Онлайн книга «У вендетты длинные руки»
|
Последовала небольшая пауза. Ага, смутился! Хоть немного, но все-таки. – Хм, что за вздор! Я вас, конечно, помню. Вы жена того Деда Мороза, который взорвался в моем доме накануне Нового года. Чудила! Не суметь зажечь петарду! – Мой муж никогда не зажигал петард. Он их боялся. У его брата Валерия взрывом такой вот штуки оторвало пальцы еще в детстве. Когда вы уезжали с вашей матушкой в Сибирь, вы не знали об этом. – Слушайте, что за вздор вы несете?! – А что, разве это все не так, господин Аникеев? Снова последовала небольшая пауза. Смутился? – Я не Аникеев, гражданка… Как вас там?.. Моя фамилия Дьяченко. Понятно? Вы, кажется, не туда попали. Так что идите подобру-поздорову, а то, знаете ли… – Что – «а то»? Сосульки с крыш падают? Эти угрозы от вас я уже слышала! Как только язык твой поганый повернулся угрожать мне?! Убили отца, теперь хотите и мать у ребенка отнять? Я про тебя, гнида, многое знаю!.. – Слушай, ты, ненормальная! Угрожать мне вздумала? Да видел я тебя и Деда Мороза твоего знаешь где?.. Топай отсюда, пока цела, а то вынесут тебя… вперед ногами! Хм, Снегурочка! В голосе Дьяченко послышалась явная угроза. Мы с Серафимой переглянулись. – Может, вмешаемся? – предложила она. – Рано! Между тем Надежда снова подала голос: – А еще я про наследство знаю. От вашего израильского деда, господина Дубинина. Вернее, Коротковича. Это у вас семейная традиция такая – брать фамилию жены? В голосе Надежды чувствовалась явная издевка. – Что за черт?.. – Так это вы из-за наследства мужа моего убили? Денежки израильского дедушки захотели присвоить себе и только себе, любимому? Делить с братьями двадцать российских «лимонов» для вас показалось занятием очень мелочным? Я ведь знаю, что вы ездили в Израиль проведать вашего предка и наверняка все узнали о наследстве в отличие от ваших двоюродных братьев, Валентина и Валерия… – Пошла вон! Идиотка! Шантажистка! Вон, я сказал! В это время послышался какой-то шум, очевидно, это Алена прибежала в подсобку из торгового зала: – Тише! Вы что, с ума сошли?! Покупателей всех распугаете! Анатолий, что у вас здесь происходит? – Алена, ну-ка, выстави всех из магазина и возвращайся сюда. Разговор есть. Вскоре мы увидели, как три-четыре женщины вышли из магазина, а на его двери появилась табличка «Технический перерыв». А в это время в подсобке продолжался разговор на повышенных тонах: – Так вы говорите, гражданка Виноградова, что все про меня знаете? – Да, многое. Ты, урод, даже не представляешь, что я про тебя знаю! И я это обязательно расскажу… в таком месте, откуда тебя не выпустят. Я все расскажу, будь уверен! Думаешь, я не знаю, как ты убил моего мужа? Очень даже хорошо знаю… В это время послышался встревоженный голос Алены: – Дорогой, что все-таки здесь происходит? – Алена, хватаем эту идиотку! Она про нас все знает… Послышался шум возни, кряхтенье, грохот упавшего стула, заглушенные возгласы: – Ай!.. Хватай!.. Ой!.. Держи ее, связывай… Где веревка?.. В тумбочке!.. Не вырывайся, не поможет… – Отпусти, я буду кричать!.. – Кричи сколько влезет!.. – Полина, по-моему, пора нам вмешаться, – сказала Серафима встревоженным голосом, – они же ее убьют! – Не убьют, – спокойно сказала я. – Они что, совсем дураки? – Не дураки, но сволочи – это точно! Убили же они ее мужа. А ее им вообще ничего не стоит задушить. – И куда они потом труп денут? От него ведь придется избавляться. Долго под прилавком он не пролежит… Скоропортящийся товар… В это время в прослушке снова послышались голоса: – И что теперь? Толь, с ней надо что-то делать! – Знаю. Дай подумать. – Может, нам ее задушить? – Да? А потом куда ее? Вынести тело на улицу и бросить в контейнер для мусора? – Нет, зачем? Вывезем ее ночью в лес, закопаем в снегу… Пока он сойдет… – Тогда уж лучше на дачу – и в погреб! – Точно, дорогой, в погреб, и забьем крышку… А еще можно – в туалетную яму, и мусором забросать. – Разлагаться начнет, запах пойдет… Тут раздался испуганный голос Надежды: – Эй, вы что? Совсем ничего не боитесь? Вам же отвечать придется… – Заткнись, дура! Никто за тебя отвечать не собирается. Спрячем тебя так, что ни одна живая душа не найдет. – Дорогой, давай ее задушим. А то она поднимет шум… – Не поднимет. Где гантель? – Какая гантель, Толечка? – Я принес сюда из дома свою старую гантель. Пара от нее потерялась, а эта вся проржавела. Вот я и принес сюда, не выбрасывать же! Ах ты, какой бережливый! Надо же, ржавую гантель – и то не выбросил! Что ж, правильно, в хозяйстве все пригодится. Например, чтобы женщине череп раскроить. – Полина, может, уже пора? Представь, как там сейчас Надёна трясется! – Серафима, не паникуй. Я знаю, когда пора наступит. Мы договорились, что, если будет совсем туго, она сама припугнет их тем, что разговор записывается… – …Вот она, гантелька моя! Я же говорил, никогда ничего не надо выбрасывать. Вот и она сгодилась. Сейчас я этой штучкой тресну тебе по твоей дурной башке, и ты, дура, окочуришься! А ночью мы вывезем твой чертов труп в лес и сожжем. Посмотрим тогда, как ты сумеешь нас шантажировать, ставши обугленной головешкой! Анатолий заржал. – Нет, не надо! Умоляю! Пощадите! У меня ребенок маленький! Родители больные… Пощадите! – А когда ты сюда перлась, шантажистка хреновая, ты о чем думала? – Толя, кончай! Время идет, магазин открывать надо, мы покупателей теряем… Я взяла телефон и набрала номер сотового Алены. – А-а-а!.. Не надо!.. Умоляю… Надежда замычала, похоже, Анатолий пытался зажать ей рот. В это время из прослушки донеслась музыка – зазвонил телефон Алены. – Да заткни ты ей рот хорошенько, тут мне звонят… – Кто звонит? Не бери трубку! – Включен запрет на определение номера. Нет, лучше уж узнать, кто это, мало ли… Алло? Я изменила голос. У меня это хорошо получалось, я могла говорить низким грудным тембром: – Алена? – Я… Кто это? Я вас не узнаю. – Зато я вас узнаю. Точнее, хорошо знаю. У меня для вас сюрприз, ребята! Да, Алена, для вас и вашего благоверного. Я знаю, что он в эту ответственную минуту находится рядом с вами. И что вы собираетесь «немножко убить» Надежду Виноградову. |