
Онлайн книга «Метель»
Доктор открыл глаза. Он бился на руках двух служанок. Тело его корчилось в конвульсиях, как у эпилептика. Рядом в конвульсиях бились тела трех витаминдеров. Девушки осторожно придерживали их. Конвульсии стали угасать. Все четверо постепенно стали приходить в себя. Девушки-казашки отирали им лица, гладили и бормотали слова утешения на своем языке. — Суперпродукт, — произнес Задень, глотнув воды и успокоившись. — Девять баллов... — бормотал Скажем, вытирая свое мокрое лицо и шмыгая носом. — Даже девять с половиной. Баю Бай ничего не говорил, лишь качал круглой, как дыня, головой и протирал узкие щелочки глаз. Доктор, придя в себя, сидел несколько долгих минут в оцепенении. Пенсне болталось у него на груди, нос, казалось, еще больше вырос и внушительно нависал над губами. Вдруг доктор резко встал, размашисто перекрестился и громко произнес: — Господи, слава Тебе! И тут же разрыдался, как ребенок, упал на колени, уронив лицо в ладони. Две девушки подошли к нему, обняли. Но Задень сделал им предупредительный знак. Девушки отошли. Нарыдавшись, доктор достал платок, трубно отсморкался, вытер глаза, надел пенсне и встал. — Какое счастье, что мы живы! — произнес он. И вдруг рассмеялся, взмахнул руками, затряс головой. Смех его перешел в хохот. Он захохотал, захохотал до истерики. Витаминдеры стали подсмеиваться. И тоже захохотали, попадали со стульев на пол, на руки служанок. Хохот мучил их долго. Они прекращали хохотать, успокаивались, качали головами, потом начинали подсмеиваться и тут же снова проваливались в хохот. Сильнее всех страдал от приступа хохота доктор: ведь он пробировал новый пирамидальный продукт впервые. Он корчился на войлоке пола, визжал и всхлипывал, брызгая слюной, всплескивая руками, ныл в изнеможении, мотая головой, грозил кому-то пальцем, охал, причитал и хохотал, хохотал, хохотал. Нос его покраснел, как у пьяницы, кровь прилила к трясущимся щекам. Задень сделал знак девушке, она прыснула доктору водой в побагровевшее лицо. Постепенно он успокоился, лежа на спине и икая. Отдышавшись, сел. Девушка дала ему воды. Он выпил, глубоко вздохнул. Снова достал платок, снова высморкался и вытер лицо. Надел пенсне. И произнес, серьезно глядя на сидящих за столом витаминдеров: — Великое! Они понимающе кивнули. — Почем одна? — спросил доктор, приподнимаясь с пола и оправляясь. — Десятка. — Беру пару. — Он полез в карман за бумажником, достал все, что было — две десятки, трешку и обещанную Перхуше пятерку. — Нет вопросов, доктор, — улыбнулся Задень. — Замира! Девушка открыла сундук, достала две пирамидки. Доктор кинул две десятки на черный стол. Задень принял их худощавой рукой с чувствительными, тонкими пальцами. Девушка сунула пирамидки в пакет, протянула доктору. Он взял пакет, бодро тряхнул головой: — Пора мне, господа. — Вы поедете? — спросил Скажем. — Непременно! — Может, ночь у нас переждете? — Задень потрогал свое левое плечо, и тут же девушка подошла и принялась его массировать. — Нет! Ехать, ехать непременно, — бодро завертел головой доктор. — Пора в путь! — Смотрите. А то у нас тепло и уютно. — Задень подмигнул девушкам. — Особенно ночью. Девушки засмеялись и вдруг запели хором: — Задень, мы устали о-о-очень! Скажем, все-ее-ем спокойной но-о-очи! Витаминдеры заулыбались. — Глазки закрывай, Баю Бай! — выкрикнула тоненьким голоском самая субтильная из девушек. Круглое лицо Баю Бая расплылось сильнее. Но улыбки витаминдеров словно подстегнули доктора: ему ужасно хотелось выйти на свет Божий из этого войлочного уюта. — Благодарю вас, господа! — громко произнес он, кивнул головой и направился к войлочной двери, которую предупредительно отвела одна из девушек. — На обратке — заглядывайте, — произнес Скажем. — Непременно, непременно... — решительно пробормотал доктор, исчезая в проеме. Девушка подхватила докторские саквояжи, засеменила следом. В прихожей девушки помогли доктору одеться. Вышел и Бахтияр. — Так, а где мой возница? — завертел головой доктор, нахлобучивая малахай. — В закуте, — кивнул Бахтияр на прорезанный в войлоке проем. Доктор заглянул туда. Перхуша дремал, сидя в самокате и вложив ноги в валенках в открытый капор. Между ног стояли и жевали лошадки. — Козьма! Друг любезный! — радостно воскликнул доктор. Он был счастлив увидеть Перхушу, самокат, лошадей. Перхуша тут же проснулся, заворочался, убрал валенки из капора. Доктор подошел к нему, бросил пакет с пирамидками, обнял Перхушу и прижал к груди. — А я... — начал было Перхуша, но доктор сильнее обнял его. Перхуша замер, не понимая. Доктор отстранился, посмотрел в упор в лицо Перхуши. — Все люди братья, Козьма, — серьезно и как-то восторженно произнес доктор и радостно рассмеялся. — Соскучился я по тебе, дружище! — А я тут приспал малость. — Перхуша отвел глаза, смущенно заулыбался. Бахтияр смотрел на них с улыбкой. — Ты вспоминал меня? — встряхнул доктор худосочное тело возницы. — Я... думал, вы спать пошли. — Нет, брат! Спать теперь некогда. Жить надо, Козьма! Жить! Он встряхнул Перхушу: — Едем? — Сейчас? — робко спросил Перхуша. — Сейчас! Едем! Едем! — встряхивал его доктор. — Можно и поехать... — Едем, дружище! Лошадки, жующие подсыпанную Перхушей овсяную муку, подняли морды и, пофыркивая, с интересом следили за происходящим. — Как скажете, так и поедем... — Так и скажу, дружище! Едем! Надо спешить делать людям добро! Ты меня понимаешь? — встряхнул его доктор. — Как не понять. — Тогда поехали! Он отпустил Перхушу. Тот сразу стал хлопотать вокруг самоката, приторачивать саквояжи. — Это спрячь подальше! — кивнул доктор на пакет с пирамидками. Перхуша сунул их под свое сиденье. Бахтияр отстегнул с пояса лучевой резак, навел на войлочную стену. Сверкнуло синей спицей холодное пламя, послышался неприятный резкий треск, пошел вонючий дым. Бахтияр ловко вырезал в стене проход, ударил ногой. Вырезанный кусок отвалился во внешнее пространство. И тут же метель ворвалась в закут. Доктор выбежал на волю. Вокруг него вилась и свистела метель. |