Онлайн книга «Смех Again»
|
— Ох… — упавшим голосом произносит тётя Валя, и ноги её подкашиваются. — Ванечка, мой… сыночек… — Мама… мама… Мамочка! — дочери подхватывают её под руки и усаживают на табурет. В их глазах слёзы. Они кусают губы, чтобы не зареветь в голос. Дядя Женя уже бежит к дому, нелепо бухая одним сапогом по земле. На его лице странное выражение. Медсестра, сложив руки на животе, смотрит ему вслед. Все смотрят на него. Даже Мухтар, Мальчик и Рыжий, опустив хвосты. Даже куры и индюки, позабыв о своих делах, вперили свои глаза-бусинки в бегущую к крыльцу фигуру. — Мать!.. — кричит он, задыхаясь и теряя второй сапог. — Мать!.. Он, спотыкаясь, вбегает по ступенькам и останавливается на крыльце, держась за сердце. Жена и дочери смотрят на него. — Валя… Дашка… Ольга… — он никак не выровняет дыхание, — …собирайтесь… к Ваньке… Ванька… он… он… Гек Финн молчит. Я тоже. — Ванька… сегодня утром… — дядя Женя хватает жену за плечи, — …проснулся утром и заговорил… спросил, где моя мама, Валя! Оцепенение. Полная тишина и… Вдруг словно кто-то включил перемотку: громкие голоса, движение — ведро с картошкой опрокинуто. Неочищенные клубни с глухим стуком катятся по ступеням, превращаются в мокрые пятна под ногами. Никому до них нет дела: все Мишины забежали в дом. Все Мишины. Тут только один не Мишин. Я. Не парься, дружище! — говорит мне Гек. — Я тоже не Мишин! Поэтому чё нам тут с тобой делать, двум не Мишиным? Пора сваливать, верно? Под шумок, да? И я с ним согласен. Я не спеша захожу за угол дома и, присев на корточки, шарю по карманам. Блин… У меня же ещё полпачки сигарет было… Где они?.. Ладно… И так подождём… Осторожно высовываюсь из-за угла. Вижу, как вся семья торопится к автомобилю с мигалкой. Всё. Пора. Я быстро иду к задней стороне дома, к окну в свою спальню. Вижу сместившийся ближе грозовой фронт: тёмные тучи уже закрыли пол неба. Видна мутная пелена дождя где-то на подходе к Уткино. Я осторожно заглядываю в окошко: никого. Встаю на фундамент и просовываю руку в форточку — щёлк! — верхним шпингалетом. Потом — щёлк! — нижним. Осторожно тяну на себя створки. Перекинув ногу через подоконник, прислушиваюсь: завёлся движок «скорой». В доме — тихо. Я спрыгиваю в комнату. Прикрываю дверь. Бросаю быстрый взгляд в окно: тучи уже ближе. Слышу гром. Вижу, как молнии выводят небесные граффити на свинцово серой стене дождя. Дождь в дорогу — это хорошо. Это к удачному путешествию. Путешествию домой. Только вымокнуть придётся… Я сбрасываю шорты, запихиваю их в рюкзак вместе с бритвой и полотенцем. Достаю из него «ливайсы» и натягиваю прямо так, не снимая кроссовок и застревая ими в штанинах. Завязываю тонкую непромокаемую ветровку вокруг пояса. Перекладываю мобильник в карман джинсов. Поправляю лямки рюкзака на плечах. Всё?.. Осматриваю комнату в последний раз. Всё. Никаких следов Саши Мишина не осталось. Ну что Мотор? — говорю сам себе. — Go? И выпрыгиваю в окно. Я пересекаю поле люцерны, ощущая лёгкие касания пожелтевших стеблей о свои колени. Люцерна шуршит по ткани джинсов, словно пытаясь удержать меня. Дули-пердули. — А-а-а!!! В Африке горы вот такой вышины-ы-ы-ы!!! — орёт Гек Финн, задирая руки над головой и демонстрируя высоту африканских гор. Я покусываю сорванный на ходу стебелёк люцерны. Курить охота. — А-а-а!!! В Африке реки вот такой ширины-ы-ы!!! — орёт Гек, расставив руки в стороны, будто хвастаясь пойманной в Миссисипи севрюгой. — А-а-а!!! Крокодилы-бегемоты!!! А-а-а!!! Обезьяны-кашалоты!!! А-а-а!!! И зелёный папу-у-угай!!! А-а-а!!! И зелёный папу… — Заткнись болван! — говорю я ему. — Это песня из «Красной Шапочки», а не из твоего фильма. — Сам болван! — Гек оглядывается через плечо. — В моём фильме вообще песен не было! Я с разгона перепрыгиваю ров, разделяющий два поля. Люцерна осталась за спиной. Здесь у нас тоже какая-то хрень растёт… Срываю стебелёк какой-то хрени. Зажимаю его в зубах. Блин… Курить охота… У Тольчи попрошу… До кузницы ещё два поля напрямик. Пересекаю и второе, с ходу перескочив ещё один разделительный ров. На этом, третьем, поле ничего не растёт. Вернее, растёт: проржавевшие комбайны, пустившие корни. Плюс белеющий неподалёку от них крест. — Десять великанских и четыре лилипутских, да? — спрашивает Гек. — А плейер, проигранный Генке, зажал, да? Жмотяра! Блин. Нехорошо получилось… Нужно было оставить плейер в своей комнате… Генка бы понял… Надеюсь… — Жмот! — говорит Гек. Я приближаюсь к комбайнову кладбищу со скоростью, превышающей среднюю скорость идущего человека: спешу. Навстречу мне с ещё большим ускорением движется дождь. Он уже накрыл Уткино и с минуты на минуту будет здесь. Блин… Точно вымокну. Молнии вырастают совсем рядом. Бах!!! — гром взрывается спустя секунду. Я вздрагиваю от неожиданности. — Ты не переживай! — говорит Гек Финн. — По поводу плейера в смысле. У тебя ещё есть возможность его задарить. — Ага. Так я и вернулся. — А и не надо возвращаться! — говорит Гек. — Так передашь! — Точно. По почте вышлю. Точно. — Зачем ходить на почту? — говорит Гек. — Почта сама к тебе придёт! Уже пришла! — Гек радостно тычет большим пальцем за спину. — Почтальон в тридцати великанских позади тебя! Я останавливаюсь. БАХ!!! — гром заставляет меня передёрнуться. Я слышу шум капель и чувствую запах озона. — Ну, может, плюс-минус семь лилипутских! — так же радостно сообщает Гек. Я поворачиваюсь. Почтальон. В тридцати шагах от меня. Почтальон в цветастом платье. С растрёпанными волосами. Стоит и смотрит на меня, тяжело дыша. Ольга. Я сжимаю кулаки со всей силы. Ольга. Шла за мной от самого дома. Бежала от самого дома. — Это не я, чувак! — говорит Гек. — Честное слово, не я… Холодная капля ударяет меня в макушку, и я вздрагиваю. И пока Ольга приближается ко мне, придерживая подол, я вздрагиваю ещё несколько раз. В тот момент, когда между нами остаётся пара метров, она делает всего один, последний, шаг. И заканчивает его, уже промокшая до нитки: дождь накрывает нас плотной стеной. Вода хлещет вокруг. Тучи прогнали солнце за три поля от нас. Я чувствую, как напитываются влагой мои кроссовки. Я смотрю в её бледное лицо с прилипшей ко лбу прядью. |