Книга Часть целого, страница 47 – Стив Тольц

— Что вы хотите?

— Книгу. «Учебник преступления». Дайте мне посмотреть.

— Мы откроемся через десять минут.

— Мне надо немедленно! — крикнул я и сильно стукнул в дверь.

Женщина тихо пробормотала какое-то гнусное оскорбление. Я решил, что это слово «книголюб». У меня не было средств бороться с продавщицей — она все равно не открыла бы замок. Я бросился обратно к витрине и прижался глазами к стеклу. Теперь я разглядел переднюю страницу обложки. Там в лучиках звезды значилось цветными буквами:

«Книга скрывающегося от правосудия Терри Дина — написана в бегах».

Я ничего не мог понять. На обложке нигде не упоминалось имя Гарри. Дьявольщина! Гарри! Он мне такое устроит… В моей голове захлопнулась железная дверь. Мозг запрещал думать о Гарри. Это было слишком опасно.

Ровно в девять магазин открылся. Я бросился туда, схватил томик «Учебника преступления» и начал быстро листать. Раздел «Об авторе» совершенно отличался оттого, что я видел раньше. Это была история жизни Терри. А в посвящении говорилось: «Мартину, моему брату и редактору».

Стэнли нас надул. Но каким образом? Я ни разу не упомянул, что Терри — мой брат. Я кинул деньги продавщице и, не дожидаясь сдачи, выскочил из магазина. Всю дорогу в издательство я бежал. Когда я ворвался в кабинет, Стэнли стоял у стола и бубнил в телефонную трубку:

— Нет, он не может дать интервью. Не может — и все. Он же в бегах.

Закончив разговор, Стэнли победно улыбнулся:

— Телефон разогрелся от звонков. Буря, да и только! Лучше, чем я ожидал.

— Что ты наделал?

— Гарантирую, еще сегодня весь тираж будет распродан. Я только что распорядился допечатать пятьдесят тысяч. Первый день, и победа!

— Но Терри ее не писал!

— Карты на стол, Мартин. Я знаю, что он — твой брат, хоть ты, шалунишка, и старался от меня это скрыть. Хочешь — верь, хочешь — не верь, знаешь, что меня натолкнуло на эту мысль? Моя чертова бывшая жена узнала тебя по фотографиям в газетах! Вспомнила через пару часов после того, как в тот раз ушла из моего кабинета. Позвонила спросить, что я собираюсь опубликовать с Терри Дином. Тут до меня дошло. Ну конечно! Это настолько очевидно! Гарри Уэст — псевдоним Терри Дина. Не так удачно, как анаграмма [19] или нечто в этом роде, но тем не менее. Дело в том, мой друг, что псевдоним не поможет распродать книгу. И уж точно не в том случае, когда автор настолько знаменит, как твой брат.

Я подошел к столу, прикидывая, достаточно ли я силен, чтобы поднять его и раздавить им мерзавца.

— Слушай, ты, придурок, Терри не писал книгу! Ее написал Гарри! О Господи! Гарри просто взбесится.

— Неужели? И кто такой этот Гарри?

— Учитель Терри.

Стэнли с любопытством на меня посмотрел.

— Да брось ты, приятель.

— Говорю тебе, ты облажался. Гарри придет в неистовство и разорвет нас на куски, идиот!

Выражение лица издателя то и дело менялось, словно он не мог выбрать, улыбнуться ему или нахмуриться, и наконец он остановился на чем-то неудобоваримо среднем между первым и вторым.

— Ты серьезно?

— Серьезнее некуда.

— И утверждаешь, что Терри не писал этой книги?

— Он не способен изобразить даже свое имя, мочась на снег!

— Правда?

— Правда!

— Ох! — успел произнести издатель, прежде чем нырнул за кипу газет. Выхватив карандаш, он начал что-то писать. Я подошел, вырвал из его рук бумагу и прочитал: «Ух ты!»

— Ух ты, ухты… Ты не знаешь Гарри. Он меня убьет. Затем убьет тебя. Затем Терри. Затем себя.

— А почему сначала не себя? — глупо спросил Стэнли. Встал, расстегнул пиджак, застегнул и снова сел. Наконец он прочувствовал, что такое настоящий страх.

— Тебе не пришло в голову хотя бы проверить мой рассказ? Разузнать про Гарри?

— Погоди…

— Звони всем!

— Кому?

— Журналистам, издателям.

— Подожди секунду.

— Действуй!

— Не могу!

— Но это же ложь!

— Сядь, успокойся. Надо все обдумать. Мы думаем? Давай думать. Ты думаешь? Я — нет. Ни единой мысли в голове. Отвернись! Я не могу думать, когда на меня смотрят. Повернись в другую сторону. Прошу тебя, Мартин.

Я нехотя развернул тело так, чтобы смотреть в стену. Мне хотелось разбить о нее голову. Непостижимо! Опять возник этот Терри и, всех растолкав, вышел на середину сцены. А как же я? Когда придет мое время?

Стэнли без умолку талдычил, и от потока его мыслей протухла вся комната.

— Так, так, так… что мы имеем? «Учебник преступления» — сам по себе скандал. Захватывающий. Противоречивый. Полемичный. Это у нас было с самого начала. А теперь оказывается, что и автор — на самом деле не автор. То есть теперь сверх скандала мы имеем еще и литературную мистификацию.

— Что?

— Можешь повернуться.

Когда я развернул тело в обратном направлении, Стэнли снова победно улыбался.

— Два в одном! — весело воскликнул он.

— Стэнли… — пробормотал я.

— Все идет отлично! Это тоже нам на руку. Попроси Гарри потерпеть. Через год или два мы устроим утечку информации, и он станет знаменит.

— Через год или два?

— Да. А куда спешить?

— Ты ничего не понял. Гарри решит, что я все специально подстроил. Что я его предал. Это его наследие миру. Ты должен сам ему все объяснить. Сказать, что это твоя вина. Что ты ошибся! Иначе он нас убьет!

— И что из того? Пусть приходит. Я не боюсь. Если мне суждено умереть, я рад умереть ради книги. Мне она понравилась. И ради этой книги я готов умереть. Приводи его.

Стэнли поднял кулак, словно ему только что вручили награду. Что было делать? В такой переплет я никогда не попадал. А теперь меня угораздило оказаться в обществе человека, который только что понял, за что ему стоит умереть. И стал отвратительно, неуместно умиротворенным. Мне же хотелось вырвать ему губы.

Взяв такси, я всю дорогу твердил себе, что, когда приеду к Гарри, надо действовать очень, очень осторожно. Гарри меня любил, и я его тоже, но это вовсе не означало, что он не способен всадить мне пулю промеж глаз. Ничего не поделаешь, такова природа любви. Я опустил в машине стекло. Воздух был неестественно неподвижен, как в комнате без окон. Ни малейшего дуновения. Словно герметично запечатали люк в мир, и мы все оказались запертыми изнутри.