Онлайн книга «Тонкая математика страсти»
|
4 Следующей ночью мягкая трель звонка отвлекла Виктора от раздумий. Не поднимаясь с откидного сиденья кабины, он снял трубку. – Вить, ты? – спросил голос Ленки. – Да… Они снова говорили, но в этот раз уже намного дольше – видно, Лене позвонить было дешевле, чем Виктору. О чем они говорили? Да просто обменивались новостями за последний год. Новостей было немного, и поэтому время от времени между ними зависала пауза, позволявшая им слушать дыхание друг друга. «Дыхание – доказательство жизни», – подумал в одну из таких пауз Виктор, и тут же его мысли понеслись дальше. Тот, другой, мир представился ему просто другой планетой, где существует жизнь и где по непонятным пока причинам оказалась Ленка. Но ведь если возможно связаться с этой планетой по телефону, значит, и другие виды связи должны существовать… – Тебе не холодно? – вдруг спросил он Ленку. – Немножко, – призналась она. – А мы могли бы как-то встретиться? – осторожно спросил Виктор. – Хотя бы коротко, на пару минут… Я очень хочу тебя увидеть… – Я узнаю и тебе позвоню, – пообещала Ленка. – Когда? – Ты приходи в это время в кабину и жди, только не долго, по часу. Как только я что-то узнаю и смогу тебе сказать – я позвоню. – Я буду каждую ночь ждать твоего звонка, – пообещал Виктор. Снова на улице было безлюдно и темно. «Член профсоюза» рекламировал «Адидас», но почему-то не показывал ни время, ни температуру воздуха – видно, что-то заело. Фонтаны на площади молчали, да и сама площадь казалась онемевшей и безжизненной, хотя матовый блеск от недавней мороси добавлял реальности в эту неподвижную картинку. Вернувшись домой, Виктор еще какое-то время сидел в кресле, включив стоявший рядом торшер и осветив самого себя. Находясь в конусе желтого света, он острее почувствовал свое одиночество и снова ощутил желание повидаться с Ленкой. За это свидание он был готов отдать все, что у него было. Хотя имелось у него не так уж и много – старая мебель, какие-то безделушки, оставшиеся от мамы, и даже квартира, в которой он жил, ему не принадлежала – она была ведомственной, и ни продать ее, ни купить было невозможно. «Все равно я ее увижу!» – упрямо подумал он, словно кто-то ему перечил. 5 Осень углублялась, красила листья, поливала город дождями. Но Виктор исправно, как постоянный часовой, приходил на площадь к Главпочтамту и отсиживал два часа в черной телефонной кабине. Он сидел на откидном сиденье и просто размышлял о каких-то мелочах, из которых состояла его жизнь. Телефон молчал, но Виктор был уверен – когда-нибудь он оживет и заговорит голосом Ленки. И тогда произойдет то, по сравнению с чем все мелочи, составляющие его жизнь, покажутся пылью, мгновенно забудутся. Шел к концу октябрь, и темные тучи вот-вот собирались разродиться первым недолговечным снежком. В кабине было прохладно, но Виктор, одетый в зимнюю куртку и лыжную шапочку, не боялся погоды. Его упрямость его же и согревала. Неожиданно, совершенно неожиданно зазвучала трель телефонного звонка. От внезапности Виктор вздрогнул и на какое-то мгновение потерял контроль над своей правой рукой, которая уже должна была схватить трубку, но почему-то задержалась, остановилась в нескольких сантиметрах от нее, скованная в суставе нервной судорогой. Виктор еще раз услышал трель и силой воли заставил руку подчиниться его желанию. – Ленка? – первым выдохнул он в трубку. – Привет, Вить! – ответил ее голос. – Ты как? – Ничего… Я кое-что узнала… Если ты не передумал… – Нет, я не передумал… Я так ждал твоего звонка все эти недели… – Тогда слушай: возьми билет на самолет Киев – Санкт-Петербург на четвертое ноября, только обязательно на этот рейс. И еще – зайди к моим, попроси мои теплые вещи, помнишь мой любимый свитер с мишкой? – Да… А вдруг они его выкинули? – Ты что, мама ничего никогда не выбрасывает… – А что мне им сказать? – спросил озадаченный Виктор. – Ну придумай что-нибудь. Скажи, на память… – Слушай, а потом, в Питере, что делать?.. – Извини, не могу больше говорить… не перепутай – на четвертое ноября… – и зазвучали негромкие частые гудки. Виктор повесил трубку на место. Еще сидел несколько минут, вспоминая и запоминая весь только что окончившийся разговор. Потом вышел. Первые снежинки не спеша сыпались с неба вниз. Две из них упали на лицо Виктора и растаяли, уколов его кожу холодком. – Четвертое ноября, – прошептал сам себе Виктор. 6 Четвертое ноября наступило легко и быстро, словно несколько дней прогуляли свои отрезки недели и после вторника как ни в чем не бывало пошла пятница. Все события, происшедшие с момента последнего разговора с Ленкой и до наступления четвертого ноября, поместились бы в обычное «вчера». Да и сколько там было их, этих событий? Сходил к родителям Ленки. Ее матери дома не было, а подвыпивший отец на просьбу Виктора пожал плечами, привел его в комнату и, распахнув платяной шкаф, кивнул на полку с Ленкиной одеждой. «Бери себе на память, раз хочется», – сказал он, а когда Виктор нашел свитер с олимпийским мишкой и пару симпатичных шерстяных кофточек, которые помнил по совместным прогулкам, ее отец попросил в долг миллиончик купонов. К счастью, в этот момент у Виктора были с собой деньги – он отнес в ломбард материны золотые безделушки, чтобы купить билет на самолет, – и отец ее, получив хрустящую бумажку, очень приветливо выпроводил Виктора из квартиры. «Заходи еще!» – сказал он. Виктор кивнул. Потом в авиакассах на площади Победы купил билет до Питера. И вот уже четвертое ноября. Дождь. Аэропорт Борисполь. Толпа встречающих и совсем немного отъезжающих или, если быть точнее, – отлетающих. Перед Виктором в маленькой очереди на регистрацию стояла симпатичная миниатюрная курносая девушка. Ей помог поднести вещи какой-то парень, но потом он ушел, и теперь она потихоньку передвигала впереди себя рюкзак и две большие сумки. От ее русых, пшеничных волос доносился сладкий аромат, и Виктора тянуло наклониться вперед и чуть ли не дотронуться до них кончиком носа. Что-то сумашедшее было в этом запахе, он завораживал Виктора. Но вот, получив посадочный талон, девушка пошла на второй этаж уже налегке, без багажа. – Для курящих или для некурящих? – пытливо уставилась на Виктора женщина за стойкой регистрации. – Для некурящих… – ответил Виктор. Принтер регистрационного компьютера выплюнул картонку посадочного талона. Женщина передала его Виктору. Потом бросила взгляд на конвейерные весы для багажа. – А вы?… – она чуть растерялась, словно забыла нужное слово. Виктор понял, что она имеет в виду, и поднял над стойкой спортивную сумку, в которой лежали Ленкины вещи. |