Онлайн книга «Тропик лейтенанта. Пиратское рондо»
– Кто это тащ-ка? – … – Гиббоны, – объяснила Аю. – не страшно. 
Она, проходя мимо трухлявого пня, ловко вонзила в него нож – пень развалился. Внутри него оказалось полно крупных белых гусениц. Аю немедленно отправила в рот пригоршню гусениц, потом знаками пригласила всех отведать это лакомство. – Тащ-ка! Это надо есть? – Не надо! – Бузык тут же последовал совету Аю. – Не ешь, я за тебя съем. 
После этого на бедных гусениц набросились со всех сторон. – Петров! – Я! – Ты можешь почувствовать, что за тобой погоня? – Могу. – Как это? – Птицы. Они передают друг другу по цепочке. – А сейчас что они передают? Петров прислушался. Бузык прислушался, но ничего необычного не услышал. – Они передают, что за нами уже пошли. – С собаками? – С собаками. 
Отношение к морякам наших посольских в Джакарте – верх радушия. Русские за границей – на удивление дружный народ. На всю Джакарту русских – 160 человек. Само собой, надоесть друг другу они успели хуже горькой редьки, а больше общаться не с кем: Запад нас не сильно жалует и никуда не приглашает, а с местными получается плохо-слишком разный менталитет. А тут – полторы тысячи отборных русских мужиков в красивой форме, которые к тому же новички в стране, которую ты знаешь как свои пять пальцев! Это событие! Офицеров приглашают в гости в «замок Урфина Джюса» – так на посольском жаргоне называют наше посольство за своеобразную архитектуру. Обеды, приемы, причем не протокольные, а от души. – Эти ананасы самые лучшие в Индонезии. Они выращены на вулканическом склоне. Посольские объясняют, что брать сувениры в супермаркетах – непозволительная роскошь. – Лучше всего затовариваться на блошином рынке на улице Джалан Сурабайа. Впрочем, сразу же поясняется, что без кого-нибудь из посольских, привыкших к местной торговле и закаленных в рыночных баталиях, туда лучше не соваться. 
С нашей компанией офицеров на рынок отправляется одна посольская дама. Сразу после открытия двери машины на офицеров набрасываются штук пять продавцов с разной сувенирной продукцией. Начинается представление. Офицеры предупреждены: говорить надо только с сопровождающей дамой и только вполголоса, сделав морду кирпичом. Все переговоры будет вести она. Одному из офицеров понравился крис – традиционный яванский кинжал с волнистым лезвием. За него у офицера просят 200 баксов. 
Посольская дама поднимает к небу глаза и начинает что-то жалобно выть речитативом по-индонезийски. Сама она при этом тянет офицера дальше по рынку – цена немедленно падает до 100 баксов. Число продавцов вокруг них вырастает до двадцати – двадцати пяти, и все они с обнаженными кинжалами самых разных форм и размеров. Речитатив дамы усиливается, из глаз вот-вот хлынут слезы – 50 баксов. Все это движется за ними по рынку, не отставая. Они заходят в «бутик» – двадцатифутовый железный контейнер, набитый всякой всячиной. У выхода их уже ожидают человек тридцать-сорок продавцов-кинжальщиков (плюс сколько-то продавцов с прочим товаром). Выйдя на улицу, дама начинает активно жестикулировать, трещит как пулемет и делает в сторону кинжала оскорбительные жесты – 30 баксов. Офицер спрашивает: ну как? Ему отвечают: цена нормальная, соглашайся. Покупается заветный кинжал, после чего бочком-бочком все прорываются сквозь толпу тыкающих кинжалами в лицо продавцов к машине. Отдышались. Времени прошло минут пятнадцать, а все устали, как после вагона дров. Посольская дама объясняет: нам тоже тяжело торговаться, но неприятно, когда согласишься на высокую цену, а тебе вслед плюют – идиот! 
– Самое интересное, – говорит она, – это когда мы сюда приезжаем с мужем. Есть возможность разыграть целую пьесу: мне что-то понравилось, а он не дает денег. Всего полчаса актерского мастерства, и цена падает раз в десять, а продавцы получают море удовольствия от настоящей торговли. Через полчаса бега по джунглям собаки остановились. Они будто натолкнулись на невидимую стену: заскулили, закружили, начали чихать, встали – ни шагу вперед. – В чем дело? – спросил Хасан. – Собаки не идут. – Почему? 
Один из следопытов опустился на четвереньки, подобрал какую-то крупицу с земли, положил ее в рот, сморщился и сплюнул. Помощник Хасана подошел к следопыту, переговорил вполголоса, потом вернулся и сказал: – Дикий перец. Собаки нам больше не помогут. Из-за этой дряни они потеряли нюх на неделю. – Без собак они найдут дорогу? Я отдам им головы тех, кого мы преследуем. Это головы семи мужчин. Помощник и следопыт перекинулись несколькими фразами. Даяки заулыбались. Головы – это хорошо. – Да! – сказал помощник. – Они найдут их без собак. – Хорошо. Отпустите собак. Как только отпустили, собаки дружно ринулись назад. Аю остановилась, подняла голову и прислушалась. Все остановились как вкопанные – ничего они не услышали, только шелест листвы. – Они отпустили собак, – сказала она. – Что там опять? – Хасан пробился вперед, чтоб посмотреть, в чем там дело и почему остановились на этот раз. Главный следопыт даяков стоял перед куклой, наколотой на колючки. Он со страхом обернулся и посмотрел на Хасана. – Что это? – Хасан протянул было руку, чтоб снять куклу, но в руку его немедленно вцепились. |