Онлайн книга «Кошка с Собакой»
|
– Нам показалось сначала, что она подпорченная. И тему развивать нельзя, Марина беспокоится уже, снегурочку нельзя расстраивать – растает. – Ладно, я учту. Говорю, как можно более равнодушно. Сам на Марину кошусь, та строит недовольные рожи. Пытаюсь жестами показать, что Вован «на кочерге». Получается не очень. Рядом чувак какой-то тоже прогревается на «классике», на мою пантомиму смотрит через замерзшие стёкла с явной классовой неприязнью. – Давай, теперь для легенды про алкоголь чего-нибудь, – советует кошка. – Не, выпить никак. Извини, Вован! – Скажи ему, что ты не пьёшь больше! – шипит на ухо Марина. – Он пьяный – поймёт! Господи! Женщины хоть понимают, что они иногда говорят? – Не-не, я не могу, у меня… эта… абстиненция! – Попринимай трихопол! И, захохотав, кошка повесила трубку. Вот ведь сволочь! Ладно, сейчас вам будет ёлка с колбасой… – Подожди в машине, я мигом. Тебе взять чего-нибудь? – Косметичку захвати. – Мы в лес едем. – Да шучу я, термос возьми с чаем. А вот это мысль! Я бы и не вспомнил о таком благе цивилизации. Захожу в квартиру. Сидят перед дверями, вурдалаки. – Значит так, будете отрабатывать колбасу на лесозаготовках. – Это как это? – подозрительно спрашивает собака. – С кайлом в зубах. – А если поймают? – Скажу, что я у вас в заложниках. Рубил под угрозой расправы. – А с колбасой как быть? – А ну хватит ахинею нести, быстро собираемся! – Ты пилу возьми. Стук топора издалека слышно, а пила почти не шумит, – советует кошка. Ну, вот в кого они такие умные? – А влезет ёлка в машину? – собака тоже проявляет подозрительное участие. – Мы же не сосны корабельные едем валить. Рубанём что-нибудь в районе метра. – Жалко! – А колбасу не жалко? – Но и ты пойми, хотели-то как лучше! Я махнул рукой и полез за инструментом. Машин на дороге было мало. Собака пялилась в окно, кошка дремала у Марины на коленях. Я настроил «климат», чтобы на неё дул горячий воздух, и она откровенно балдела. Мы с Мариной, посмеиваясь, вспоминали наш неудачный поход за ёлкой, я как бы невзначай стал гладить её по коленке. Кошка сразу же недовольно зафыркала. Я рукой тёплый воздух перекрывал. Сказать бы ей что-нибудь, да боюсь ответит… Отъехав прилично (от города), я свернул на какую-то лесную дорожку, благо снега на ней было немного. Пришлось углубиться на приличное расстояние, чтобы машину не было видно с трассы. Зимой, оказывается, лес так хорошо просматривается! – Так! Я – в лес, вы сидите в машине. – Может, выпустить животных прогуляться? – Хорошо, только если что, ты их искать будешь. – Да не убегут они. Я, вообще, иногда думаю, что они у тебя всё прекрасно понимают. – Даже чересчур. Взяв пилу, я побрёл в лес. Вот как раз там-то снега было достаточно. Ходил я, наверное, с час. Пару раз провалился в припорошённые окопы, матеря себя на чём свет стоит за неуклюжесть. Снег набился в ботинки. Елок не было. Нет, конечно, ёлки были, но совсем не те, какие бы хотелось мне. Чтобы их везти, нужен был лесовоз. – Эй, мужик, ты чего тут с пилой? Я обернулся на окрик. Двое деятелей в полушубках, на лыжах и с немецкой овчаркой. – Поссать пошёл. – Ага, пизди-пизди. Ёлку ищешь? При упоминании о ёлке собака зарычала. Натасканная, видать. Надо бы её нейтрализовать на всякий случай. Я свистнул. – Чего свистишь? Мужики явно теряли спокойствие. – А вы сами-то кто? – А сам не видишь? Патруль ёлочный, таких, как ты ищем. Я лесник, а это… – тут говоривший замялся, показывая на своего кореша, – в общем, тоже лесник. Вот блин! Небось на весь лес только эти двое мудозвонов и патрулируют, и надо же было прямо на них нарваться. Чего ж им пиздануть-то? – Не, ребята, я – не ваш. И ёлки у меня тоже нет. – Давай-давай, оглобли заворачивай. Денег что ли не хватает на ёлку? Меж деревьев я увидел собаку. Она прыжками приближалась к нам, то, проваливаясь в снег по брюхо, то выскакивая из сугробов, как пробка от шампанского. Было это похоже на полёт ласточек перед дождём. – Это твоя бежит? – нервно выкрикнул один из мудозвонов. – Моя. Не боись, не укусит. – Да мы-то не боимся, – усмехнулся он. – Как бы наш её сам не задрал. – Это вряд ли, – говорю. Собака подбежала и села справа. – У нас тут недопонимание, – её говорю. – Уболтай собрата по экологической нише, чтобы не кусал. Та кивнула и смело направилась к рвущемуся с поводка кобелю. – Слышь, держи своего, а то сцепятся! – закричали лесники. Последовала серия обнюхиваний и виляний хвостами. Иногда проскакивали какие-то не то порыкивания, не то повизгивания. Наконец, собака повернулась ко мне. – Порядок, нас не укусят. А эти двое, – она махнула мордой на лесников, – просто на бутылку стреляют, ходят тут, лохов кошмарят. Юридических прав не имеют ни хуя. Лесник, державший собаку, аж поводок отпустил. Второй просто сел в сугроб с выпученными глазами. – Бля, завязываю, – прошептал оставшийся на ногах. – Ну чего, бириндеи, позвольте откланяться. Я развернулся и, не спеша, пошёл по своим же следам к машине. Собака в скорости присоединилась ко мне. Незадачливые лесники всё ещё оставались без движения, сколько я их мог наблюдать меж веток и стволов. И только кобелёк жалостно поскуливал нам вслед. – Охмурила, значит, да ещё и при исполнении, – подъебнул я собаку. – Не влюбилась сама-то? – Есть немножко… – Может, вам «чё-как», погулять пока? – Не, холодно, обещала, что летом заедем, так что с тебя причитается. – Замётано! А ты ведь сегодня хорошее дело сделала. – Какое? – Из-за тебя два человека пить бросили… Марина дремала. Кошка балдела. Собака романтически молчала, думая, видимо, о лете. Ёлки не было. Выехав на трассу, я, не спеша, развернулся и взял курс домой. Надо было торопиться, если стемнеет, то точно ни хера не найти будет. А, может, и к лучшему, расхотелось мне рубить! Вскоре меня тормознул гаишник. Предполагая обычное вымогательство перед Новым годом, я негромко ругнулся сквозь зубы. Кошка привычно повела ухом во сне. В принципе меня нахлобучивать было не за что, но время терять не хотелось. Перепрыгивая через снег, смёрзшийся у обочины в небольшие горные хребты, ко мне приближался гаишник. Шапка была лихо сдвинута на затылок. Пару раз он чуть не наебнулся. |