Книга Книга теней, страница 52 – Евгений Клюев

- Дмитрии-Дмитриевичи? - Эмма Ивановна перестала слушать. Она не называла этого имени: гость узнал его не от нее. Вскинула голову, взглянула в упор: - Откуда Вам известно имя?

- Имя?.. От Вас. Вы же сами пять минут назад его называли!

Только на мгновение задумалась Эмма Ивановна.

- Вот что, - сказала она. - Ни пять, ни десять минут назад это имя здесь не звучало. Не нужно считать меня слишком старой. Я пока еще отчетливо помню все, что говорю. И прежде чем мы продолжим наш разговор, я хотела бы знать, кто рассказал вам о Дмитрии Дмитриевиче.

Гость с улыбкой смотрел на Эмму Ивановну и рассмеялся по окончании тирады.

- Милая Эмма Ивановна, до чего же Вы грозны! Вот уж не предполагал, не предполагал… Но не волнуйтесь, прошу Вас. Вы все узнаете своим чередом - есть еще время. И я скажу Вам, как я вычислил Дмитрия Дмитриевича - сам, без посторонней помощи. Но сначала… могу ли я попросить Вас ответить на один только вопрос?

- На любой, - холодно сказала хозяйка.

- Я вот говорил, что накануне любви всегда бывают какие-нибудь дмитриевы-дмитрии-дмитриевичи. Но во сне-то Вы, в конце концов, все равно меня увидели… и вопрос в том, что Вы сейчас, в данный момент, ко мне чувствуете. От этого зависит, продолжать мне или нет. Слишком для меня много поставлено на карту.

- Действительно много? - Эмма Ивановна покачала головой. - Уж не целая ли жизнь?

- Если бы только жизнь! - Станислав Леопольдович махнул рукой. - На карту поставлено мое бессмертие.

- Вы бессмертны, значит? - пошутила, было, она, но осеклась. Гость смотрел на нее умными печальными глазами - глазами не человека даже, глазами человечества, обобщенным взглядом живых-и-мертвых. И тогда Эмма Ивановна растерялась.

Она захотела, как можно более честно ответить на вопрос человечества - о том, любит ли она этого человека, но не знала, что ответить, и не знала как.

- Я не знаю, - так и ответила она. - Если бы Вы задали мне свой вопрос раньше…

- Я уже задавал Вам его раньше - много лет тому назад. Вы просто забыли. А тогда Вы сказали мне…

На этом самом месте зазвонил телефон.

- Извините, - вздрогнула Эмма Ивановна и подошла к аппарату. - Алло. Я слушаю, алло!

В трубке молчали. Потом заговорили: без "здравствуйте", без "Вас беспокоит" - голым одним текстом, жутким текстом.

- Я хочу предупредить Вас, - докладывал незнакомый мужчина, - у Вас сейчас сидит человек, три часа назад сбежавший из сумасшедшего дома. Это человек с сильным психическим расстройством: синдром навязчивых состояний. Систематический бред по поводу античной мифологии. Нарушение мотиваций. Ничего не отвечайте мне - просто внимательно выслушайте. Ваш посетитель опасен: говорите с ним как можно осторожнее, но весьма твердо. И постарайтесь по возможности быстро от него избавиться. Обещайте ему все, чего бы он ни попросил, однако ограничьтесь обещаниями, пусть и щедрыми. Возле Вашего дома уже стоит машина: его заберут, как только он покинет Вас. Ничего не бойтесь, держитесь спокойно и просто. - В трубке замолчали.

- Спасибо, - сказала Эмма Ивановна. - Могу я узнать, с кем я говорю?

- Можете. Заведующий отделением соматической психиатрии Аид Александрович Медынский. Из Склифософского. Больной не знает меня.

- Я все поняла и… согласна с Вами. Еще раз благодарю Вас. Вы меня очень выручили.

- До свидания, будьте мужественны.

- Всего доброго. Постараюсь.

Эмма Ивановна встряхнула волосами и спокойно взглянула на Станислава Леопольдовича: красивый крупный старик, глаза умнющие - и никаких признаков помешательства. Подумать только…

- У вас совершенно античный профиль, - улыбнулся гость. - Когда Вы говорили по телефону, я вдруг подумал: Эвридика…

Ну вот, поехало… Оказывается, оставаться спокойной отнюдь не так просто. Эмма Ивановна провела рукой по лбу: лоб был мокрым. Систематический бред по поводу античной мифологии. Теперь начнется.

Однако ничего нового не началось.

- Вы так и не ответили мне, - напомнил только Станислав Леопольдович.

- По поводу чего? - Эмма Ивановна уже потеряла нить разговора.

- По поводу того, как Вы сейчас ко мне относитесь… то есть что Вы чувствуете?

Именно сейчас Эмма Ивановна чувствовала только подступающую дурноту - и ничего больше. И не пришли - примчались, прискакали на память слова с бульвара: "У меня болезнь - страшная, неприятная, отвратительная!"

У Эммы Ивановны ноги подкосились: она почти упала в кресло. "Бедняга! - думала она. - Вот что это, оказывается, за болезнь. И сам он о ней знает… или иногда знает".

- Как я отношусь к Вам? - спросила Эмма Ивановна чуть ли не беспечно. - Я люблю Вас, Станислав Леопольдович.

Старик поморщился: он не поверил ей. Понять бы, какого ответа он ждет…

- И я…- "Боже правый, кто меня за язык тянет!" - я хочу любить Вас вечно. Ведь и Вы этого хотите?

- Еще более вечно? - усмехнулся Станислав Леопольдович.

- Я не понимаю Вас! - она прилежно сыграла полное непонимание.

- Я люблю Вас уже более двухсот лет, - просто объяснился гость.

- Сколько же Вам сейчас?

- Мне двести пятьдесят семь лет. Это тех, которые я помню. Но боюсь, что я не все помню.

Эмму Ивановну затрясло. Она встала и подошла к окну.

- Вы не удивлены? - с интересом спросил сумасшедший.

- Ничуть, - ответила Эмма Ивановна с готовностью. - Вы очень молодо выглядите для своих лет.

Гость опять усмехнулся. На сей раз, усмешка вышла недоброй.

- Самообладание у Вас колоссальное, - сказал он. - Вот уж никогда бы не подумал: там, на бульваре, Вы показались мне совершенно другой.

- Я разная, - поспешила оправдаться Эмма Ивановна. - Но на самообладание не жалуюсь.

- Ну в таком случае…

Что-то, по-видимому, встревожило сумасшедшего: взгляд его сделался беспокойным и каким-то нездешним. Чем она могла его задеть? Вроде бы, вела себя по ситуации…

- В таком случае, - повторил он, - если Вы готовы любить меня вечно, - Станислав Леопольдович рассмеялся, и смех его был суховатым, - и если у Вас такая выдержка, я спокоен за Вас: к тому, что я намерен сообщить, Вы отнесетесь как нужно.

Стало быть, начинается уже. И действительно, Станислав Леопольдович начал немедленно. Конечно, это и был тот самый "систематический бред", о котором говорил Аид Александрович Медынский, - кстати, как он узнал, что сумасшедший сейчас у меня… и откуда в Склифософского мой телефон? - систематический бред по поводу античной мифологии. Гость пытался убедить ее в том, что перед нею не человек, а тень, сбежавшая из Элизиума. В состав же Элизиума входит, дескать, Атлантида - самостоятельное государство, где последнее время и обретался Станислав Леопольдович в качестве Тени Ученого…