Книга Невероятная частная жизнь Максвелла Сима, страница 9 – Джонатан Коу

— Это была подсказка.

— Так… вы занимаетесь звукозаписью.

Она тряхнула головой:

— Это лишь малая часть моих обязанностей.

Я поджал губы, размышляя, но в голову ничего не приходило.

— Говорите, вы много путешествуете? — задал я наводящий вопрос.

— Да. Весь мир объездила. На прошлой неделе была в Сан-Пауло.

— А на этой неделе в Сингапуре?

— Точно. Хотя — и это вторая подсказка — ни здесь ни там я не выходила из аэропорта.

— Ясно… Значит, вы делаете звукозаписи в аэропортах?

— Правильно.

Но что за этим кроется? Я терялся в догадках и в итоге спросил:

— Но зачем?

Поппи неторопливо поставила чашку на столик и подперла ладонями подбородок:

— Скажем так: я принадлежу к организации, которая предоставляет ценные и деликатные услуги эксклюзивным клиентам.

— Какого сорта услуги?

— Вообще-то у моей работы нет названия, и обычно я ни с кем о ней не говорю. Но поскольку для вас я уже сделала исключение, назовем это… младший сотрудник по содействию супружеской измене.

Ее слова моментально возбудили во мне острый и не совсем пристойный интерес.

— Содействие супружеской измене? — переспросил я просто ради удовольствия произнести это вслух.

— Хорошо, — сказала Поппи, — я объясню. Мой работодатель — чьего имени я не должна никому открывать — создал агентство. Мы обслуживаем людей, которые завели интрижку на стороне, — в основном мужчин, но не только, конечно же, — и которые хотят, чтобы все протекало гладко и без хлопот. В современном мире изменнику приходится тяжко. Технологии сильно осложнили ему жизнь. Способов связаться с кем-нибудь становится все больше, но любой способ оставляет след. В прежние времена, если человек написал любовное письмо, застукать его мог только тот, кто случайно подглядел, как он бросает это письмо в почтовый ящик. Вы тайком посылаете эсэмэски, а потом — бац! — обнаруживаете, что они перечислены в счете за телефон. Можно сколько угодно удалять электронные сообщения, но они все равно где-то сохраняются, в какой-то безразмерной памяти посреди небытия. И если вы не хотите, чтобы вас поймали, приходится прибегать ко все более хитроумным стратегиям. Это… — она похлопала по сумке, — одна из них.

— И в чем же она заключается? — спросил я.

— Все очень просто. Сначала я езжу по миру, брожу по разным аэропортам, делаю записи, потом возвращаюсь домой и свожу их на диске. Этот диск входит в пакет услуг, которые мы продаем нашим клиентам. Предположим, вы — наш клиент. (Хотя, должна сказать, на ходока вы мало похожи.) Вы отправляетесь в деловую поездку на Восток. Но решаете сократить командировку, чтобы провести ночку-другую в Париже с любовницей. Естественно, ваша жена не должна об этом узнать. И вот как — и это лишь один из приемов — вы можете развеять ее сомнения. Накануне возвращения домой вы звоните ей из гостиничных апартаментов в Париже. Ваша возлюбленная только что упорхнула в ванную, чтобы принять душ, поэтому вы ставите диск в стереосистему, набираете номер жены, и что же она слышит в качестве звукового фона вашей беседы? — Поппи открыла сумку, нажала кнопку, и из записывающего устройства со встроенной колонкой полилось объявление, которое я сам прослушал некоторое время назад: «Добро пожаловать в Сингапур. Напоминаем нашим уважаемым транзитным пассажирам, что курение в здании терминала строго и повсеместно запрещено. Благодарим за понимание и желаем приятного дальнейшего полета». Поппи торжествующе улыбалась. — Это и есть ваше алиби. Услышав такое, никому и в голову не придет, что вы звоните из совершенно другого места.

Я медленно кивнул, показывая, насколько я впечатлен.

— И люди за это платят?

— Еще как, — ответила Поппи. — Огромные деньги. (Она произнесла «а-а-агромные».) Вы не поверите.

— Какие люди?

— Разные. Неудовлетворенных своей семейной жизнью полно. Но, поскольку расценки довольно высокие, мы стремимся привлечь определенного сорта клиентуру. Банкиров, профессиональных футболистов и прочих в том же роде.

Меня поражала безмятежность, с которой она все это рассказывала. Идея посодействовать супружеским изменам приятно щекотала нервы, и все же я находил ее шокирующей.

— А как насчет… — я тщательно подбирал слова, — морального аспекта?

— И что?

— Я просто подумал, не возникают ли у вас сомнения? Ведь вы… помогаете людям обманывать других людей. Вас это не тревожит? Совсем?

— А-а, поняла. — Поппи помешала пену, сгустившуюся на дне ее чашки, и невозмутимо облизала пластмассовую ложечку. — Я уже миновала ту стадию, когда меня волновали подобные вещи. Я с отличием окончила исторический факультет в Оксфорде. И знаете, какую работу мне предлагали? Поганее не придумаешь. Лучшее место, которое мне удалось найти, — секретарша директора стрип-клуба. А худшее… нет, об этом вам лучше не знать. Не говоря уж о том, что я подолгу сидела вовсе без работы. А в этой фирме надрываться не надо, график поездок известен заранее, и у меня остается куча времени, чтобы читать книги, смотреть кино и шататься по галереям, то есть заниматься тем, что мне действительно нравится.

— Да, верно, времена сейчас… трудные. Я лишь…

— Ну вот, вы заговорили прямо как Клайв. Когда я рассказала ему о моей новой работе, он отреагировал примерно так же. И знаете, что я ему ответила?

Разумеется, я не знал. А заодно и представления не имел, кто такой Клайв. Но единственное, что заботило меня в тот момент, — зачем она приплела к разговору другого мужчину? Это меня огорчило.

— В общем, я на него разозлилась, — продолжила Поппи. — А я очень редко злюсь на Клайва. Я сказала ему: ты хоть понимаешь, что люди моего возраста просто не выносят, когда люди твоего возраста начинают читать им мораль? Оглянись вокруг! Посмотри на то, что мы от вас унаследовали. Меня тошнит, когда я слышу, что мое поколение утратило ценности. И какие мы ужасные материалисты. И как далеки от политики. А почему, я вас спрашиваю? Правильно — потому что вы нас такими воспитали. Может, мы и дети миссис Тэтчер, как вы любите нас обзывать, но голосовали-то за нее вы, и не один раз, а потом за тех, кто пришел ей на смену и в точности повторял все ее движения. Это вы превратили нас в зомби, которые только и делают, что потребляют. А все прочие ценности вы снесли на помойку. Христианство? Это лишнее. Коллективная ответственность? А какой в ней прок? Производство? Это для лузеров. Вон на Востоке полно таких лузеров, пусть они и делают для нас вещи, а мы будем просиживать задницу перед ящиком, наблюдая, как мир катится к чертям, телевизор-то у нас широкоформатный, с высоченным разрешением. — Поппи откинулась на спинку стула, немного устыдившись страстности, с которой она говорила. — Словом, вот что я ответила Клайву, когда он заявил, что я не должна браться за эту работу.

Что ж, все это, конечно, очень любопытно. Высказывания Поппи достойны всяческого внимания, и тут есть о чем подумать. И более того, она затронула так много важных вопросов, что даже трудно выбрать, с чего начать.