Онлайн книга «Детородный возраст»
|
Певцу аплодировали так, что в толпе на набережной кто-то серьезно заметил: – Надо бы деньги собрать. Маргарита, смеясь, подала Светланову руку: – Вы нас обманули по поводу фабрики? Тот поднял брови: – Какой фабрики? – Вчера вы представились директором кондитерской фабрики. – А как же? Директор-директор! Который четыре года отучился в консерватории и был отчислен. – Но это невозможно. У вас отличный тенор. – Ну, не такой хороший, как, скажем, десять лет назад. – И вам не жалко? – Голоса? Не жалко. Я рано понял, что мне неинтересна сцена, зато интересен бизнес. За него и вылетел из консерватории. – Но какой же бизнес в те годы? – Фарцовка. Да-да, был фарцовщиком. Недолго. Возил финские плащи, куртки, обувь и продавал их в «Гостином» – как тогда называлось, на Галёре. – Точно ведь, было такое. Я и сама что-то там покупала. – Потом стал кооператором. Потом… Обсудим это позже. Вы помните про обещание? Вечером тесной компанией мы идем в ресторан. В ресторанчик. – Компанией? – Вы, я, Сергей и Таня. – Какая Таня? – Вон та, шатенка. Учится во ВГИКе. На завтраке познакомился. Она одна, скучает. Вы не скучаете? – Я – нет. Это в молодости всё время нужны друзья, люди вокруг. Но, чем дальше, тем меньше и меньше. Здесь – тем более. – Берегитесь! Стремление замкнуться в своей скорлупе – один из признаков… ммм… возраста. – Ну хорошо. Раз обещала… – С Сергеем я договорюсь. Из Венеции группу привезли в Монте-Катини. Стемнело опять внезапно, будто кто-то опустил занавес, – и сразу закипела-заклубилась вечерняя жизнь. Город выглядел так, будто в нем жили одни туристы: никаких спешащих к семейному ужину граждан, никаких тебе теток с кошелками, толпы на улицах, забитые посетителями летние кафе, подсвеченные фонтаны и здания. Монте-Катини расположился у подножия горы, на вершине которой проступили старинные замки с крепостными стенами и сторожевыми башнями. За неимением вечернего платья – кто бы мог подумать, что оно здесь понадобится? – Маргарита надела длинный зеленый сарафан, сочиненный в стиле ампир: декольте, до пояса открытая спина, маленькие круглые рукавчики, вышитые крупные рыжие цветы на груди и подоле. Добавила бижутерию, набросила рыжий палантин: надо же, пригодился! Немного поколебавшись – не слишком ли? – сделала макияж поярче и распустила волосы. Это была явно не она, но отражение в зеркале ей определенно понравилось. – Какая вы! – ахнула Таня, увидев ее в холле отеля, и незаметно оглядела свое коротенькое черное платье. Светланов был едва ли не в смокинге, и только Сергей явился в джинсах, как и прежде. И по тому отрывисто-выразительному взгляду, который бросила на него девушка, Маргарита поняла, как, по мнению Тани, должны распределиться пары. Стало неприятно и неинтересно, но, широко улыбаясь и чуть придерживая подол, она легко пошла вперед. Алексей Петрович тотчас оказался рядом и предложил руку, Сергей и Таня немного отстали. И пока они шли до ресторанчика, эта дистанция сохранялась. Ресторанчик оказался колоритной пиццерией, интерьеры которой состояли из невероятного множества старинных вещей. Здесь были магнитофоны и радиолы, лампы и подсвечники, футляры пишущих машинок, статуэтки и безделушки без числа. В стеклянных витринах сверкали монеты и украшения. Натюрморты в позолоченном багете казались полотнами средневековых мастеров и были разделены зеркалами и витыми колоннами. Но всё это ничуть не напоминало антикварную лавку. Скорее это было нечто вроде домашнего музея, наивного и чуть претенциозного. Почти все места были заняты, и им поставили столик у окна, в небольшой полукруглой нише рядом со статуей Девы Марии. Но Маргарите всё равно было неуютно. Она вдруг пожалела, что согласилась. Сейчас лежала бы в номере, отсматривала сделанные снимки. К тому же на ночь есть… Пицца, впрочем, оказалась великолепной. Какое-то время все были поглощены только едой и счастливой возможностью никуда не спешить, не бежать. И вдруг Светланов заговорил о том, что и вчера, и сегодня не раз приходило на ум Маргарите: – За что люблю эти поездки, так это за возможность убежать от самого себя. Точнее, за иллюзию возможности. Вне привычного фона и окружения человек делается иным, освобождается от рамок, правил. Вы согласны? – Нет, не согласен, – отозвался Сергей. – То есть это зависит от человека. Мне наплевать на фон и рамки, мне что здесь, что там – неважно. – Ну, с вами понятно. А вы, Рита? – Я согласна. Если посмотреть отсюда, то кажется, что дома крутится и крутится одна заезженная пластинка – нет сил избавиться, а здесь раз – и выключилась, иголка сломалась. Хорошо! Кириллов внимательно на нее посмотрел, словно не узнавая, и обернулся к Тане: – А вы что скажете? – Ну, не случайно же режиссеры сбились с ног в поисках натуры. Хотя я не стала бы придавать ей столь исключительное значение. – Вы учитесь на режиссерском? – услышала себя Маргарита. – На сценарном. Должно быть, перейду на режиссерский. И позову вас в фильм – интересное лицо. Пойдете? – Пойду. Вдруг стану знаменитой? Все засмеялись и расслабились, Светланов рассказал с десяток анекдотов и собирался вспомнить еще столько же, но тут заиграл джаз-банд, и Алексей Петрович обернулся к Кириллову: – Идите, молодые люди, потанцуйте. Таня сразу вспорхнула, и Сергею ничего не оставалось, как следовать за ней. – Я не танцую, – улыбнулась Маргарита. – Я тоже, – подхватил Светланов. – Я пою. Он быстро накрыл ее руку своей, и она так же быстро ее высвободила. – Всегда сочувствовала людям, чья профессия связана с музыкой, с классической музыкой. Ведь даже нормальному человеку со слухом трудно в этом мире какофонии и звукового терроризма. – Ничего, привыкаешь. А ребята играют неплохо, особенно басист. Вам грустно? – Нет. А вам? – Мне хорошо, и я уже жалею, что взял такой короткий тур. – Он только начался. – Да-да, конечно. Но мы же говорили про время – оно скользит, несется. Раз – и нету. – Выход один – скользить вместе с ним, стараться успевать. Она отыскала глазами Кириллова, который просто безупречно смотрелся рядом с девушкой. Сразу вспомнилась Светка и ее клише на все случаи жизни: хочешь понять, сложатся ли отношения между мужчиной и женщиной, поставь их мысленно рядом и реши, подходят ли они друг другу. А здесь и представлять не нужно: танцуют метрах в трех. Ей же и внешне, и по возрасту, конечно, подходит кондитер Светланов. |