Онлайн книга «Прежде чем ты уснешь»
|
Иногда, если Сандер был поблизости, мы говорили по-английски. Мы говорили о чем-то, употребляя чужие слова вместо слов, которые не осмеливались произнести на родном языке. «О чем вы говорите? Почему ничего непонятно?» — спрашивал Сандер. «Мы тренируемся говорить по-английски, потому что когда-нибудь поедем в Америку, чтобы посмотреть, где жили твои прадедушка, бабушка и тетя Сельма». «Я по-английски не умею. Не хочу в Америку». «Ты научишься, Сандер. Ты ведь знаешь: bike, house, boy, hello». — А ты, Жюли, — говорю я, — чем ты занималась в то время? — Я? — переспрашивает Жюли. — Я пыталась разыскать Веру Лунд. Я хотела посмотреть на женщину, которая спала с моим мужем, я ни минуты не сомневалась в том, что это не случайное знакомство. Не найдя в телефонном справочнике никакой Веры Лунд, я стала звонить по всем телефонам в Осло и Бэруме, рядом с которыми значилась фамилия Лунд, и спрашивать Веру. Я представлялась как Карин. — Карин? — Ничего другого не пришло в голову. У меня была своя система: я ставила крестик рядом с телефонным номером, если мне говорили, что я не туда попала; звездочку, если срабатывал автоответчик, или загогулину, если к телефону никто не подходил. В Осло и Бэруме полно людей с фамилией Лунд. Один раз к телефону подошла какая-то женщина: «Алло». «Здравствуйте, это Карин. Позовите, пожалуйста, Веру». Женщина помолчала и спросила: «А кто это?» Я ответила: «Это Карин, могу я поговорить с Верой?» Женщина снова помолчала. «По-моему, вы сегодня уже звонили, — сказала она. — Это не вы звонили несколько часов назад?» Я бросила трубку. Я толком не знала, что буду делать, когда в конце концов разыщу эту Веру. Я проигрывала в уме различные сценарии и представляла себя в разных ролях. Благосклонная Жюли: «Добрый день, меня зовут Жюли Блум. Я, как вам, конечно же, известно, жена Александра. Я просто хотела поговорить с вами, может быть, встретимся, выпьем кофе? Ведь нам обеим приходится нелегко». Хитрая Жюли: «Привет, это Жюли. Александр мне все рассказал. Встретимся? Я знаю, что вы были вместе больше года… да? Значит, меньше?.. А сколько тогда?» Гордая Жюли: «Здравствуйте, это Жюли. Я знаю, что вы спите с моим мужем. Так вот, не стесняйтесь и продолжайте в том же духе». Жюли-террорист: «Здравствуйте, меня зовут Карин Далблум. Я звоню вам из поликлиники Скиллебекк. Мне бы не хотелось пугать вас, но мы располагаем тревожной информацией о мужчине, с которым у вас был половой контакт. Мы вынуждены просить вас срочно приехать и сдать анализ крови». Однажды ночью я бужу Александра. Зажигаю ночник и сажусь в кровати. «Значит, так, — говорю я. — Нам пора поговорить!» Александр открывает глаза, продолжая лежать. «Не надо, прошу тебя», — говорит он. «Нет уж. Нам пора поговорить. И если понадобится, мы будем разговаривать всю ночь». «Я не хочу ни о чем говорить». «Еще бы, конечно, ты не хочешь ни о чем говорить. Ты никогда не хочешь. Ты лежишь рядом со мной и притворяешься, что спишь и не хочешь разговаривать. Зато я хочу. Я хочу поговорить. Я хочу знать, кто она. Понимаешь?! — Я начинаю трясти его. — Понимаешь, Александр? Посмотри на меня! Посмотри, я сказала!» — Я хватаю его за волосы и заставляю повернуться ко мне. «Ты что, совсем сдурела?!» — Он вскакивает и бьет меня по лицу. «Как ты смеешь меня бить?» «А ты не хватай меня за волосы. Психопатка, совсем с ума сошла». «Я задала тебе очень простой вопрос, а ты даже на него ответить не можешь. Я хочу знать, кто она». «Мы договорились больше об этом не вспоминать». — Он снова укладывается в кровать. «Я не могу об этом забыть. Я хочу знать, кто она». «Ее зовут Вера, я тебе уже говорил». «Веры Лунд не существует». «Значит, Лунде, Лундему, Лунден… я уже не помню. Это была всего одна ночь. И очень давно. Жюли, я больше не могу». «Как она была одета?» «Что?» — Голос у него резкий. Александр закрывает руками лицо. «Как она была одета в тот вечер?» «Ты больная». «Зачем ты так говоришь? Не смей. Я задала тебе простой вопрос. Как она была одета?» «Ты сумасшедшая». «Не говори так». «Хорошо, хорошо. Если ты так хочешь знать — на ней было платье». «Какого цвета?» «Красного». «Короткое или длинное?» «Короткое». «Ну и как, сексуально? В таком коротком красном платье?» «Вполне». «А какое у нее было белье?» «Белые трусы». «Понятно». «И где вы находились в тот момент? Где вы этим занимались?» «Мы сняли номер в гостинице». «В какой гостинице?» «"Плацца"». «Даже "Плацца"! Неплохо. Значит, на это у тебя есть деньги». «Заткнись». «И как долго вы там пробыли?» «По-моему, пару часов». «Два часа?» «Я сказал, пару часов». «Пара часов — это и есть два часа, или ты имеешь в виду что-то другое? Или два часа — это, по-твоему, совсем не пара? Нельзя ли поточнее?» «Черт, да у тебя с головой не все в порядке!» «Ну, и как она в постели?» «Нормально». «Ты обнимал ее? Целовал?» «Жюли, перестань». «Это я должна перестать? Я? Ты ее трахнул?» «Ну да». «Она у тебя сосала?» «Да». «А ты?» «Тоже». «Как долго вы там пробыли?» «Пока мне не пора было идти». «А когда тебе было пора?» «Утром». «Ты собирался домой, к нам в постель?» «Да». «Черт!» Жюли кладет голову на руки. Она сидит, съежившись, на зеленой лестнице. — А потом? Что было дальше? — Помнишь, когда мы были маленькими, папа говорил, что есть такие вещи, такие слова, которые вырвутся из тебя, и ты никогда не сможешь вернуть их обратно. — Возможно, он что-то такое и говорил… но я не помню… Жюли продолжает: — Мы стараемся. Теперь мы стараемся. Стараемся склеить все кусочки… Каждый день мы просыпаемся и говорим друг другу: доброе утро. Каждый вечер, ложась спать, мы говорим: спокойной ночи. Мы вместе едим. Иногда мы занимаемся любовью. Играем с Сандером. Но Сандер не глупее нас. Наши слова прочно засели в стенах и отдаются эхом тогда, когда мы ждем этого меньше всего. |