Онлайн книга «Веер»
|
Третий угол – здоровенный шкаф с книжками. Пестрые растрепанные томики фантастики соседствовали с какими-то техническими пособиями в мягких обложках и серьезными, академического вида, темно-зелеными томами. И четвертый угол – там и был краеугольный камень этого помещения. Огромный компьютерный стол. Системный блок такого размера, что в него можно было бы запихнуть неплохой сервер. Два здоровенных монитора. Принтер и сканер. Кофеварка – мне показалось, что она подсоединена по ю-эс-би-кабелю к компьютеру, и я предпочел решить, что это и впрямь почудилось. А вот подставка под кофейную чашку была подключена к компьютеру без всякого сомнения. Знаем такие штуки, продавали их сотнями перед Новым годом и двадцать третьим февраля, лучший подарок для молодого сисадмина от его молодой сисадминихи… И все это на столе помещалось легко и незаметно. Я же говорю – это был подлинный центр комнаты, даром что в углу. А еще перед столом было Кресло. Именно Кресло, с большой буквы. Что-то мне подсказывало, что эту исполинскую конструкцию из темной кожи, водруженную на легкомысленные ролики, просто так не купишь. Небось делают на заказ где-нибудь в Италии за очень большие деньги. Это было не просто место для сидения, на которое опускают зад, а что-то вроде кокона с высоченной спинкой, выдающимися вперед в районе изголовья «ушками», широченными подлокотниками. В общем, найдите фотографию Рокфеллера или Черчилля за работой – и вы поймете, что я имею в виду. Но в образчике мебельного мастерства восседал вовсе не подросток, который смотрелся бы уместно в этой комнате, и не толстопузый начальник, который гармонировал бы с креслом. Кожаный монстр вмещал, будто скорлупа – подсохший орех, сухощавого седовласого старичка в обвислых на коленях брюках и замызганной рубашке с короткими рукавами. Перед ним стояли два парня, моих ровесника, в униформе с надписями «Корбина-телеком» на спине. Между старичком и парнями лежала на уголке стола какая-то бумажка. – Не подпишу акт приемки, – с явным удовольствием говорил старикан. – У меня с вами договор на круглосуточное обслуживание. А я три часа был без интернета! – Два часа двадцать минут… – Не важно! Ехали долго, чинили долго! – Господин Цебриков, у вас дом старый, коммуникации все гнилые… – Этот дом вас перестоит, молодые люди! – весело воскликнул старичок, и я подумал, что в этом трухлявый склочный пень на самом деле прав: дом будет стоять долго, очень долго… Тут взгляд старика скользнул по мне. Похоже, мой возраст послужил причиной того, что и меня зачислили в интернет-провайдеры. – А вы что можете сказать? – задорно воскликнул хрыч. – А я по другому поводу, Николенька, – сказал я, не без содрогания обращаясь к старому скандалисту столь панибратски. – Мне всего-то в одну дверь войти, а в другую выйти. Старик мигнул. Потом молча расписался на бумажке. Один из парней схватил ее, не сдержав вздоха облегчения, и оба корбиновца рванули к двери. Я подмигнул страдальцам. В ответ парень, урвавший подписанный акт приема работ, страдальчески закатил глаза. Да уж. Сидеть на техподдержке – самое ужасное дело. А уж если найдется вот такой упертый склочник, так совсем пиши пропало… За интернетчиками хлопнула дверь, по лестнице простучали шаги. Они явно спешили убраться. – Что-то не припомню. – Старик сощурился, глядя на меня. – Раньше… не видались? – Нет. – Эх… – Он смотрел на меня и все никак не мог прийти к определенному выводу. – Ты… функционал? – Бывший. – Я решил не врать. – А… надоело на поводке сидеть? – Господин Цебриков подмигнул. – Эх… молодость. А мне, полагаешь, весело было? В году одна тысяча восемьсот шестьдесят шестом? Человеку немолодому, жизнью битому, но любознательному, получившему до обидного короткий поводок – три тысячи семь метров! – Ой… – вздохнул я. – До стен Кремля дойти мог, а внутрь уж ни-ни, – сказал старичок с такой обидой, будто привык ходить в Кремль на работу. А может, и впрямь привык? Кто знает, кем он был… – Человек я хоть и пожилой, но по натуре бойкий и свободолюбивый, легко ли мне было? А выдержал! Дождался телефона, радио, телевидения. Теперь – и вовсе просто. Весь мир рядом, и что мне поводок? Я терпеливо подождал, пока он кончит хихикать, невольно глядя через плечо старичка в мониторы. Да, забавно. Насколько я мог понять, в обоих экранах был открыт один и тот же блог: электронный дневник, популярное развлечение молодых оболтусов и старых лентяев. В одном мониторе старичок выступал от имени девушки, в другом – от имени парня. Оба персонажа азартно ругались. Целая толпа, вероятно – настоящих людей, комментировала происходящее. – Забавы, забавы… – Старик проследил мой взгляд. – Осуждаете? Даром трачу время? – Не мое дело, – сказал я. – Разумный подход! Понимаете ли, молодой человек, с высоты прожитых лет я ясно вижу, что любое человеческое действие – суета сует. Любовь, ненависть, дружба, вера, презрение, ревность, ярость, патриотизм, вдохновение – все наши чувства сгорают и превращаются в ничто. И важно ли, любишь ли ты на самом деле… – Он запнулся и уточнил: – В силу возраста я вынужден исключить плотский компонент любви… или лишь имитируешь любовь, заставляя поверить и себя, и окружающих, что испытываешь неземные страсти? – Не знаю. Наверное, все-таки важно. – Вы молоды, – с теплой отеческой интонацией сказал старичок. – Ах, как вы молоды… А вы знаете, во время войны с Буонапарте я был еще моложе вас, я был совсем еще дитя, но столь же горяч и азартен. Убежал из папенькиной усадьбы на войну и целый год служил барабанщиком. И застрелил бы на месте любого, кто иронизировал бы по поводу моей любви, моей веры или моего патриотизма! Но, к счастью, времена меняются. Нынче дуэли не в ходу. И вообще все стало «лайт». Любовь-лайт, вера-лайт, патриотизм-лайт. А я вовсе не ропщу! На дворе лето, солнце светит, дети бегают, птички поют, войн и эпидемий нет. Все идет своим чередом! Все к лучшему в этом лучшем из миров, как говорил мудрец Вольтер… – На дворе зима, – заметил я. – И ночь. Дети спят, птицы улетели в теплые края. Но войн и эпидемий вроде как нет. Зато есть террористы и СПИД. – Куда вам? – резко спросил старик. – В Орызалтан. – В Орысултан, юноша. С вас… – Он наморщил лоб. – Право, не знаю! Функционалы проходят бесплатно, а вы бывший функционал… Я возьму с вас половинную цену. – Хорошо. – Четыреста восемьдесят рублей. Я достал из куртки и отдал ему пятисотку. – Сдачи не надо. Спасибо. – А вот оскорблять меня чаевыми не надо, я вам не лакей! – строго сказал старичок. Достал из ящика стола банку из-под «Редбула», заполненную мелочью, и торжественно вручил мне четыре пятака. |