговорив снова, она постаралась, чтобы голос ее звучал негромко.

— Выброси все эти мысли из головы, — сказала она. — Потому что это было всего лишь моей ошибкой. Совершенно явной. Мне следовало подождать до утра. А может, и вообще не приходить.

Она попыталась встать. Но прежде чем ей удалось выбраться из-под пальмы, Дэвид, потянувшись через стол, положил ладонь на ее предплечье.

— Подожди, — сказал он. — Подожди. Прошу тебя, Люсия, сядь.

А тут еще официант принес заказанную еду, преградив единственный путь, каким Люсия могла убраться из ресторана. Она заколебалась. Взглянула на Дэвида.

— Ну, прошу тебя, — сказал он. — Сядь.

Люсия опустилась на краешек кресла, официант расставил по столу тарелки. Пирожное оказалось коричневым. И, насколько могла судить Люсия, это была единственная характеристика, какую оно делило с рисовавшимся ее воображению шоколадным тортом. Она отодвинула от себя тарелку и стала наблюдать за Дэвидом, ковырявшимся вилкой в спагетти.

— Знаешь, Дэвид. Прости меня. Если я внушила тебе какие-то ложные надежды, мне очень жаль. Но ведь не мог же ты ожидать… после того, как ты со мной поступил …

Дэвид кашлянул. Еще раз ткнул вилкой в спагетти, затем отложил ее и поднял взгляд на Люсию.

— Что я могу сделать, Люсия? Ты сказала, что нуждаешься в моей помощи. Что я могу сделать?

Люсия протянула через стол руку, просунула пальцы под его ладонь. Улыбнулась.

— Спасибо, — сказала она. — Правда, спасибо.

Дэвид пожал плечами:

— Я пока ничего не сделал. Ты даже не объяснила мне, чего хочешь.

— Нет, — согласилась она. И убрала руку со стола. — Не объяснила.

— Ну так? Объясни.

— Пока мне нужна всего лишь информация.

— Информация? Какого рода?

Люсия оперлась локтями о стол — там, где следовало стоять ее тарелке.

— Для начала расскажи мне то, что рассказал Филипу. А потом… Ладно. Потом видно будет.

Он показал мне пистолет.

Ну, не то, чтобы показал, но пистолет я видел. За неделю до выстрелов. Мы были в учительской, я сидел рядом с ним и увидел пистолет, когда он открыл кейс.