Книга Пища любви, страница 37 – Энтони Капелла

Она снова смотрит на девушек. Их десятки. При ближайшем рассмотрении Лаура замечает, что большинство фотографий, как и ее собственная, сделаны здесь.

При мысли о том, что все они делили с Томмазо ту же постель, в которой только что лежала она, из глаз Лауры брызгают слезы.

— О черт! — говорит она — Черт! — Она произносит эти слова, как человек, который случайно порезался и видит первую каплю крови раньше, чем ощущает боль.

И тут же начинает ее чувствовать.

Пока ресторан заполнялся посетителями, Бруно все время поглядывал на угловой столик, который оставили для Лауры и ее соседки. Но тот пустовал.

В половине второго начали один за другим поступать заказы. Они сделали все возможное, чтобы привлечь на открытие как можно больше народу. Помогли связи Карлотты в журнальном бизнесе: зал был до отказа наполнен людьми, которые явно не ходили в этот ресторан при прежнем хозяине. Сработали и туманные деловые контакты доктора Феррары: пришли крутого вида мужчины в дорогих костюмах, на которых остальные посетители поглядывали со сдержанным уважением.

Бруно было в новинку командовать на кухне, и ему пришлось отказаться от готовки, чтобы проверять все блюда. Наконец наступило некоторое затишье, и он смог взять паузу. Томмазо выглядел очень несчастным, как собака, потерявшая косточку.

— Где Лаура? — испуганно спросил Бруно.

— Не пришла, — бросил в ответ его друг. — Мы поссорились.

Бруно замер, не успев снять кастрюлю с плиты.

— Из-за чего?

— Ерунда. Ничего особенного. Я толком и не понял. Разве не знаешь, как женщины умеют ссориться по пустякам?

Томмазо выглядел таким подавленным, что Бруно даже обнял его за плечи.

— Томмазо, мне ужасно жаль. Могу себе представить, как ты себя чувствуешь.

— Самая обычная ссора, — пробормотал Томмазо.

— Я понимаю, что ты ужасно расстроен, — тихо произнес Бруно.

— О чем ты? С Лаурой все будет в порядке. Я расстроен, потому что ввязался во все это — он обвел рукой кухню, — когда все самое главное происходит там — Пока он говорил, появилась Мария с новой порцией заказов, вручила их Бруно и, взяв с раздачи несколько тарелок, умчалась обратно в зал — Я же чувствую! Настоящая жизнь — там. А здесь… — он огляделся по сторонам и пожал плечами, — …здесь просто готовят.

— Но ведь это и есть самое главное, — осторожно заметил Бруно.

— Для тебя. А я готов повеситься. Ты можешь придумать, чем мне заняться?

— Конечно. Нужно порезать рыбу для четвертого столика.

— Отлично. Но какое удовольствие в нарезании рыбы, если никто не видит, как ты это делаешь? — горестно вопросил Томмазо и отошел.

Бруно не знал, что ему ответить. Он понял, что если вся их затея увенчается успехом, ему придется подыскать Томмазо подходящую работу.

Он снова занялся готовкой, но не мог не думать о том, почему все-таки не пришла Лаура. И вдруг те блюда, которые еще минуту назад получались у него легко, стало невозможно приготовить. Пришла Мария с новыми заказами, и Бруно передал их другим поварам, вместо того чтобы сделать все самому. Через несколько минут на кухне началась ужасная путаница. Повара спорили друг с другом, кипяток из кастрюль выплескивался им на руки, заказы дублировались либо вовсе не выполнялись.

— Что ты делаешь? — прошипел Томмазо, когда принес нарезанную рыбу.

— Я запутался, — бросил в ответ Бруно.

— Я это и сам вижу. Давай-ка побыстрее распутывайся. Вот заказ от шестого столика, который ты чуть не загубил. А там сидит репортер из «Трова Рома».

— Дерьмо! — выругался Бруно и стал переделывать заказ для шестого столика.

Мария принесла новые заказы.

— Знаете, кто только что пришел и заказал столик?

— Премьер-министр?

— Хуже. Ален Дюфре. А с ним какой-то молодой повар.

— Наверняка Хуго Касс, — пробормотал Бруно.

— Будем надеяться, что он не опознает стаканы, — сказал Томмазо.

— Посади их за соседний столик с mafiosi. Тогда Дюфре будет меньше вертеться по сторонам.

Наконец все посетители насытились, и шум в зале стих до удовлетворенного жужжания.

Томмазо разговаривал в зале с довольным доктором Феррарой. Бруно остался на кухне один. Он увидел на столе телефон Томмазо и обратил внимание на текст послания, которое Томмазо начал сочинять для Лауры.

Бруно взял телефон и прочитал: «Привет, Лаура. Извини. Увидимся завтра? С приветом, Томмазо».

Сообщение еще не было отправлено. Бруно, поглядывая через дверь в зал, стал его редактировать.

Когда он закончил, сообщение выглядело следующим образом: «Я сегодня хотел кое-что приготовить — Рецепт любви. Взять одну американку с медовой кожей и веснушками на плечах, похожими на брызги соуса чили. Наполнить ее базиликом, помидорами, арахисом и петрушкой. Нежно греть ее руками на протяжении нескольких часов, аккуратно переворачивая, и подать с вином и смехом прямо на блюде — Но, увы, одного из ингредиентов у меня нет. Может, появится завтра?»

Он дал команду отправить сообщение и напряженно ждал долгую минуту, пока наконец телефон не пропищал, что получен ответ.

«Очень мило. Зачем ждать до завтра? Я приду попозже. Надеюсь, у вас все пройдет хорошо. Люблю. Лаура».

Вернувшись, Томмазо взял телефон и вскрикнул.

— Что случилось? — спросил Бруно.

— Я, видимо, послал сообщение, случайно нажав на кнопку. Похоже, Лаура меня простила.

— Очень хорошо, — сказал Бруно и, покраснев, пониже склонил голову над кастрюлей, которую мыл.

— Pronto?

— Карлотта, это я.

— Привет, Лаура. Что стряслось?

— Я еду к Томмазо в ресторан.

— Вы помирились?

— Еще нет, но все к тому идет.

— Быстро это у вас.

Лаура улыбнулась.

— Хочу прочитать тебе сообщение, которое он мне прислал.

Карлотта выслушала текст послания и сказала:

— Это просто восхитительно, Лаура.

— Правда? Мне тоже так кажется.

— По-моему, у вас все становится очень серьезно, ты не находишь? — спросила Карлотта — Похоже, вы любите друг друга.

— Может быть. Знаешь, я сначала об этом даже не думала. Но когда я увидела те фотографии, мне пришло в голову, что однажды поверх моей могут приколоть чью-нибудь еще, и я… я этого не вынесу. — Она задумалась. — Я говорила тебе, что во время наших встреч он каждый раз меняет звонок моего мобильника?

— Очень мило. Какой на этот раз?