Книга Держи ухо востро, страница 9 – Марина Серова

Налюбовавшись на машину и пережив пятиминутное состояние глубокого удовлетворения по этому поводу, я подняла глаза наверх и прочитала название фирмы. Оно полностью соответствовало ожидаемому. Собственно говоря, это была не фирма, а ее филиал, вернее, представительство. Сама фирма находилась в Германии и была хорошо известна в Европе, поскольку занималась таким достойным делом, как торговля пивом и безалкогольными напитками.

"Ну что же, — подумала я, — вполне подходящее занятие для умного мальчика и бывшего искусствоведа». И стала придумывать способ проникновения в эту уважаемую организацию.

И вот тут-то меня и ожидали самые большие неприятности. У меня не было ни одного шанса устроиться сюда на работу, хотя бы потому, что по своим документам я проживала не на Украине, не имела никакого отношения к Одессе и, тем более, к пивоторговле. Можно было бы слетать в Тарасов и запастись всеми необходимыми документами и вернуться в Одессу каким-нибудь заслуженным пивоваром России или почетным гражданином Одессы, но и это не гарантировало бы мне ровным счетом ничего. Вряд ли эта организация испытывала острую нужду в сотрудниках.

Да и надо ли мне это было? В конце концов, меня совершенно не интересовала как сама фирма, так и ее продукция. Если я правильно понимала ситуацию, то для Пауля Раушенбаха эта контора была всего-навсего «крышей», удобным поводом для проживания в Одессе, а его сотрудники могли даже не догадываться о его главной «теневой» деятельности. Это была на самом деле солидная фирма, а солидные фирмы очень дорожат своей репутацией и редко нарушают закон. Им это просто не выгодно.

Изучив табличку на дверях, я выяснила, что через два с небольшим часа в фирме будет обеденный перерыв, и решила отложить первую встречу с молодым Раушенбахом до этого времени.

Мне совершенно не хотелось возвращаться в гостиницу, и я решила прогуляться к морю. Приморский бульвар, памятник Дюку Ришелье и Потемкинская лестница встретили меня как старую знакомую, а чашка турецкого кофе у моря привела в блаженное состояние, близкое к эйфории.

Два часа прошли незаметно, пора было возвращаться. Я поймала такси и за пять минут до обеденного перерыва попросила водителя припарковать машину в десяти метрах от «Тойоты».

За рулем такси сидел разбитной парень лет двадцати пяти, он время от времени пялился на меня, и специально для него я сымпровизировала романтическую историю.

— Понимаешь, — не поднимая глаз, сказала я, как только мы оказались на месте, — у меня тут работает парень…

Водитель с интересом посмотрел на меня.

— Мне неудобно об этом говорить… — продолжила я. — Короче, мне сказали, что у него есть другая.

— Ну? — растерянно спросил он, явно не понимая, чего я от него хочу.

— Помоги мне, пожалуйста…

— В смысле?

— Он сейчас выйдет из своей конторы и, скорее всего, поедет к этой суке. Ты не мог бы незаметно поехать за ним? Но мне не хотелось бы, чтобы он меня заметил, ты понимаешь?

— Чего тут не понять?

По его лицу я поняла, что мужская солидарность не позволяет ему согласиться на мое предложение, но у меня в запасе был очень сильный аргумент.

— Десять долларов тебя устроит? Через час ты будешь свободен.

— Пятнадцать, — на всякий случай потребовал он, хотя и десять, судя по всему, его бы устроили, и даже пять. Но я не стала мелочиться, и проблема мужской солидарности тут же перестала быть актуальной.

За что я люблю немцев, так это за пунктуальность. Ровно в тринадцать ноль-ноль, вместе с сигналом точного времени на пороге фирмы появился Пауль Раушенбах собственной персоной с товарищами.

— Это он, — тихо сказала я.

— Который?

— Тот, что садится в «Тойоту».

— Понял.

Наши машины тронулись с места одновременно. Мой водитель был сосредоточен и немногословен и не отставал от Раушенбаха, соблюдая необходимую дистанцию.

Ничего не подозревающий немец через несколько минут остановился у небольшого, но симпатичного продуктового магазинчика и оттуда выпорхнула его рыжая «киска».

Мой «напарник» посмотрел на меня с сочувствием.

— И чего ему не хватало? — сказал он, сравнивая меня с рыжеволосой красавицей, и я еле сдержала улыбку. — Ну что — дальше поедем?

— Я хочу знать, куда он ее повезет, — ответила я с выражением оскорбленной невинности на лице.

— Понятно, — вздохнул водитель. Видимо, эта ситуация была знакома ему не понаслышке.

Раушенбах прибавил газу и теперь ехал на максимально разрешенной в городе скорости. У

Него до конца обеденного перерыва оставалось пятьдесят три минуты,

Мы выехали из центра города и покатили вдоль моря. Двух — и одноэтажные особняки, один красивей другого, приятно радовали глаз. Пауль остановил машину у одного из них.

— За первым поворотом, — скомандовала я, и мой послушный водитель, не снижая скорости, промчался мимо выходящих из машины молодых людей.

— Смеются, — буркнул водитель, заразившись моей мнимой ненавистью.

— Плакать будут, — зловещим голосом сказала я, и водитель посмотрел на меня с испугом.

Вручив ему десятидолларовую бумажку в качестве аванса, я попросила подождать меня несколько минут.

— Нет проблем, — бодро ответил он, хотя в глазах его промелькнул страх.

Видимо, я немного переиграла, и он решил, что я отправилась убивать вероломного возлюбленного.

"Еще уедет со страху, плюнув на пять долларов», — подумала я и произнесла тихим слабым голосом:

— Я только посмотрю и назад.

— Понятно, — вздохнул он и достал из кармана сигарету.

Через пару минут я уже была рядом с особняком, из-за забора которого слышались веселые голоса. Насколько я поняла, один из них принадлежал рыжей девице. Она весело рассказывала что-то, а второй голос, тоже женский, изредка комментировал ее рассказ:

— Скажешь тоже…

— Да ну тебя!

Наконец, задохнувшись от смеха, женщина предложила:

— Ну хватит, уморила. Пойдем обедать, а то Паша сердиться будет.

Вот так запросто здесь называли Пауля Раушенбаха.

— Я уже сержусь, — весело подтвердил «Паша» издалека.

"Просто идиллия какая-то», — подумала я и постаралась рассмотреть что-нибудь через щели в заборе. Но так ничего и не увидела, кроме зеленой листвы.

— На первый раз вполне достаточно, — сказала я себе и направилась к своему такси.

— Ну как? — тревожно спросил меня водитель.

— Да пошел он…

— Вот и правильно, — одобрил он и решительно нажал на газ, честно отрабатывая свою пятерку.