Онлайн книга «Болотный кот»
|
– И много в этом вашем мире таких, как ты? – Мало, в нашем княжестве я одна, да и запрещено мне в люди выходить. – Так не любят колдунов? – Раньше… давно, когда еще мать моей матери не родилась, было много горя от колдунов, которые приходили их темных земель. – А как же ты живешь, не выходя к людям? – Варас помогает, он мой брат родной, у железной скалы живет с дочкой, там и кузня его и дом. – А где жена его? – Умерла четыре лета назад, болотный змий ужалил, а Варас в ополчении был, не было его. Сарина шкуры вымачивала в озере. Я пыталась ее спасти, но яд очень сильный у болотного змия. – Понятно… а водится где это змий? – В болотах водится, в воде живет, иногда и в озеро входит. Сняв с очага медную сковороду, небольшую, в форме капли, она выложила в медную же тарелку несколько каких-то трубок диаметром от двух до четырех сантиметров и в длину сантиметров десять, что-то явно растительного происхождения. – Это что? – Желтый стебель. – В первый раз вижу такое… и как это есть? – Стебель разламываешь, мякоть ешь, – ответила она и положила мне на тарелку половину тушки какой-то птицы, – это знаешь как есть? – Да, в моем мире птицу едят. – Вот и ешь, – ответила она, тоже положила себе еду и села напротив. Мякоть желтого стебля напоминала что-то вроде жареных баклажанов и, надо сказать, очень вкусная. – Скажи, в вашем мире так много этого металла? – постучал я ногтем по краю медной тарелки. – Это все Варас, его работа… Нет, конечно, в основном посуда деревянная у нас, иногда икербская посуда попадается, она у них из красной земли, в горах ее много. – Глиняная, что ли? – Мне непонятно это слово. – В моем мире посуду делают из глины, бывает красная и белая. – Ну а мне вот Варас с посудой помог. Слушай, а ты водой из озера не умывался? – Нет, свалился в трясину, когда выход из болот искал. – Понятно, я тебе примочку на ночь сделаю, а то завтра глаз не откроешь, вздуешься весь, и вообще тебе бы пар принять да обмыться… и в волосах вон комки. Только воды много не лей, дождь через два дня будет, не раньше. – Так я из озера могу воды набрать, вроде чистая. – Нет, Петр, и в озере и в протоках по княжеству вода осквернена болотным ядом, а яд тот с темных земель идет. – То есть вы тут пьете только дождевую воду? – Не только, сок белого дерева пьем. В княжестве есть еще два глубоких колодца, там вода чистая, но ее за деньги продают. – Что-то как-то… воду… продавать? – Да, так сложилось… эти колодцы принадлежат княжескому роду, так всегда было. – А дожди часто идут? – В этом боги милостивы и даруют воду, ее хватает. Я же одна живу, и запасы делаю только для себя, поэтому и предупредила тебя. – Ясно… а деньги? – Что деньги? – Ну какие у вас деньги? Нава взяла с полки маленький кожаный мешочек и положила на стол. – Вот. Я развязал мешочек и высыпал на стол несколько тонких пластинок желтого и белого металла, примерно сантиметр в ширину и полтора в длину, с выдавленным изображением какой-то птицы. Пластины были тонкими, едва ли миллиметр в толщину. – Понятно, – сказал я и сложил «монеты» обратно, – скажи, а большое ваше княжество? – Если протоками и с хорошим проводником от болот плыть на юг, к горам, то за один оборот Большой луны как раз и доберешься до границ княжества. – Это сколько дней? – Тридцать два дня. – То есть месяц… А почему протоками, у вас же есть лошади? – показал я на подкову, прибитую над дверью. – Есть, но тут больше привыкли передвигаться протоками, их тут много… очень много, три реки с гор текут и протекают через княжество, а протоки мешают воды этих рек. – И в конце концов вода приходит сюда, сначала в озеро и затем в болота? – Да, только озер три, вот это – Чистое, есть еще озеро Крови и Желтое озеро. Самое большое Желтое озеро, в старые времена на больших лодках ходили люди через него, десять дней пути выходило. – И что там на другой стороне Желтого озера? – Как и везде на севере – темные болота. – А течение сильное в этих протоках ваших? – Почти незаметное, а в реках да, сильное, но воды в реках неглубоки и сплошь камни… по ним никто не плавает. – То есть если допустить, что по протоке на лодке можно передвигаться со скоростью три-четыре километра в час, – начал я бубнить себе под нос, – то за сутки порядка восьмидесяти километров… оборот луны равен тридцати двум дням… то есть грубо две тысячи шестьсот километров… ну учитывая перерывы на отдых, переходы из протоки в протоку и прочие загибы рельефа, можно поделить на три… восемьсот пятьдесят километров примерно… – Это ты считаешь? – Да… ну немаленькое княжество у вас получается. – Немаленькое. – А кроме вашего княжества, какие еще есть? – Людей? – Эм… а есть еще кто-то, кроме людей? – Есть… на западе два рода хартов живут, они как люди, но могут долго в воде быть. – С жабрами, что ли? – Нет, – рассмеялась Нава, – просто долго могут не дышать… красивые они очень, и мужчины и женщины… глаза голубые, волосы желтые или белые, а на белой, почти прозрачной коже по телу розовые узоры. – Прям как золотые рыбки у меня в аквариуме… – Какие рыбки? – Да… в моем мире, люди в домах держат рыбок, в стеклянных сосудах. – А зачем? – Для эстетического удовольствия, наверное. – Я не знаю такого слова… вообще странно, ты столько слов незнакомых говоришь. Зачем держать рыб дома? Не понимаю… рыбы должны жить в реке или в озере. – В моем мире много непонятных мне самому вещей. В моем мире человек считает себя венцом творения природы, а сам ежедневно губит природу. – Странный у тебя мир. – Да, согласен. А кто еще есть в ваших землях? – В предгорьях и в горах живут икербы, есть среди них и оседлые рода и племена, даже торговать в городище приплывают, но в основном кочующие племена, нападают на приграничные деревни, грабят, рабов уводят, часто бывает и съедают пленников. – Людоеды, что ли? – Да, можно и так сказать, их вера на этом построена. |