Книга Книга для прочтения, страница 25 – Екатерина Великина

Увы.

Я всегда недолюбливала математику, но только в этот раз она впервые ответила мне взаимностью. Приобретенные мной доски не помещались ни-ку-да, кроме как в молчаливую, но весьма укоризненную поленницу, располагающуюся прямо посередине огорода.

— Это ведь на улице испортится, — открыла Америку бабушка. — Такие деньги заплатили, и псу под хвост.

— А я вам говорил, Мария Ивановна, — немедленно отреагировал Дима. — Если покупаешь материал, то строить нужно тут же.

— А и построим, — нашлась бабушка. — Чего нам.

— Построим, — немедленно хихикнула мама. — Плевое дело.

— А если что-то не будет получаться, то это ведь всегда можно и строителей нанять, — поддакнул ей Игорь.

— Ура, — гаркнул Фасолик.

И лишь один незначительный, но тем не менее очень умный человек ничего не сказал. Человек вышел во двор и тихо, но очень быстро пошел в сторону машины.

— Ты куда? — спросили близкие у человека.

— В Москву, — пискнул человек и попытался заблокировать двери.

Но человека выковыряли наружу, поинтересовались, есть ли у него совесть, и отправили на семейный совет.

Вообще можно было и не ходить.

— У меня работа, — тут же сказала мама.

— И у меня, — развел руками Дима.

— Э-э-э, — как всегда, сострил Игорь.

— А вот я могу помочь, — оживилась бабушка. Бабушке можно было оживляться хоть до опупения, потому что когда тебе за восемьдесят, это не возбраняется.

Но когда я про это подумала, было уже поздно: на меня смотрели четыре пары глаз. Или пять, с учетом бабкиных окуляров.

— Ты ведь девочка у нас талантливая, — начала издалека мама.

В предпоследний раз, когда мне это говорили, дело закончилось чисткой сортира, поэтому я посмотрела на нее с недоверием.

— И организаторские способности у тебя на высоте, — продолжил Дима.

— Да, Катька — девка деловая, — подписала мой приговор бабушка.

Игорь молчал. Нет, он бы, может, тоже высказался с удовольствием, но у смертников чутье развито замечательно. А в том, что он пойдет вторым, никто и не сомневался.

В ходе дальнейших обсуждений было решено, что в деле о предбаннике я назначаюсь старшей, то есть руководителем. Вверенные мне силы:

1. Молоток, 1 шт.

2. Дядя-муфлон, 1 шт.

3. Выступающая старушка, 1 шт.

4. Ребенок (они хер тебе теперя, Катя).

Порешив так, рабочая половина семьи засобиралась в город и укатила так быстро, что я не успела сказать «ой».

«Так, Катища, так, не паниковать, — сказала я сама себе. — Не боги горшки обжигают. Бассейн ставили, асфальт клали. Теперь вот предбанничек — ерунда какая, не правда ли?»

«Неправда! — ответили мои честные зеленые человечки. — Ты хоть раз строителей видела?»

Строителей я видела. Вот, помнится, в какой-то рекламе — то ли жвачки, то ли телефонных тарифов — чувак в каске по стройке бегал. У него еще ноутбук в руках был, кажется. Нет, я, конечно, и других строителей видела, но чувак с ноутом мне понравился больше остальных. Правильно, потому что у меня тоже был ноутбук, и в качестве строителя я выглядела еще более неправдоподобно, чем этот рекламный прораб. Короче, я гламурный строитель, и все путем, решила я, открыла ноутбук и принялась составлять план.

Выглядел он так:

1. Пнд. Пол тухлый поменять на свежий.

2. Втор. Кладем линолеум.

3. Срд-четверг. Все остальное.

4. Пятн.!!!!! Покраска окна!!!!!

Как только план был составлен, я прочитала два номера оставленных Димой «Итогов» и немедленно заснула. Сон мой был долог, глубок и спокоен — именно так спят люди, которые знают, что делать.

* * *

Проснулась я рано, в то самое время, когда вверенная мне рабочая сила спала. Убедившись, что в доме бодрствуем только мы двое — а именно я и молоток, — я вышла в клятый предбанник и нанесла первый удар по противнику. Доска треснула. Игорь проснулся.

Если бы за каждое заданное мне «Кать, ты чё, обалдела?» платили по рублю, то у меня была бы не одна шуба, а две.

— Сам дурак, — ответила я Игорю. — У нас сегодня по плану замена пола. Ферштейн?

— Ферштейн, — тут же ответил мне Игорь. — Только я пол менять не умею.

— По-моему, ты ленивая скотина, — сказала я дядюшке. — Давай я тебе пива куплю, скока хочешь, а ты все-таки отдерешь эти доски?

— Да ну их, мерзость такую, — ответил мне дядюшка. — Лучше давай кого-нибудь наймем! А пива ты все-таки купи.

— «За так» не пою, — ответила ему я и пошла кого-нибудь нанимать.

Через час выяснилось, что выбор мой невелик: или таджики, или Камнеед, или сосед Ондрейко.

Самыми привлекательными с точки зрения предложения были, конечно же, таджики: всего пятьсот рублей в день с человека. Но радость моя была недолгой. Оказалось, что человеков должно быть не менее семнадцати (по одному на каждый вбитый гвоздь) и работать они будут недели две, не меньше.

— И что же они будут делать целых две недели? — полюбопытствовала я у таджиковладельца. — Там же только кусок пола два на три.

— Как что? — изумился таджиковладелец. — Ну, сначала им подумать нужно… Так ведь сразу ничего не делается.

Я представила себе семнадцать тажиков-мыслителей в моем крохотном гнилом предбаннике и подумала, что в этом что-то есть… К концу второй недели нам наверняка будет плевать на мышей, гниль и даже на мироустройство в целом.

Тяжело вздохнув, я отправилась к Камнееду.

Камнеед — личность на наших дачах легендарная. Ну, во-первых, он и правда похож на Камнееда — сер, тощ, горящий взор и все такое прочее. А во-вторых, если изловить его поутру, когда он носится по улицам в поисках опохмела, то существо будет кротко, коротко и сговорчиво, а посему сделает все что угодно, вплоть до камнепоедания.

Требуемый объект ошивался неподалеку от торговой точки, где пытался склонить продавца к бесплатной раздаче крепких алкогольных напитков. Продавец морщилась и, кажется, скучала.

«Пора!» — решила я.

— Послушайте, я не знаю, как вас зовут, но нам нужно поменять пол, и мы за это заплатим.

— Дом-то какой? — проскрежетало существо.

«Должно быть, именно так говорит мать-земля», — почему-то подумала я, а вслух назвала адрес. Существо проскрежетало еще что-то и стремительно исчезло.

К тому времени, когда я вернулась домой, Камнеед уже был там и пытался разбирать купленные мной доски. К сожалению, он еще не знал Первое Правило Строителя, за что и поплатился.