Книга Женщина, которая легла в кровать на год, страница 72 – Сью Таунсенд

— А если сказать попроще?

Священник принялся внушать кучке собравшихся, будто Ивонн родилась во грехе и скончалась во грехе.

— Она хотела ореховый гроб с медными ручками, обитый красновато-коричневым атласом. Мы вместе выбирали по каталогу, — шептала Руби.

— Ее похоронная страховка не покрывала стоимости орехового гроба, — ответил Брайан.

Похожий на барсука в стихаре преподобный сочным голосом произнес:

— Мы собрались здесь этим дождливым и ветреным утром, чтобы проводить в последний путь сестру нашу, Риту Коддингтон.

Сердитое бормотание и сдавленный смех явственно указывали, что паства заметила ошибку, но священник отрешенно продолжил:

— Рита родилась в 1939 году в семье Эдварда и Айви Коддингтон. Роды проходили тяжело, и акушерке пришлось воспользоваться щипцами, поэтому голова Риты так и осталась немного продолговатой. В школе из-за этого ее дразнили, но…

Руби встала и перебила прощальное слово:

— Простите, но все, что вы сейчас сказали, — полная чушь. Женщина в этой картонной коробке — Ивонн Бобер, ее родителей звали Артур и Перл, и у нее была абсолютно нормальная голова.

Священник покопался в записях на аналое и понял, что перепутал заметки об Ивонн Бобер с теми, что подготовил к следующему отпеванию.

— Я располагаю только теми сведениями, что мне дали. Прежде чем продолжить, могу ли я уточнить кое-какие моменты? Во-первых, гимны. Вы заказывали «О всех созданиях прекрасных и разумных»?

— Да, — кивнул Брайан.

— И «Вперед, Христово воинство»?

Брайан снова кивнул.

— А из популярной музыки: «Желтая субмарина» «Битлз» и «Сыромятная кожа» Фрэнки Лэйна?

— Да, — буркнул Брайан.

— До замужества покойная работала на производстве перфокарт?

Еще один утвердительный кивок Брайана.

Брианна громко вмешалась:

— Послушайте, может, наконец начнем?

— Надгробную речь произнесет внук Ивонн, Брайан-младший, — возвестил преподобный.

Те, кто знал Брайана-младшего, с опаской смотрели, как он идет к аналою.

— О Иисусе сладчайший, не-е-ет, — не сдержал стона Александр.

Надгробная речь Брайана-младшего была его первым официальным публичным выступлением. Начало вышло совсем недурным — Брайан-младший позаимствовал его на веб-сайте «Надгробные речи». Но вот шпаргалка иссякла, и он принялся импровизировать, решив рассказать о детских воспоминаниях близнецов о бабушке.

— Она была кошмарной чистюлей и, когда мы оставались у нее ночевать, отбирала у меня мишку, а у Бри — ее мартышку и отправляла в стиральную машину, чтобы утром они встретили нас свежими и чистыми. — Брайан-младший оглядел церковь: резные колонны, знаки и символы, которые он не мог расшифровать. Снаружи было пасмурно, но витражи сверкали, отчего знакомые библейские силуэты оживали в стекле. — Она унесла с собой запах мишки.

С первого ряда Брианна добавила:

— И мартышки.

Брайан-младший вытер глаза рукавом пиджака и продолжил:

— Знаю, некоторых из вас беспокоит очевидная хлипкость бабушкиного гроба, и поэтому я добавлю про цикл разложения человеческого тела. Учитывая бабулин рост и примерный вес и принимая во внимание климат и температуру, нетрудно высчитать, что ее гроб и тело продержатся примерно…

— Спасибо, Брайан-младший! — перебил оратора Брайан. — Иди сюда, сынок.

Священник быстро занял место за аналоем и, прежде чем Брайан-младший уселся в первом ряду, дал знак органисту играть первый гимн, «Мы пашем, и мы сеем».

Стэнли и Руби охотно запели — ни ему, ни ей не требовался сборник гимнов.

Руби покосилась в сторону Стэнли и подумала: «Удивительно, к чему только человек не привыкнет, если дать ему время».

Ева наслаждалась роскошью тишины. Дождь прекратился, и по свету на белых стенах она догадалась, что время близится к полудню.

Снаружи было тихо. Ливень загнал большую часть толпы в палатки и под крыши.

Она подумала об Ивонн, которую двадцать пять лет видела как минимум дважды в неделю, и принялась перебирать воспоминания.

Ивонн на пляже вытряхивает на ветру песок из полотенец.

Ивонн с детской рыболовной сетью пытается ловить с близнецами головастиков.

Ивонн в постели планет от артритных болей.

Ивонн задыхается от смеха во время комедийного шоу эксцентричного Нормана Уиздома.

Ивонн клацает зубами во время воскресного ужина.

Ивонн спорит с Брайаном о креационизме.

Ивонн роняет сигаретный пепел в рагу, которое собиралась подать на стол.

Ивонн вне себя от ужаса в ресторане во Франции, обнаружив, что стейк-тартар — попросту кусок сырого мяса.

Ева с удивлением осознала, что действительно скорбит о смерти свекрови.

В церкви же священник, пытающийся держаться свежих течений, вместе с паствой пел «Желтую субмарину».

Когда песня закончилась, он глубокомысленно изрек:

— Знаете, жизнь как банан. Плод еще зеленый, и приходится дать ему дозреть… — Пастырь помолчал. — Но иногда вы забываете о банане, а когда вспоминаете, кожура уже почернела, и что же представляет собой фрукт, если его очистить?

Из первого ряда Брайан-младший быстро ответил:

— Из банана выделился этилен, который в итоге окислился и разложился на газообразные компоненты эквивалентной массы.

— Спасибо за дополнение, — кивнул преподобный и продолжил: — Да, в конце концов тело Ивонн обратится в прах, но ее душа обретет вечную жизнь в Царстве Божьем и навсегда останется в вашей памяти.

Брайан-младший засмеялся.

Священник попросил паству снова встать на колени, пока он зачитает строки о воскрешении из Библии короля Якова. Стоять осталась только Руби, которая, указав на свои ноги, одними губами произнесла: «Колени не гнутся!» — и покачала головой.

Закончив декламацию, преподобный оглядел собравшихся. Скорбящие переминались с ноги на ногу, поглядывали на часы и зевали. По-видимому, пришло время благодарностей и прощания, и, кашлянув, он повернулся к гробу и возгласил:

— Давайте же вверим Ивонн Примроуз Бобер милосердию Господа, нашего Создателя и Спасителя.

Брайан-младший громко сказал:

— Создателя? Мне так не кажется. — И добавил, словно находился на семинаре: — Изменчивость плюс дифференцированное размножение плюс наследственность равно естественный отбор. Дарвин — Бог, один — ноль в пользу Дарвина.

Преподобный посмотрел на юного выскочку с мыслью: «Бедный парень, синдром Туретта — тяжкий недуг». [32]