Книга Страдания юного Вертера. Фауст, страница 38 – Иоганн Вольфганг Гете

Ни силами орудья никакого.

Не тронутые мною черепки,

Алхимии отцовой пережитки.

И вы, исписанные от руки

И копотью покрывшиеся свитки!

Я б лучше расточил вас, словно мот,

Чем изнывать от вашего соседства.

Наследовать достоин только тот,

Кто может к жизни приложить наследство.

Но жалок тот, кто копит мертвый хлам.

Что миг рождает, то на пользу нам.

Но отчего мой взор к себе так властно

Та склянка привлекает, как магнит?

В моей душе становится так ясно,

Как будто лунный свет в лесу разлит.

Бутыль с заветной жидкостью густою,

Тянусь с благоговеньем за тобою!

В тебе я чту венец исканий наш.

Из сонных трав настоянная гуща,

Смертельной силою, тебе присущей,

Сегодня своего творца уважь!

Взгляну ли на тебя – и легче муки,

И дух ровней; тебя возьму ли в руки —

Волненье начинает убывать.

Все шире даль, и тянет ветром свежим,

И к новым дням и новым побережьям

Зовет зеркальная морская гладь.

Слетает огненная колесница,

И я готов, расправив шире грудь,

На ней в эфир стрелою устремиться,

К неведомым мирам направить путь.

О, эта высь, о, это просветленье!

Достоин ли ты, червь, так вознестись?

Спиною к солнцу стань без сожаленья,

С земным существованьем распростись.

Набравшись духу, выломай руками

Врата, которых самый вид страшит!

На деле докажи, что пред богами

Решимость человека устоит!

Что он не дрогнет даже у преддверья

Глухой пещеры, у того жерла,

Где мнительная сила суеверья

Костры всей преисподней разожгла.

Распорядись собой, прими решенье,

Хотя бы и ценой уничтоженья.

Пожалуй-ка, наследственная чара,

И ты на свет из старого футляра.

Я много лет тебя не вынимал.

Играя радугой хрустальных граней,

Бывало, радовала ты собранье,

И каждый залпом чару осушал.

На этих торжествах семейных гости

Стихами изъяснялись в каждом тосте.

Ты эти дни напомнил мне, бокал.

Сейчас сказать я речи не успею,

Напиток этот действует скорее,

И медленней струя его течет.

Он дело рук моих, моя затея,

И вот я пью его душою всею

Во славу дня, за солнечный восход.

(Подносит бокал к губам.)

Колокольный звон и хоровое пение. [36]

Хор ангелов

Христос воскрес!

Преодоление

Смерти и тления

Славьте, селение,

Пашня и лес.

Фауст

Река гудящих звуков отвела

От губ моих бокал с отравой этой.

Наверное, уже колокола

Христову Пасху возвестили свету

И в небе ангелы поют хорал,

Который встарь у гроба ночью дал

Начало братству Нового Завета.

Хор мироносиц

От посторонних

Тело укрыли.

Всё в благовоньях,

В гроб положили.

Под пеленами

Камня плита.

Нет в них пред нами

Больше Христа.

Хор ангелов

Христос воскрес!

Грехопадения,

Смерти и тления

След с поколения

Смыт и исчез.

Фауст

Ликующие звуки торжества,

Зачем вы раздаетесь в этом месте?

Гудите там, где набожность жива,

А здесь вы не найдете благочестья. [37]

Ведь чудо – веры лучшее дитя.

Я не сумею унестись в те сферы,

Откуда радостная весть пришла.

Хотя и ныне, много лет спустя,

Вы мне вернули жизнь, колокола,

Как в памятные годы детской веры,

Когда вы оставляли на челе

Свой поцелуй в ночной тиши субботней,

Ваш гул звучал таинственней во мгле,

Молитва с уст срывалась безотчетней.

Я убегал на луговой откос,

Такая грусть меня обуревала!

Я плакал, упиваясь счастьем слез,

И мир во мне рождался небывалый,

С тех пор в душе со Светлым воскресеньем

Связалось все, что чисто и светло.

Оно мне веяньем своим весенним

С собой покончить ныне не дало.

Я возвращен земле. Благодаренье

За это вам, святые песнопенья!

Хор учеников

Смерти раздавлена,

Попрана злоба:

Новопреставленный

Вышел из гроба.

Пусть он в обители

За облаками,

Имя учителя —

С учениками.

Выстоим преданно

Все превращенья.

Нам заповедано

Это ученье.

Хор ангелов

Христос воскрес!

Пасха Христова

С нами, и снова

Жизнь до основы

Вся без завес.

Будьте готовы

Сбросить оковы

Силой святого

Слова его,

Тленья земного,

Сна гробового,

С сердца любого,

С мира всего.