Онлайн книга «Брачный офицер»
Продвигаясь впереди колонны, — Джеймс сел на мотоцикл, чтоб не ехать в джипе вместе с вооруженными итальянцами, — он увидел перекореженный знак, указывавший, что они проезжают мимо развалин Помпеи. Отметил про себя, что надо будет когда-нибудь сюда вернуться, осмотреть эти места. Дорога петляла вверх по склону, здесь весь ландшафт был исчеркан громадными языками застывшей лавы; иные блестели, как расплавленное черное стекло. И все равно вдоль нижних склонов примостилось с десяток деревень и городков, — Джеймс воспринял это как триумф оптимизма в вопросе перспективности планирования. Выходит, Помпеи — та самая память, что только придает азарт желанию строиться в этих местах? Все утро они объезжали склоны вдоль и поперек, время от времени делая остановки и расспрашивая жителей деревень. В Сан-Себастьяне после извержения 1923 года лава разделилась на два рукава и аккуратно обошла городок с обеих сторон, — тот, кто показывал местность Джеймсу, уверял, будто это чудо содеяно деревянной статуей святого Себастьяна, которую огненно-белая лава испепелить не посмела. Эта статуя, слегка обожженная, теперь находилась в церкви, стоявшей всего в нескольких сотнях ярдов от края лавы, и к стене не крепилась, чтобы можно было ею ненадолго, в случае необходимости, воспользоваться. Джеймс спросил, не появлялся ли в этих местах танк. Разведя руками, крестьянин с неким фатализмом заметил: — Так ведь они в самом вулкане прячутся. Это все знают. В один прекрасный день снова объявятся и обратно Неаполь захватят. Слова жителя деревни Джеймс воспринял, скорее как старую байку, чем свидетельство очевидца. С противоположной стороны горы, однако, сведения казались более правдоподобными. Всего дня два назад один пастух видел, как по сельской дороге несся танк. Еще несколько человек утверждали, что видели танк в поле выше Боскотреказе. — Это возле Фишино. На этом, вроде бы, сходились все. Словом, к середине дня сформировалось мнение, что, пожалуй, стоит направиться в эту деревеньку. Они по-прежнему двигались колонной, и обзор Джеймсу почти полностью закрывал передний джип. Только когда тот внезапно дернулся вбок с дороги и резко затормозил, Джеймс понял: что-то не так. Он посмотрел левее вперед. Впереди и в самом деле был танк, свастика отчетливо виднелась сбоку. После долгой погони за ним Джеймс даже как будто испытал некоторое облегчение — во всяком случае, мифическое чудовище хоть как-то материализовалось; по крайней мере, угроза не была ложной. Танк двигался полем прямо на них примерно в пятидесяти ярдах выше по склону, слегка подпрыгивая на крутящихся гусеницах. Carabinieri, сжимая автоматы, вмиг посыпались из кузова джипа. — Помним план действий! — выкрикнул Джеймс. — Отступаем и призываем воздушную помощь. Никто и внимания не обратил на его команду, все бежали к танку, беспорядочно стреляя от бедра. Искры разлетались от брони при попадании пуль по металлу. Внезапно что-то больно ударило Джеймса в плечо. — Засранцы! — с чувством выругался он. В него угодило рикошетом. Он осторожно тронул плечо. К счастью, как будто ничего особенного. — Не сметь! Отойти! — громче гаркнул он. На сей раз carabinieri с готовностью подчинились приказу. Сообразив, что их пули бессильны перед танковой броней, они с не меньшим энтузиазмом, чем в недавней атаке, бросились сломя голову назад под спасительное укрытие джипа. Джеймс со всей очевидностью обнаружил, что остался без прикрытия один на дороге прямо на пути у танка. Перемахнув через небольшой подъем, танк косо съехал на дорогу, попутно обрушив часть стены. Пушка явно была наставлена прямо на Джеймса — или, быть может, ее просто развернуло на ухабистом пути? Чувствуя на себе взгляды carabinieri, Джеймс выхватил пистолет. Крикнул: — Стой! Понял, что даже если команда танка и расслышит сквозь шум двигателя, то вряд ли его поймет. — Хальт! — добавил он для верности, подняв вверх левую руку ладонью вперед. Танк не остановился. По мере приближения его странно болтало из стороны в сторону, очевидно, таким маневром он намеревался увернуться от противотанковых снарядов. Еще мгновение, и танк, казалось, сомнет Джеймса своими гусеницами. И вдруг в самый последний момент танк замер на месте. Дуло громадной пушки приспустилось, целя прямо в Джеймса. Он ощутил прилив безотчетной ярости. Да, сейчас он умрет, не познав женщины, вдали от родного дома, и все потому, что эти говнюки итальянцы не подчинились приказу. Люк открылся, возникло лицо. Хоть и вымазанное в масле, лицо было не лишено приятности: огромные глаза, нежная линия щек, темные брови. И тотчас на Джеймса обрушились ругательства: — Какого хрена, черт подери, ты посреди дороги торчишь? — исторгла физиономия по-итальянски. — Я же задавить тебя могла, идиот паршивый! — Я крикнул «стой»! — заметил Джеймс. — С какой стати я должна останавливаться? Это ты убирайся с дороги! Подтянувшись обеими руками, молодая женщина выбралась из люка, обнажилась стройная загорелая нога. Со стороны carabinieri раздался дружный вздох восхищения. Едва незнакомка скользнула вниз, чтоб соскочить с танка, самые ретивые ринулись подать ей руку. Несколько обескураженно Джеймс спросил: — Это ваш танк? — Ну не в нем же я родилась! — бросила она. Carabinieri, чей недавний страх уже очевидно иссяк, загоготали. Помогавший ей спуститься явно не собирался отпускать ее руку, пока незнакомка с ослепительной улыбкой не одарила его благосклонно «Grazie mille». — Выходит, танк краденый, — не отставал Джеймс. Она высвободила длинные, блестящие, очень темные волосы из-под воротника, под который упрятала их, чтоб не мешали. — Ну и что? — Боюсь, вы не имеете права его присваивать. Молодая женщина перевела взгляд с танка на Джеймса, удивленно вскинула брови. — Ты хочешь, чтоб я разыскала немцев и отдала им их танк? — спросила она изумленно. Carabinieri весело заржали. — Придется вам отдать танк нам. — Ага, и вы его украдете? Carabinieri, все, как один, кивнули и уставились на Джеймса в ожидании, что тот скажет в ответ. — Нам это, собственно говоря, положено, — заметил он. — В качестве трофея. Она задумалась. Потом сказала: — Отлично. Я его вам продам. Предложите цену. — За присвоение военного вооружения и поимку с поличным полагается десять лет тюрьмы. — Да ну? — С явным изумлением воскликнула она. — Ой, но ведь никакого военного вооружения у меня нету. — Мадам, — сказал Джеймс, — вы правили танком. Она махнула рукой: — Ну и что? |