Книга Адамово яблоко, страница 48 – Ольга Погодина-Кузьмина

— Где я? — спросил он, тщетно пытаясь отыскать в памяти хоть какое-то объяснение происходящему.

— У друзей, мой ангел, у своих новых друзей, — ответил старик и положил руку Игорю на ляжку.

Игорь с отвращением сбросил его руку, сообразив вдруг, что лежит раздетый — в одних трусах.

— Где моя одежда?

— Твои вещи в стирке! — отозвался странный, словно птичий голос, и тут же в комнату влетело причудливое существо в атласном лиловом халате, в спадающих на плечи темных кудрях — как рисуют прекрасных демонов.

Это был парень, высокий и плечистый, но гладкая ткань обтягивала две выпуклости на его груди. Пропорции лица тоже были неправильными: слишком большие бархатные глаза, слишком короткий нос, слишком четко вырезанные губы. Игорь вспомнил изображения полуженщин-полуптиц на раме зеркала в приемной Дорошевского, но тут же сообразил, что все эти странности — просто результат косметических операций.

— Проснулся? Ну как ты, котинька? О, господи… срочно в отбеливатель!

Парень натянул на руки желтые хозяйственные перчатки, собрал испачканное белье. Принес и бросил на кровать чистую футболку и шорты.

— Одень пока это, красота. Твои шмотки я прополоскала и в машинку закинула, потому что ты вся изблевалась вчера… Я тебе потом из своего гардероба одолжу. Мы же с тобой одного роста? Или я повыше?

— Для начала малышу нужно выпить кофе, — деловито потребовал старик, не сводивший с Игоря глаз, цепких, как рыболовные крючки.

Старик тоже был какой-то неправдоподобный, фальшивый, словно переделанная в человека росомаха. Игорю показалось, что он уже где-то видел его раньше.

— А где мои вещи — ключи, телефон? — спросил Игорь настороженно.

Лиловый парень с обиженным видом принес пакет, выложил перед ним ключи, часы, бумажник.

— Что мы, по-твоему, какие-то воровки? Как будто мне это надо — тащить тебя, отмывать. Телефона у тебя не было, уж не знаю, где ты его посеял. Ты же никакущий в клуб заявился. Вот и делай людям добро!

Укор был справедливым, Игорь поспешил извиниться.

— Я не это имел в виду… Спасибо вам за помощь.

— Господи, солнце, о чем ты говоришь! — тут же забыл обиду лиловый. — Такие как мы должны держаться друг за друга. Для меня это закон.

От шампанского защипало в носу, но стало немного легче. Игорь смог натянуть майку и шорты. Старик хотел помочь ему встать, но он отстранился, даже не стараясь скрыть неприязни. Ему вдруг пришло в голову, что ночью незнакомые люди что-то делали с его безвольным телом, и от этого стало совсем не по себе.

Он вышел в коридор, дернул первую попавшуюся дверь, чувствуя приступ тошноты. Парень с сиськами поддержал его.

— Стой, стой! Не туда, сюда!..

Над унитазом Игоря вырвало шампанским и горькой слизью. Парень захлопотал вокруг.

— Ну как ты? Лучше? Бедненький!.. Вот здесь можно умыться, вот полотенце…

В ванной, увидав отражение своего бледного, зеленоватого лица среди сиреневых утят и флаконов с духами, Игорь вдруг вспомнил, как стоял у зеркала в клубном туалете. Постепенно всплывали смутные картины вчерашней ночи — огни над барной стойкой, танцпол, тени у стен… Словно это было в дурном сне, он вспомнил, как разбил о стол бутылку и, размахивая «розочкой», двинулся на битву с какими-то визжащими людьми.

— А вы кто? — наконец, решился он спросить парня в лиловом халате.

— О, господи! Что, совсем ничего не помнишь? И меня не помнишь? Я — Филиппина! Ну, Филипп! Мы вчера познакомились в клубе. Если б я за тебя не вписалась… Ты же там ужас что творил!

— А как я здесь оказался?

— Да я же тебя и притащила! Иди, выпей кофе, а то снова стошнит. Потом расскажу, как всё было, у меня наволочки в отбеливателе.

Игорь прошел в довольно просторную кухню, обставленную стандартной мебелью из «Икеи». Там у плиты варил кофе новый персонаж — заспанный парнишка лет двадцати, невысокий и складный, в одних мятых боксерах, спущенных на бедра. В зубах у него дымилась сигарета.

С прищуром оглядев Игоря сквозь дым, он спросил:

— Это тебя, что ли, Филя вчера подобрал? Ну, ты прямо сбитый летчик. Водка, пиво и вино — здравствуй, мама, я в говно… Ладно, сейчас кефирчика налью. Пусть знают, что и у секс-звезды есть сердце.

Почему-то, увидев парнишку, Игорь немного успокоился, поняв, что здесь ему не желают и, наверное, пока не делали зла. Хотя эти люди, их взаимоотношения и речи были такими странными, словно он попал в чужой сон или на другую планету.

Когда парень с сигаретой открыл холодильник и нагнулся за кефиром, в кухне появился старик в красных носках. Он прихватил сердобольного курильщика за оттопыренные части тела, но тут же получил по рукам.

— Да говорю, мадам, уберите пальцы с моих заслуженных ягодиц! Мне ими ещё работать…

— Бяша, ты-то здесь зачем, мой колокольчик? — полюбопытствовал старик, ничуть не обидевшись. — А как же Петр Иваныч? Вы не поссорились?

— Кукарекнулся Петр Иваныч, — бодро отозвался парнишка. — Съездили на природу. Я, главное, повелся, как Жанна Д’Арк — опаньки, костерок, шашлыки, бардовская песня. Дома хорошо, а в гостях — на халяву…

— И что же вышло?

— Да, Бяшка, ты же ничего не рассказал нормально! — поддержал хлопотливый Филипп, заглядывая в кухню из коридора. — Явился в семь утра, хорошо, я уже дома была… Что там у вас случилось?

Парень, которого называли Бяшкой, налил себе и Игорю кофе, развалился на стуле, и, помахивая сигаретой, играя голосом и лицом, продолжил:

— Даже отснятый в застенках Гестапо порно-хоррор бледнеет перед епической драмой, разыгравшейся в поселке Лосево в минувшее воскресенье. Жена высокопоставленного сотрудника ОАО «Российские железные дороги» застала своего мужа в объятиях мужчины-проститутки…

— Жена?! — с жадным любопытством переспросил старик.

— Ага, — хмыкнул парнишка. — Приехала в самый разгар. А я готовый — ни петь, ни рисовать… Метался по этому Лосеву, как Папанин на льдине. Снегу по колено, темень. Хорошо, водила попался сочувствующий, дальнобойщик.

— И что, Петр Иваныч тебе даже дорогу не оплатил? — распахнул глаза Филипп. — Вот хамство!

— А ты думаешь, в этом Лосево ночная служба такси шестьдесят девять? Спасибо, волки жопу не отъели…

Старик был в восторге.

— Ай-ай-ай! Так вас жена за этим самым накрыла?

— Ну, прямо под окошко подошла… Я ещё как чувствовал — не хотел ехать. Но ему баня уперлась. Геморрой свой, наверное, прогреть. В общем, вечер начался с французского поцелуя, а закончился по-домашнему — мордобоем… Херня в том, что без квартиры остался. Надо вещи срочняком забрать. Так что обнови мою анкетку, Равиль — спортивный парень без манер открыт серьезным предложениям.