Онлайн книга «Роман для женщин»
|
2 Читаю книгу немецкого психотерапевта Дорис Вольф «Когда партнер уходит», которую дала мне Ингрид (она купила ее для Губерта, но он отверг ее, и теперь на очереди я…). На суперобложке обещано, что после прочтения книги я узнаю: — как избавиться от боли и отчаяния; — как освободиться от горечи и ненависти; — как преодолеть недоверие и сомнения в самой себе; — как преодолеть чувство вины; — как воскресить в себе радость жизни; — как подготовить себя к новым и успешным, партнерским отношениям. Ну а чтобы… В редакции дела неважнецкие. Романа больна, и две недели я должна заниматься ее рубрикой. Я пишу заметки типа Мне опротивела джинса и Что делать, если в квартире не хватает положенного метража? Я практически не разговариваю. Власта со Зденой пытаются развлечь меня и что ни день наперебой пересказывают мне вчерашнюю часть телевизионного сериала «Цвета любви». Аврора рассердилась на Диего, ибо он скрыл от нее, что у него есть брат. Готовится свадьба Чео и Кандалерии, но Кандалерия весь вечер протанцевала с Элеазаром. Чео понапрасну ждал ее. Романс, исполняемый Ирен и Мартином, внезапно был прерван телефонным звонком. Тадео ослеп. Пепина выкинула и во всем обвинила Диего… Я слушаю их без всякого интереса, но потом вся эта галиматья вызывает у меня взрыв ярости. — Пепина права, — злобно шиплю я. — Все мужики — свиньи, их бы надо кастрировать! 3 В конце недели даю Ингрид денег на такси и прошу привезти от Оливера мои вещи. — Надеюсь, что он по крайней мере страдает? — спрашиваю я ее, когда мы с ней, вытащив все сумки и коробки из такси, поднимаемся по лестнице (Оливер, естественно, для меня совершенно не существует, но вы же понимаете, милые дамы, что трудно противиться даже самому ничтожному любопытству). Ингрид, пожимая плечами, задумывается. — Ты хочешь сказать, что этот выродок совсем не страдает? — спрашиваю я. — Какой у него вообще вид? — В целом нормальный. Я так хорошо ее знаю, что сразу чувствую: за ее ответом что-то кроется. — Он что, был под парами? — спрашиваю. — Возможно. Не очень. Так, малость. — Один был? — Нет, — говорит Ингрид, помедлив. Скупо описываю ей Блудичку. — Ага, — кивает Ингрид. — Это была она. Я не верю своим ушам. Не то чтобы Оливер даже в самой малой степени занимал меня, но все-таки… Мир — настоящий отстойник. 4 Мама достает из буфета бутылку красного («Три грации», марка ее молодости), ловко откупоривает ее и наполняет наши рюмки. Мы сидим в кухне. Какое-то время непринужденно болтаем, а потом Ингрид выкладывает нам свои проблемы со студентом, который в данный момент живет у нее. Для вашего сведения: Ингрид с некоторых пор не может жить в одиночестве. Не может, дескать, представить себе, чтобы на подушке рядом было пусто… И потому каждого парня, с которым знакомится, сразу переселяет к себе. No comment. Последнего зовут Ондра, и он заядлый спортсмен. Времени для Ингрид у него практически не остается: во-первых, он еще учится (в Институте физического воспитания и спорта), а во-вторых, тренируется на какое-то чемпионское звание… Ежедневно по два часа ездит на велосипеде, затем отправляется бегать. В день он должен пробежать не менее десяти километров. По средам и воскресеньям вместо бега обязательно плавает. Ингрид иногда ходит с ним в бассейн, но он совсем не обращает на нее внимания, ибо должен проплыть бассейн из конца в конец шестьдесят раз. Разговор о плавании напоминает мне дайвинг с НИМ. Я глубоко дышу, чтобы не разреветься. — Хотя иной раз я вполне его понимаю, — кивает головой Ингрид. — Сколько ему еще остается? Пять лет? Десять? Спортсмены кончаются в тридцать, максимально в тридцать пять. А потом абзац всему… Она выпивает свою рюмку и доливает всем нам. — У спортсмена, в общем, такая же трагичная доля в жизни, как и у нас, баб… — рассуждает она вслух. Мама мужественно улыбается… — Возможно, я живу с ним просто из солидарности… — не замечая ничего вокруг, продолжает Ингрид. Вино сперва расслабляет меня, но, как только выпиваю третью рюмку, впадаю в невыносимую тоску по НЕМУ. Чувствую, как на глаза навертываются слезы. Мама встает и приносит пакет с фисташками. Ингрид, усевшись ко мне на колени, гладит меня по спине. — Примерно месяц назад я тоже познакомилась с одним спортсменом, — говорит вдруг мама, многозначительно поднимая брови. — С женатым спортсменом… — С женатым?! — притворно возмущается Ингрид. — Ну ты даешь, Яна… Ухмыляясь, мама робко начинает рассказывать (в основном она не очень-то откровенничает): зовут его Кирилл. Врач-диетолог. Иногда в городе они вместе обедают или выпивают по чашечке кофе. Она близка с ним, но только раз в неделю, а конкретно по средам вечером, когда диетолог ходит играть в сквош [84] . Ее непривычную откровенность я объясняю выпитым вином и желанием развеселить меня. — Он приходит сюда? — спрашиваю я пораженно. Мама кивает. — Постой, — восклицает Ингрид, он что, переспит с тобой, а потом идет играть в сквош?! — Да нет, сквош — только предлог, — объясняет мама. Ингрид принимает это к сведению с явным облегчением. — Но спортивный костюм, конечно, берет с собой, — сухо уточняет мама. — И кроссовки, и ракетку… — Естественно… — говорит Ингрид с презрением. — Он даже, — усмехается мама, — мочит этот костюм… — Мочит?! — восклицает Ингрид. Мы обе недоуменно смотрим на маму. Мама подбородком указывает на цветочные горшки на подоконнике. — Вон тем пульверизатором для цветов, — объясняет мама. — Ради супруги… Чтобы у нее не было подозрений. Ингрид встает, берет пульверизатор и зачарованно его осматривает. — Это еще не все, — улыбается мама. Мы в ожидании. — Когда он наполняет пульверизатор водой, — откашливаясь, говорит мама, — то добавляет в нее соль… Ради достоверности. Ироничное выражение вдруг исчезает с ее лица. И неожиданно она грустнеет. 5 — Мама у нас есть еще вино? — спрашиваю я. Мама приносит вторую бутылку; как только она открывает ее, я сразу пью. — Боже правый, ну мужики… — качает головой Ингрид. Видно, она еще не пришла в себя после рассказанной мамой истории. |