Книга Мистер Себастиан и черный маг, страница 51 – Дэниел Уоллес

Это прискорбный факт в моей работе и, должен сказать, жизни, но только любовь заводит нас в безысходный мрак.

Бывают случаи, подобные этому, когда меня просят найти кого-то, кто пропал, или ушел, или каким-то образом затерялся в стремительно меняющихся времени и пространстве, которые разделяют всех нас. Я люблю подобные дела. А это дело, более других моих дел, связано с любовью. Что может быть лучше, чем знать, что кто-то хочет тебя найти? Что может быть лучше, чем быть найденным?

Ничто, скажу я вам.

* * *

Я уже второй раз ехал в «Китайский цирк Иеремии Мосгроува». Корейская война сходила на нет, в невадской пустыне испытывали атомные бомбы, а я занимался какими-то пустяками. Меня наняли отыскать Генри Уокера, и я его нашел месяц спустя. Как правило, на этом вся история заканчивалась — обычно одного подхода хватало, — но в данном случае обнаружились свои особые сложности, и вот я здесь, чтобы отыскать его вторично. Я кое-что предпринял, чтобы в конце концов найти его.

В первую очередь я поговорил с самим Иеремией Мосгроувом. Это был человек с открытым лицом и огромными усами, который явно любил плотно поесть и, пока я не протянул ему свою визитную карточку, казалось, рад был видеть меня.

Он взглянул на карточку, потом на меня, потом снова на карточку.

— Частный детектив?

— Да, сэр, — подтвердил я. — Именно так.

Он кивнул и снова уставился на карточку. Подавил смешок.

— Вас что-то рассмешило, мистер Мосгроув?

— О нет, право, нет, — ответил он. — Просто вы мне кажетесь непохожим на частного детектива.

Я поправил галстук.

— А как, по-вашему, должен выглядеть частный детектив? — поинтересовался я, будто мне впервой приходилось встречаться с подобным мнением.

Он покачался в кресле, раздумывая.

— Ну, это должен быть здоровенный крутой парень, который не лезет в карман за словом. От которого разит алкоголем и разочарованием, небритый, ожесточившийся и печальный. Вроде…

— Вроде Хамфри Богарта в «Мальтийском соколе».

— Точно.

— Это кино, мистер Мосгроув, — вздохнул я.

— Понимаю.

— А то, с чем я к вам пришел, не кино.

— И это понимаю.

Он подразумевал то, что одно не всегда отличается от другого, что он так же хорошо, как всякий, знает, что есть реальность, а что ею не является, уверен в этом отчасти благодаря своему бизнесу: продавать нереальное, искусственное. Но он был такой же жертвой заблуждения, как любой другой.

Я не Хамфри Богарт. Я хрупкого сложения, какое, скажете вы, свойственно скорее подростку, нежели сорокадвухлетнему мужчине. Сильный ветер не собьет меня с ног, но заставит попятиться; хотя, если наклонить плечи вперед, тогда нормально. Никогда не мерил, но знаю, что голова у меня маленькая. Лицо еще меньше и имеет все, чему полагается быть на человеческом лице, но опять же в миниатюре. Глаза, нос и рот у меня крохотные. Но ведь такими они и должны быть, чтобы соответствовать лицу. Я регулярно бреюсь и принимаю ванну. Делаю это дважды в день, утром и вечером. А еще у меня три кошки — Гови, Джо и Лу, — которых, когда уезжаю по делам, оставляю соседке, миссис Лефкорт, которая очень хорошо о них заботится, а также забирает мою почту.

Так что, к разочарованию многих, я оказываюсь не тем, за кого они меня первоначально приняли. Хотите верьте, хотите нет, но я могу быть крутым. И даже при случае способен на резкие выражения. Я это могу. Надеваю маску, когда необходимо. Иногда легче прикинуться таким, каким ты представляешься людям, чем просить воспринимать тебя таким, каков ты есть.

— Хорошо, — сказал я. — Позвольте объяснить, что привело меня к вам.

— Пишете книгу? Между прочим, сказки про двуглавого зародыша — это все вздор, если вас это интересует.

— Меня интересует Генри Уокер, мистер Мосгроув.

Шутливое настроение мистера Мосгроува мгновенно улетучилось, и он стал весь внимание. Осел в кресле и посмотрел печально:

— Его нашли?

— Разве он не здесь?

— Нет, — ответил он. — Он исчез на прошлой неделе. Никто не знает, куда он ушел.

— Никто?

Я достал блокнот, пролистал до первой чистой страницы.

— У него не было здесь друзей? Кого-то, с кем он мог поговорить?

— Я был его другом, — холодно ответил он. — Он говорил со мной.

— Но он ничего вам не сказал? О своих планах, о желании покинуть цирк или о том, куда мог бы пойти, если ушел?

— Ни о чем таком он не говорил. Вот почему я немного беспокоюсь. Если он не сказал мне…

— А есть тут еще кто-то, с кем он мог поговорить? Еще с кем-нибудь водил дружбу?

Хотя и с неохотой, мистер Мосгроув признался, что такие есть.

Я покинул его и направился на поиски Руди, Самого Сильного Человека Во Всем Мире.

* * *

В дверях его трейлера меня приветствовал соблазнительный запах пролитого бурбона. Я вежливо, как обычно, постучал, но бас прорычал в ответ:

— Убирайся прочь.

Подождав секунду, я постучал снова.

— Я же сказал, убирайся!

Я задумался над ситуацией. Я не знал, насколько он силен, но если даже вполовину того, как он заявлял, то он мог раздавить меня, как черешок молодого сельдерея.

— Я не один, а с приятелем, — солгал я. — Имя «Джек Дэниелс» что-то тебе напоминает?

— Очень даже. Церковную проповедь. Убирайся.

— Руди, мне нужно задать пару вопросов. О человеке по имени Генри Уокер. Говорят, вы были с ним друзьями.

На сей раз он не послал меня прочь. После недолгой тишины я услышал, как он тяжело идет к двери. Он отворил ее и высунул голову — огромную, лысую и угловатую. Я посочувствовал матери, которая его рожала.

— Был? — спросил он. — Что вы имеете в виду под словом «был»?

— Ничего. А вы что решили?

Он подумал. Ответил:

— Что он умер. Что те волосатики убили его.

— Расскажите мне о них.

— Их было трое. Трое с длинными сальными волосами.

— Не возражаете, если я войду? Побеседуем.

— Ну, — он посмотрел через плечо назад, в глубину трейлера, — у меня тут бардак.

— Не страшно.

Он с подозрением оглядел меня, как все в тот день оглядывали, и заключил:

— Вы не полицейский.

— Нет, не полицейский. Спасибо, что уделяете мне время.

Бросив на меня последний взгляд, он исчез в трейлере; пришлось мне счесть это за приглашение. Я осторожно последовал за ним.