Онлайн книга «Рыцари и сеньоры (сборник)»
В реанимационной палате «для безнадежных» стояла только одна койка. Лицо Нины было строгим и белым как снег. — Тише! — шепнул Виктор Степанович Мишке. — Как пса-то зовут? Мишка пожал плечами. Пса чуть слышно заскулил и потянулся мордой к койке. — Узнал хозяйку! — улыбнулся Виктор Степаныч. Мишка рассматривал лицо Нины. Ему очень хотелось взять Спящую Принцессу за руку, но рядом был доктор Виктор Степанович. А Мишка был только проводником. Проводником чужой собаки… 4 Заведующая отделением профессор Курлянцева устроила доктору Семушкину настоящий скандал. Виктор Степанович молча написал заявление на расчет. — У этой больной в самом деле больше никого нет? — тут же успокоившись, спросила Курлянцева. — Как видите, есть, — сказал Виктор Степанович. — Только этот тип не собирается прятать свой хвост даже под белый халат. Курлянцева коротко бросила: — Хорошо, но под вашу ответственность! Мишка взял отпуск за свой счет. Он приходил в больницу в шесть утра и покидал ее только по категоричному приказу строгой медсестры Леночки. Больные назвали пса «академиком Собакевичем». Но Мишка по прежнему обзывал его Бобиком. Утром пес, всегда одетый в белый халат, сшитый ему Леночкой, обходил палаты вслед за профессором Курлянцевой. Позже Виктор Степанович не без удивления констатировал улучшение самочувствия даже у самых тяжелых больных. Веселый шум и смех сопровождали Бобика как королевская свита. «Академик» кушал все, что ему предлагали и толстел прямо на глазах. На его проводника Мишку почти никто не обращал внимания… 5 — Вчера мне бывшая жена звонила, — Виктор Степанович говорил глухо, не глядя в сторону Мишки. — Вспомнила о кое-каких своих вещах. Сегодня утром я оставил их у соседки… Никогда не женись, брат. Мишка пытался кормить Бобика. Пес воротил морду от тарелки с простым супом и смотрел в сторону самой веселой третьей палаты. — А я раньше о любви совсем не думал, — Виктор Степанович достал очередную сигарету. — Полгода назад пришел домой, а на столе записка: «Прости, я так больше не могу…» Как в бездарном романе. — Виктор Степаныч, а Нине лучше, — сказал Мишка, удерживая пса за ошейник. — Леночка вчера мне сказала, что… — Много знает твоя Леночка! — фыркнул врач. — Много, — мимо прошла Леночка и одарила доктора презрительным взглядом. — Между прочим, курить можно только в вестибюле. — Миш, пошли, покурим? — с заметной жалобной ноткой в голосе попросил доктор. — А то ходят тут всякие… Стерильного Бобика пришлось оставить под присмотром Леночки. 6 — Курлянцева научный труд пишет, — улыбаясь, рассказывал доктор Семушкин. — Тема: «Эмоциональное воздействие на больных, находящихся в бессознательном состоянии». Мишка, у тебя попросту свистнули идею. Мишка совсем не думал об «идее». Он смотрел на дождь и думал о Прекрасной Принцессе. — Жизнь — как весы, Мишка. Какая-нибудь крошка может качнуть их в ту или другую сторону. — Нужно Бобика Крошкой назвать, — улыбнулся Мишка. — В этой «крошке» наверное, уже больше трех пудов. Жрет как слон. Вчера у больного Сиволапова стянул кусок ветчины. — Бобик тосковать перестал. Понимаете?.. Собаки все чувствуют. — Вашими бы молитвами, — врач вздохнул. — А тоска, брат, действительно такое собачье чувство, что хоть вой от нее. Вот моя бывшая жена, например… Доктор Семушкин говорил тихо и его голос был почти неразличим от звуков дождя. Мишка смотрел на капли на стекле и чему-то улыбался… 7 Вечером наступил кризис. Врачи суетились возле кровати Нины. Мишка совсем не понимал их разговора. Но после фразы «адреналин в сердце» у него вдруг похолодело в груди. — Ты здесь?! — доктор Семушкин оглянулся. Злые глаза над белой повязкой казались огромными и черными. — А ну марш отсюда! Мишка попятился к двери. Пес пошел следом за ним. Мишка открыл дверь и протиснулся в нее, не давая выхода собаке. Потом он стоял в коридоре у окна и грыз крепко стиснутый кулак. «Она не умрет!.. Она не умрет!» — повторял и повторял Мишка. Времени не было. Мишка закрыл глаза. На какое-то мгновение ему показалось, что он стоит рядом с кроватью Нины. Мишка протянул руку… Рука натолкнулась на что-то холодное и твердое. Мишка ударил. Со звоном посыпалось стекло оконной рамы. — Черт возьми, — весело выругался сзади доктор Семушкин. — Я чуть было не споткнулся об этого вездесущего пса! Мишка оглянулся. — Ты что стекла колотишь? — улыбнулся врач. Мишка удивленно посмотрел на свой окровавленный кулак. Врач сорвал с лица повязку и сунул в рот сигарету. — Нина?.. — тихо спросил Мишка. — Пришла в себя. Все обойдется без последствий. Иди, пусть тебе руку перевяжут. Потом — домой. Отдыхай!.. Мишка послушно пошел. Из полуоткрытой двери третьей палаты торчал толстый хвост Бобика. Больные весело смеялись. Пес гавкнул и хохот стал гомерическим. — Сиволапов, колбасу прячь!.. — «Академик» с проверкой пришел!.. 8 Леночка подошла сзади и уткнулась носом в плечо Виктора Степановича. Девушка тихо всхлипнула. — Дурак!.. — сказала она. — Какой же ты дурак! — Наверное… Я раньше не понимал, почему так быстро летит время, — быстро заговорил врач. — А Мишка взял и рассадил кулаком стекло. Мне порой хочется сделать тоже самое. Чудеса все-таки есть, да?.. — Это не ее пес, — сказала Леночка. — Что?!.. — Бобик никогда не принадлежал Нине, — повторила Леночка. — Это собака водителя. Нина удивилась. Я соврала, что водитель лежит в соседней палате. Девушка заплакала и стукнула кулачком по руке доктора Семушкина. — Боже мой!.. — громко закричала она. — Я же люблю тебя! Уже целых полтора года люблю! А кого ты видишь, кроме себя? О чудесах тут каких-то говоришь, а сам?!.. Виктор Степанович не знал, куда деть глаза от смущения. Когда вдруг вернулся Мишка, он облегченно вздохнул. — Вот, — сказал Мишка, протягивая всхлипывающей Леночке баночку с чем-то темным. — Клубничное варенье для Нины. — Какое еще варенье? — удивился Виктор Степаныч. — Обыкновенное, — сказала Леночка. — Нина попросила. «Но Мишка еще не видел Нину!..» — пронеслось в голове врача. Мишка потоптался на месте и, не зная, что сказать, виновато улыбнулся… |