Онлайн книга «Последняя любовь лейтенанта Петреску»
|
– О великий, Осама, скажи мне, неразумному, в чем заключается смысл притчи? И притча ли это? – Притча, брат мой, – уверил Осама. – Ведь у крестьянина в самом деле ничего не было. Ему только казалось, что он владеет всеми сокровищами мира. Но сыновья не стали его огорчать, и потому попросили лишь то, что он действительно мог дать им. – А в чем же смыл?! – повторил Абдулла. – Смысл заключается в том, что, какую бы чушь не нес твой отец, и вообще, дорогой тебе человек, ты должен быть деликатным с ним до конца. Молчание продолжилось. – А в чем смысл того, что ты рассказал нам эту притчу, Осама? – спросил, наконец, Саид. – Я просто напомнил вам о деликатности. – Значит, – туго соображал Саид вслух, – ты бы просто не хотел, чтобы мы говорили о том, что ты, Осама Бен Ладен, воин из величайших, сокрушитель неверных, живешь с нами в одном городе? – Я – Осама, афганец, который, может, не богаче крестьянина из притчи, которую вы только что услышали. Я режу овощи, и не понимаю, почему вы все решили, что я и есть Бен Ладен. – Осама Бен Ладен, – вскочил толстячок алжирец, – но разве ты не Бен Ладен?! Смуглый араб в конце зала поежился. Он очень боялся, что из-за жары грим на его лице потечет, и все увидят, что он не араб. Это был сотрудник Службы Информации и Безопасности, которому Константин Танасе приказал посетить собрание молдавских арабов, чтобы выяснить, действительно ли они замышляет что-то недоброе. Получалось, что так. Теперь необходимо было покинуть зал так, чтобы никто этого не заметил. Но сейчас, когда внимание зала было приковано к Бен Ладену, и все сидели, сделать это было практически невозможно. Больше всего агент безопасности боялся, что кто-то заговорит с ним о Сирии (по легенде, он приехал оттуда). – Если я не Осама Бен Ладен, – рассудительно улыбнулся афганец, – то, как я могу быть им? – Ну, а если ты все-таки это он? – Если так, то, получается, – пожал плечами Осама, – что я и есть Бен Ладен. – Я совсем запутался, – жалобно простонал Саид, – вернее, меня запутала эта проклятая неопределенность. Афганец улыбнулся, и встал. – Это еще что, – ответил он на жалобу Саида. – Ты думаешь, что я Осама Бен Ладен, который отрицает, что он это он. А ведь может быть и так, что я не Осама Бен Ладен, который отрицает, что он Осама Бен Ладен для того, чтобы вы все подумали, что он и есть Осама Бен Ладен… Зал пораженно выдохнул. Определенно, этот очень умный человек был Осама Бен Ладен. – Кстати, Омар, – поискал афганец глазами владельца мастерской, – я буду очень благодарен, если ты перенесешь ящик с пожертвованиями братьев к моей машине. * * * «Дорогая мама! Сегодня утром я уезжаю для того, чтобы выполнить ответственное задание…» Прервавшись, подопечный майора Эдуарда, стажер Службы информации и безопасности, и по совместительству студент юридического факультета, подошел к окну. Недавно прошел дождь, и на кухне было прохладно. Полюбовавшись потемневшими от воды листьями каштана, худощавый Андрей Андроник вернулся к столу. Перед этим он глубоко вздохнул. Только сейчас, за полчаса до выезда в Тирасполь, Андрей понял, на какое опасное дело он идет. Ему стало страшно, поэтому он усомнился. Повертев в руках карандаш, Андрей стремительно вскочил, пересек коридор, и набрал номер майора Эдуарда : – Алло. Господин майор? У меня вопрос. – Валяй, – благодушно бросил майор, – я всегда рад помочь молодежи. Ты, кстати, еще не уехал? – Машина будет минут через двадцать. Господин майор, я тут подумал: а не противоречит ли то, что мы собираемся сделать, нормам международного права? – Чего? – очень искренне удивился Эдуард. – Ну, – смешался Андроник, – не нарушаем ли мы нормы международного права, установленные мировым сообществом во время многочисленных конференций? Например, на конференции в Цюрихе, в 1978 году, странами-гарантами Договора о… – Очень страшно, стажер? – ласково перебил его майор – Да, – честно ответил Андрей, – как-то не по себе. – Эх, – вздохнул Эдуард, – так бы сразу и сказал. А то несешь мне чепуху про конференции, да разоружение… Ты вот скажи, стажер, что ты думаешь о Службе Информации и Безопасности, в которой проходишь стажировку? – Ну, – неуверенно пробормотал Андрей, – я не знаю. Это – секретная служба, которая ставит своей целью… – Нет, – горько сказал Эдуард, – не то ты говоришь. Сказал бы лучше, что СИБ – служба, над которой в этой республике не смеялся только ленивый. Что наших агентов в лицо почти весь город знает. Что от былого могущества ничего у нас не осталось. Что на СИБ плюют все, кто вообще о ней знает. – Почти так, – радостно подтвердил Андроник. – Да, – угрюмо сказал майор, – это правда. Почти все правда. И, знаешь, ты даже можешь отказаться от опасного задания, стажер. Можешь его не выполнить. Только знаешь, что? Загнанная в угол кошка очень опасна. И поэтому СИБ – опасна. Я не буду сейчас ничего говорить о патриотизме, чувстве долга, обязанностях чекиста. Я просто скажу тебе вот что… – Что? – спросил Андроник, твердо решивший отказаться от глупой и нелепой затеи с ликвидацией Смирнова. – Если ты, падла этакая, – отчеканил в трубку майор каждое слово, – не поедешь в Тирасполь и не сделаешь все, как я сказал, мы тебя, студент занюханный, подкараулим в подъезде. И даже не мы, а пара-тройка уголовников, которым за это срок скостят. И они тебе поломают ноги, руки, позвоночник, нос, ноги… – Ноги уже были, – испуганно пискнул стажер. – Они ведь большие, – мрачно протянул Эдуард, – ноги-то. И костей в них больше, чем одна. Так что ноги мы тебе будем ломать неоднократно. Сечешь, чего я тебе втираю, молодой? – Секу, – тихонечко выдохнул стажер Андроник. – Ну, так что? Машину отзывать? – ласково уточнил Эдуард. – Ни в коем случае! – рявкнул Андроник. – Задача будет выполнена. – То-то и оно, стажер. Не обижайся только. Служба наша опасная. – Нервная… – Очень нервная. Но если не мы, то кто же?! – Никто, никто! Только мы! – Молодец, стажер. Вернешься, доложишь о выполнении. Андроник положил трубку, выдохнул, надел пиджак с вмонтированной в рукав капсулой, и быстро дописал записку. «Деталей этого задания раскрыть я тебе не могу, но ты должна знать, что оно очень важно для нашей страны, а, значит, и для тебя, моя седенькая старенькая мама, которую я так люблю. Знай. Если я не вернусь к ужину (кстати, очень тебя прошу, – приготовь что-нибудь мясное, а то я уже устал от кабачковых оладий) то я пал на поле битвы. Невидимой битвы, которую мы, сотрудники СИБ (да, меня приняли, мама!) ведем с врагами цивилизации каждый день, каждую ночь. Целую, люблю, деньги на молоко – на холодильнике». |