Книга Там, где меняют законы, страница 42 – Юлия Латынина

— Слушай, Саша, — спросил Петраков авторитета, — ты нас не выручишь?

— А что такое?

— Да послезавтра вице-премьер приезжает. Володарчук. Звонили из Москвы, визжали, чтобы охрана была. Не дай бог, помнут на рельсах, потом костей не соберешь. А у нас ты сам знаешь какая экипировка, да еще и в отпусках половина. Ты не одолжишь ребяток?

— Одолжу, — сказал Негатив.

Негатив вышел и пересел в машину Премьера.

Они беседовали минут десять, потом дверца «Мерса» отворилась, и из нее вылез Премьер. Он запрыгнул на заднее сиденье «Лендкрузера» и попросил Петракова:

— Слышь, пойди подыши воздухом.

Майор вышел из машины. Черяга и ахтарский бандит остались одни. Премьер полез куда-то за пазуху и вытащил оттуда плотный белый конверт.

— Извини, — сказал он, — что с братаном так получилось.

Белый конверт лег Черяге на колени. Денис отогнул белую полоску — внутри были баксы. Две пачки по десять тысяч. Положитель, за неделю стачки Денис мог бы заработать больше, чем за всю предыдущую жизнь.

Денис вернул конверт.

— Что, мало? — спросил Премьер.

— Вполне достаточно, — ответил Денис, — брат мой больше и не стоил.

— А тогда в чем дело?

— Статья была такая в «правде Ярослава», — сказал Денис, — выкуп родственникам за убитого. И у германцев такой закон был. Вира назывался. Вергельд. А вот в наш УК статью про выкуп за убийство забыли включить.

— А ты что, по УК живешь? — оскалил белые зубы Премьер.

— Да вот такое дело, — сказал Денис, — вся страна живет по средневековой «правде», а я по нашему УК.

Премьер пожал плечами.

— Ну живи, пока живой, — сказал он и вылез из машины, засовывая белый конверт в карман пиджака.

* * *

Покончив с банкирами, ланчем и сплавив делегацию налоговиков к своим замам, Вячеслав Извольский остался в кабинете один. «Черяга, черяга», — задумчиво пробормотал директор. Где-то он слышал эту фамилию. Кто-то называл ему имя этого мерзавца, который осмелился ездить на стрелки с бандитами…

Извольский набрал сотовый номер.

— Олежек? Это ты? Ты где сейчас?

— В Лондоне, — недовольно ответил собеседник.

Извольский говорил с одним из собратьев по цеху.

— Олежек, — сказал Извольский, помнишь, я от тебя фамилию слышал — Черяга?

— Было такое.

— Что это за человек?

— Чудак-человек, — сказал собеседник, — дочку мою спас. Следователь из фильма шестидесятых годов про советскую милицию. Не хотел бы я иметь с ним дела, если бы он служил в налоговой.

— Если он такой честный, — усмехнулся Извольский, — откуда у него «Мерс» за восемьдесят тонн?

— «Мерс» ему я подарил, — сказал собеседник. — Очень брать не хотел, гордость, мля, его заела.

— Какая гордость? — сказал Извольский, — он работает на наших угольных бандитов. Брат у него шестерил на местного пахана.

— Не думаю, — последовал холодный ответ из туманного Альбиона, — этот человек не работает ни на кого, кроме матушки России. Он уверен, что она ще не вмэрла.

Извольский попрощался с собеседником и набрал номер начальника местного УВД.

— Как там ваш улов? — спросил директор.

Трубка закрякала ему что-то в ухо, и по мере того, как она говорила, лицо Извольского становилось все белей и белей — и наконец совсем побледнело от бешенства.

— Что значит Премьер? — спросил Извольский. — Что значит от губернатора звонили? Тебе зарплату кто платит — я или губернатор?

Извиняющиеся звуки в трубке.

— Ты их догоняешь и арестовываешь, — холодно сказал Извольский. — Понял? Или все будут знать, что ты за бабки отпустил бандитов. Или ты работаешь на меня, или ты не работаешь нигде!

* * *

Александр Могутуев, начальник ахтарского УВД, положил трубку и недоуменно поглядел на своего зама.

— Сляб звонил, — сказал он растерянно. — Требует этих… догнать.

— Можно и догнать, — ответил равнодушно заместитель.

— Мне же губернатор голову оторвет! А Премьер такой танец с саблями устроит…

— Тогда не догоняй.

— Меня же Сляб в конвертер вместо чугуна выльет!

— Тогда догоняй, — рассудил заместитель.

— Да что ж делать-то! — горестно возопил мент.

— Давай выпьем, — сказал заместитель.

Это была хорошая идея. Спустя час оба милиционера сидели в кабинете и распевали веселые песни. Окно кабинета было отворено, и прохожие, поспешая мимо, ускоряли шаг. «Опять пьяных полный обезьянник набрали», — думали прохожие.

Ни о какой погоне за отпущенной братвой, естественно, не могло быть и речи.

* * *

Вячеслав Извольский, директор Ахтарского металлургического комбината, заканчивал селекторное совещание с начальниками цехов, когда в его кабинет вошел человек по кличке Премьер.

Походка Премьера была развинченной и наглой, и длинные обезьяньи руки были небрежно засунуты в карманы светлых габардиновых брюк.

— Ты во что вляпался, представляешь? — грубо сказал Премьер. Верхняя его губа обнажила в улыбке крупные акульи зубы.

Извольский дал отбой и выключил селектор.

— Я директор, а не бандит, — сказал Извольский, — и у меня свои способы разговора с вашим братом. Если собака охраняет мой дом, то я ее кормлю, а если она взбесилась и начала на меня лаять, я вызываю ветслужбу, понятно?

— Ты не въехал, — сказал Премьер, — это ты бешеная собака, понял? Тебя, коммерсанта, как человека, на стрелку звали. А ты наплевал на понятия. И меня подставил! Мне Негатив предъяву делает, — это, мол, я ментовке настучал.

Извольский побледнел от бешенства.

— На хрен вообще весь этот фейерверк? — продолжал Премьер, — ну, завалили по твоей вине пацана. Так ведь не нарочно же! Разобрались бы, как люди, парню красная цена двадцать кусков, выложили бы бабки и разбежались бы!

— Пацана убили по твоей вине, — сказал Извольский, — я тебе его не заказывал, понятно? Я заказывал, чтобы шахтеров на рельсах не было, а не чтобы пацан в гробу лежал!

— Ну и разъяснил бы это популярно! Ты пацана не заказывал, я не от себя по пикету шмалял. Несчастный случай, господа-товарищи. За несчастный случай платят штраф. У тебя что, на штраф не хватает?

— Ты сам уберешься или мне охрану вызвать? — спросил Извольский, — и кстати, если ты еще раз к Мисину подойдешь, ментовка тебя за жабры возьмет, понятно?

— Не понял, — сказал Премьер, — а Лухан? А Чиж?