Онлайн книга «Веселая поганка»
|
— А я и не собираюсь с тобой разговаривать, — отбрасывая всякую учтивость, отрезала я. — У меня украли ребенка, умник! Думаешь мне до разговоров? — Украли ребенка? — воскликнул он. — Так это правда? — А вы думали, что русские женщины шутят такими вещами? Не знаю как там у вас в Америке, а у нас в России… — Да-да, я уже понял, — поспешно прервал меня американец. — У вас ужасно, у вас воруют детей, а от меня вы чего хотите? Я пожалела, что нет его у меня под рукой — точно ударила бы. — У нас не ужасно! — завопила я. — Во всяком случае не ужасно было до тех пор, пока не понаехали всякие американцы, вроде вас. Мой ребенок тоже не подвергался опасности, а жил под опекой бабы Раи, как у Христа за пазухой. О клюшке мечтал ребенок, значит остальное у него было. Жил припеваючи и не тужил, а тут вы с моста свалились на нашу голову! — Вы хотите сказать, что ребенка украли из-за меня? — невозмутимо поинтересовался американец. — Не хочу, но говорю, — отрезала я. — Его украл тот «братан», который позорно сбросил вас с моста. — Вы уверены? — Да, черт возьми! По длительному молчанию я поняла, что произвела впечатление. — Хорошо, — наконец откликнулся американец. — Я попробую для вас что-нибудь сделать. Позвоните моему другу часа через два… — Что?!! — взревела я. — В своем ли вы уме? — А чего вы хотите? — спокойно спросил этот идиот, по-другому не скажешь. Я завопила: — Хочу знать: что у вас в груди вместо сердца?! Пропал мой сын, не представляю кто его украл, а вы представляете и предлагаете мне сидеть и ждать целых два часа, целую вечность? И все это пока вы подумаете что для меня сделать?! Креста на вас нет! Иноходец! От волнения я стала заговариваться. — Иноземец, — спокойно поправил меня американец. — Иноземец. — Какая разница. Кстати, я была в той девятой квартире, куда вы засылали меня. — И что? — насторожился он. — Это не телефонный разговор. — Хорошо, — сдался американец, — давайте встретимся. — Слава богу! — воскликнула я. — Как быстро все до вас доходит! Вы по-прежнему на своем «Кадиллаке»? — Нет, скажите куда приехать, приеду на такси. Я подробно ему объяснила как доехать до компании Тамарки и раза три повторила адрес, однако этот иноземец почему-то никак не мог понять и в конце концов сказал: — Один момент, я сейчас загляну в карту. — Черт возьми! — закричала я. — Зачем вам карта? Скажете таксисту куда вас везти, это в самом центре Москвы, любая собака этот адрес знает. — Я не собака, — спокойно ответил он, — возможно поэтому и не знаю. Хотелось крепко ответить ему, но я подумала: «Не стоит спешить. Выскажу все при личной встрече, чтобы раньше времени не вспугнуть.» — Да я совсем рядом нахожусь, — обрадовался американец, видимо вдоволь наглядевшись в свою карту. — Выезжаю, ждите. И я начала ждать. Нервничала при этом ужасно. Перед глазами стояло смеющееся Санькино лицо… Мой сыночка! Мое солнышко! Передать не могу, как было больно. Я себе поклялась, что в тот же миг умру, если с Санькой случится плохое. Уж не знаю в чем бы еще я себе поклялась, если бы не появилась на пороге Тамарка. Тамарка собачилась страшно, во всевозможных выражениях ругая какого-то козлину, который поставил свою рухлядь напротив ее подъезда — как раз там, где Тамарка привыкла ставить свой пошлый «Мерседес». Я уже готова была ей посочувствовать, но вдруг меня осенило, что это же американец мой приехал. Он же говорил, что находится совсем рядом. — Где эта рухлядь? — завопила я, живо катапультируясь из кресла. — Мама, не волнуйся ты так, — успокоила меня Тамарка. — Мои пацаны за угол потащили козлину вместе с его рухлядью. Там, думаю, он и стоит. — Это же Майкл мой! — воскликнула я. — Мой возлюбленный американец! — Приятно, Мама, что ты узнала, наконец, его имя, — порадовалась за меня Тамарка. — Лучше поздно, чем никогда. Но почему он приехал на рухляди? Какой-то ужасный «Москвич» тридцатилетней выдержки. Коррозия прямо на глазах дожирает этот соцпродукт. Или мне почудилось, что ты расхваливала чудесный «Кадиллак» американца? — Ничего тебе не почудилось. Не знаю почему он не на «Кадиллаке», может пресытился, но рухлядь его сейчас же на место верни! — потребовала я. Тамарка бросилась выполнять мою просьбу: она схватила сотовый и сходу выматерила кого-то, после чего потребовала «вернуть все в зад». — Порядок, Мама, — сообщила она. — Рухлядь уже вернули. И молодец, Мама, что дождалась меня. Ох, Мама, — мгновенно пригорюнилась Тамарка, — как баба Рая измотала! Как измотала! Живого места в моих нервах нет! Я уже готова была бежать из Тамаркиного кабинета, но, услышав про бабу Раю, остановилась. — Что — баба Рая? — Так и не уговорила ее из дома уехать. Заладила старушка: «Буду сторожить добро!» — Правильно заладила, — похвалила я. — И про Саньку, говорит, что-нибудь «скажуть». И я думаю, Мама, что и правильно. Не могут же ребенка схватить и ничего не сказать. Обязательно позвонить должны, поэтому и оставила я там бабу Раю. Двух пацанов своих ей дала. Она их кормит уже, а они ее сторожат и ждут звонка от ирода. В общем, Мама, в доме полный порядок. Я не разделила Тамаркиного оптимизма. Слезы навернулись, в носу защипало, горло перехватили спазмы… — Мама-Мама, не горюй, — воскликнула Тамарка, заметив слезы. — У меня проклюнулось уже кое-что. К вечеру дома Санька будет. Она безбожно врала, я знала это, потому что кому— кому, а мне Тамарка врать не умела. На моих глазах этому делу училась. Я махнула рукой: — Ладно, пойду, спешу. — Куда? — испугалась Тамарка. — Сама знаешь — куда. К американцу. Он-то должен знать что-нибудь про этих «братанов». — Я с тобой, Мама! — попыталась увязаться Тамарка, но я запротестовала: — Нет, Тома, оставайся здесь. Вдруг про Саньку сообщат. И она осталась, а я устремилась к американцу. Он действительно приехал на рухляди, да и сам был в потертых джинсах и потрепанной куртке и сходу предупредил, что очень спешит. |