Онлайн книга «Ледяная трилогия»
|
– Милой, главное дело, шоб слышно было! – Горбовец улыбнулся. – Акустика здесь хорошая. – Уранов устало потер лицо. – Давайте. Они вытащили пленников из машины. Подвели к двум стальным колоннам. Основательно привязали веревками. Встали вокруг. Молча уставились на привязанных. Свет фар освещал людей. Все пятеро были блондинами с голубыми глазами. Уранов: 30 лет, высокий, узкоплечий, лицо худощавое, умное, бежевый плащ. Рутман: 21 год, среднего роста, худая, плоскогрудая, гибкая, лицо бледное, непримечательное, темно-синяя куртка, черные кожаные штаны. Горбовец: 54 года, бородатый, невысокий, коренастый, жилистые крестьянские руки, грудь колесом, грубое лицо, темно-желтая дубленка. Привязанные: 1-й — лет под пятьдесят, полный, холеный, румяный, в дорогом костюме; 2-й — молодой, тщедушный, горбоносый, прыщавый, в черных джинсах и кожаной куртке. Рты их были залеплены полупрозрачной клейкой лентой. – Давайте с этого. – Уранов кивнул на полного. Рутман достала из машины продолговатый металлический кофр. Поставила на бетонный пол перед Урановым. Расстегнула металлические замки. Кофр оказался мини-холодильником. В нем лежали валетом два ледяных молота: цилиндрической формы ледяные головки, длинные неровные деревянные рукояти, притянутые к головкам ремешками из сыромятной кожи. Иней покрывал рукояти. Уранов надел перчатки. Взял молот. Шагнул к привязанному. Горбовец расстегнул на груди толстяка пиджак. Снял с него галстук. Рванул рубашку. Посыпались пуговицы. Обнажилась пухлая белая грудь с маленькими сосками и золотым крестиком на цепочке. Заскорузлые пальцы Горбовца схватили крестик, сдернули. Толстяк замычал. Стал делать знаки глазами. Заворочал головой. – Отзовись! – громко произнес Уранов. Размахнулся и ударил молотом ему в середину груди. Толстяк замычал сильнее. Трое замерли и прислушались. – Отзовись! – после паузы произнес снова Уранов. И опять хлестко ударил. Толстяк нутряно зарычал. Трое замерли. Вслушивались. – Отзовись! – Уранов ударил сильнее. Мужчина рычал и мычал. Тело тряслось. На груди проступили три круглых кровоподтека. – Дай-кось я уебу. – Горбовец забрал молот. Поплевал на руки. Размахнулся. – Отзовися! – Молот с сочно-глухим звуком обрушился на грудь. Посыпалась ледяная крошка. И снова трое замерли. Прислушались. Толстяк мычал и дергался. Лицо его побледнело. Грудь вспотела и побагровела. – Орса? Орус? Рутман неуверенно тронула свои губы. – Это утроба икает. – Горбовец качнул головой. – Низ, низ. – Уранов согласно кивнул. – Пустой. – Отзовися! – проревел Горбовец и ударил. Тело мужчины дернулось. Бессильно повисло на веревках. Они придвинулись совсем близко. Повернули уши к багровой груди. Внимательно послушали. – Утробой рычет… – Горбовец сокрушенно выдохнул. Размахнулся. – Отзо-вися! – Отзо-вися! – Отзо-вися! – Отзо-вися! Бил. Бил. Бил. От молота полетели куски льда. Треснули кости. Из носа толстяка закапала кровь. – Пустой. – Уранов выпрямился. – Пустой… – Рутман закусила губу. – Пустой, мать его… – Горбовец оперся на молот. Тяжело дышал. – Ох… родимая мамушка… сколько ж вас, пустозвонов, понастругали… – Полоса такая, – вздохнула Рутман. Горбовец со всего маха стукнул молотом по полу. Ледяная головка раскололась. Лед разлетелся в стороны. Болтались разорванные ремешки. Горбовец бросил рукоять в холодильник. Взял другой молот. Передал Уранову. Уранов стер иней с рукояти. Угрюмо вперился в бездыханное тело толстяка. Перевел тяжелый взгляд на второго. Две пары голубых глаз встретились. Привязанный забился и завыл. – Не полошись, милой. – Горбовец стер со щеки кровяные брызги. Зажал ноздрю. Наклонился. Высморкался на пол. Вытер руку о дубленку. – Слышь, Ирэ, шашнадцатаво стучим, и опять пустышка! Што ж это за пирамидон такой? Шашнадцатый! И – пустозвон. – Хоть сто шестнадцатый. – Уранов расстегнул куртку на привязанном парне. Парень заскулил. Его худосочные коленки тряслись. Рутман стала помогать Уранову. Они разорвали на груди парня черную майку с красной надписью WWW.FUCK.RU. Под майкой дрожала белая костистая грудь в многочисленных крапинках веснушек. Уранов подумал. Протянул молот Горбовцу: – Ром, давай ты. Мне уже давно не везет. – Ага… – Горбовец поплевал на ладони. Взялся. Замахнулся. – Отзовися! Ледяной цилиндр со свистом врезался в тщедушную грудину. Тело привязанного дернулось от удара. Трое прислушались. Узкие ноздри парня затрепетали. Из них вырвались всхлипы. Горбовец сокрушенно покачал косматой головой. Медленно отвел назад молот. – Отзо-вися! Свист рассекаемого воздуха. Звучный удар. Брызги ледяной крошки. Слабеющие стоны. – Что-то… что-то… – Рутман прислушивалась к посиневшей груди. – Верх, просто верх… – Уранов отрицательно качал головой. – Чивоито… и не знаю… али в глотке? – Горбовец чесал рыжеватую бороду. – Ром, еще, но поточнее, – скомандовал Уранов. – Куды уж точней… – Горбовец размахнулся. – Отзо-вися! Грудина треснула. Лед посыпался на пол. Из-под прорванной кожи скупо брызнула кровь. Парень бессильно повис на веревках. Голубые глаза закатились. Черные ресницы затрепетали. Трое слушали. В груди парня раздалось слабое прерывистое ворчание. – Есть! – дернулся Уранов. – Господи, воля твоя! – Горбовец отбросил молот. – Так и думала! – Рутман радостно засмеялась. Дула на пальцы. Трое приникли к груди парня. – Говори сердцем! Говори сердцем! Говори сердцем! – громко произнес Уранов. – Говори, говори, говори, милой, – забормотал Горбовец. – Говори сердцем, сердцем говори, сердцем… – радостно прошептала Рутман. В окровавленной посиневшей груди возникал и пропадал странный слабый звук. – Назови имя! Назови имя! Назови имя! – повторял Уранов. – Имя, милой, имя скажи, имя! – Горбовец гладил русые волосы парня. – Имя свое, имя назови, назови имя, имя, имя… – шептала Рутман в бледно-розовый сосок. Они замерли. Оцепенели. Вслушивались. |