Онлайн книга «Давайте напишем что-нибудь»
|
Деткин-Вклеткин вслушался. Вслушавшись, он действительно различил вой – правда, очень тихий. – Если мы снесем его юрту, он обидится и умрет, – предупредил Случайный Охотник. – Сожалею, – безжалостно поддержал Случайного Охотника Деткин-Вклеткин. – Но иного выхода у нас нет. Юрта стоит прямо на пути лучших умов человечества и препятствует историческому прогрессу. Придется возложить юрту на алтарь человечества. Сносите. – Почему я? – возмутился Случайный Охотник. – Потому что Вы сильны и одеты, а я слаб и гол как сокол. Случайный Охотник пристально взглянул на Деткин-Вклеткина, будто увидев его в первый и последний раз в жизни. – Лучше я тогда разденусь и тоже буду гол как сокол, чем такое зверство. – А силу свою куда денете? – Силу? – Случайный Охотник всерьез забеспокоился. – Силу… потеряю! Изнемогу – и потеряю. И стану слабее Вас. Надевайте мою одежду – и сносите юрту. – С этими страшными словами Случайный Охотник выпрягся из воза. – Что Вы собираетесь делать? – поспешно спросил Деткин-Вклеткин. – Изнемогать. Путем долбления льда. – Тут вечная мерзлота, – напомнил Деткин-Вклеткин. – Отлично. Значит, вечно долбить буду. Лишь бы юрту не сносить. Мне жалко Хухры-Мухры. Он не виноват, что оказался на пути исторического прогресса. Тут Случайный Охотник вынул из кармана долбильный аппарат, положил его на лед и принялся раздеваться, чтобы стать голым. Когда он разделся, оказалось, что не так-то уж он и силен, как хвастался. Деткин-Вклеткин хотел сказать ему об этом, но тот уже с остервенением ушел в свой бесполезный труд. Тогда Деткин-Вклеткин глубоко вздохнул и, не воспользовавшись бесхозной теперь одеждой, направился к юрте. Вой стал слышнее: он тронул доброе сердце Деткин-Вклеткина своей неподдельной искренностью. – Мучается! – посочувствовал Деткин-Вклеткин. – Да бросьте Вы, мучается! – не поддержал его Случайный Охотник. – Подумаешь, дробью в голову получил… Это не беда. – Вы изверг, – вздохнул Деткин-Вклеткин. – А вот юрты лишиться в условиях вечной мерзлоты, – продолжал Случайный Охотник, – это беда. Так что изверг-то Вы, друг мой! Деткин-Вклеткин развел руками: – Во имя светлой идеи… – Все преступления совершаются во имя светлых идей! – усмехнулся Случайный Охотник. – Не смейте употреблять слово «идея» во множественном числе! – Деткин-Вклеткин едва справился с подступившими к горлу, уху и носу слезами. – Думаете, мне как индивиду не жалко его как индивида? Но что значат страдания индивида перед лицом человечества? Ни-че-го! – Он обогнул юрту, подошел к ее пологу, откинул его и властно крикнул внутрь: – Именем Абсолютно Правильной Окружности из спичек – выходите! – Чьим именем выходить? – пробитая дробью голова эскимоса Хухры-Мухры высунулась на свет Божий. – Именем Абсолютно Правильной Окружности из спичек! – строго повторил Деткин-Вклеткин, стараясь смотреть не на израненную голову Хухры-Мухры, а на его холеные руки. – Я не знаю такого имени, – сообщил тот. – Кто его носит? – Его еще никто не носит, потому что Абсолютно Правильной Окружности из спичек пока не существует. Но ее время настанет, верьте мне! – Вот когда настанет, тогда и приходите, – сказала израненная голова. – Иначе странно все у Вас получается: Окружности не существует, а Вы уже говорите от ее имени. – Я уполномочен! – Деткин-Вклеткин решительно наступил на полог юрты босой ногой. – Тогда будьте любезны предъявить Ваши полномочия, а заодно и рекомендации. – Хухры-Мухры выражался, как заправский дипломат, все больше и больше удивляя Деткин-Вклеткина – И потрудитесь убрать куда-нибудь босую ногу. – Рекомендации… – озадачился Деткин-Вклеткин, решив проигнорировать полномочия. – Здесь их может дать только Случайный Охотник: он как раз совсем близко от Вашей юрты. – Его рекомендации меня не устроят. Он идиот. Прострелил мне голову дробью – и на основании данного факта утверждает, что я не волк. Ну, что Вы на это скажете? – Я считаю, что Вам не следует спрашивать меня ни о чем, пока я не предъявил рекомендаций, которые бы Вас устроили, – жестоко отомстил Деткин-Вклеткин. – Резонно. – Хухры-Мухры вышел из юрты целиком. Был он огромный и страшный. Когда он снова завыл, Деткин-Вклеткину сделалось не по себе. – Мне не по себе, – сказал он. – Не войте. Хухры-Мухры сразу перестал выть и заботливо поинтересовался: – Теперь по себе? – Теперь по себе. – Вот и ладно. Так… Вы по какому вопросу? – По вопросу юрту снести, – телеграфно отчитался Деткин-Вклеткин. Хухры-Мухры подошел близко к лицу Деткин-Вклеткина и ударил по нему. – Получили? – спросил он, словно бы сомневаясь. – Получил, – подтвердил ударенный. – И еще полýчите, – обнадежил его Хухры-Мухры. – Только не сейчас. Сейчас я болею. – А когда получу? – Скоро. Сразу как выздоровлю, – пообещал Хухры-Мухры. – Сколько конкретно еще ждать? – с нетерпением спросил Деткин-Вклеткин. Хухры-Мухры пожал огромными плечами. – Может быть, мне сначала снести Вашу юрту? Я вообще-то спешу. – Не спешите, – отнесся Хухры-Мухры. – Вы прекрасны. А прекрасное должно быть величаво, как сказал Пушкин. Будьте величавы: Вам пойдет! – Не буду, – отрезал (по сути, даже оторвал) Деткин-Вклеткин и восхитился: – Вы очень эрудированный эскимос. – Все эскимосы эрудированные, шовинист Вы свинский! – с гордостью за свою народность вскричал эскимос. – Я не шовинист свинский – я просто не знал, что все эскимосы эрудированные, – оправдался Деткин-Вклеткин. Тут Хухры-Мухры, кстати уж, полюбопытствовал, чем Деткин-Вклеткину помешала его юрта. Тот ответил, что юрта стоит на пути исторического прогресса. – Разве путь исторического прогресса пролегает через эти земли? – Пролегает, – сказал Деткин-Вклеткин. – Откуда Вы знаете? – Я сам представляю здесь исторический прогресс. – Вы? – Хухры-Мухры впервые за все время звонко рассмеялся. – Если бы Вы представляли исторический прогресс, Вы были бы моторизованы и одеты. А Вы пешком и голый. Голые пешеходы не могут представлять исторический прогресс. – У Вас превратные представления о взаимосвязи между голыми пешеходами и историческим прогрессом, – осудил его Деткин-Вклеткин и подробно рассказал о Правильной Окружности из спичек. |