Книга Лохless. Повесть о настоящей жизни. Народный роман-пародия, страница 21 – Алексей Швецов

Теперь Влад просиживает место директора по маркетингу в крупнейшем международном концерне по производству туалетной бумаги. В сфере его деятельности лежит продвижение брендов компании в индустрии развлечений, одним из направлений которых с древнейших времен является посещение туалета. В туалете, по словам Влада, мы проводим около трех лет. Это средние показатели — без запоров и занятий онанизмом. Так вот, для того чтобы не просрать эти три года и чтобы они не казались человеку вышвырнутыми в унитаз из потока жизни, Влад стремится скрасить минуты уединений мягким и душистым финальным аккордом в виде рулончика гламурной туалетной бумаги. Сейчас он непосредственно занят продвижением линейки модных ныне глянцевых bumf (англ. — туалетная бумага).

Итак, приняв деловой и достойный вид, я иду на встречу с Владом. Как только стеклянные двери бизнес-центра, в котором расположен офис его компании, разъезжаются передо мной в разные стороны, я сразу замечаю, как три полуголые девицы начинают мне мило и недвусмысленно улыбаться. «Слава всенародная? Уже, что ли? Так быстро?» — комариным укусом проносится в моем сознании совершенно отчетливая и вполне естественная мысль. Улыбаются девицы явно мне. Я останавливаюсь, поворачиваюсь профилем — наиболее удачным видом моего лица — и тоже начинаю улыбаться девчатам. Им это нравится, как я понял по похотливым глазам и извивающимся от желания телам. Девочки — просто супер! Польщенный столь лестным вниманием, развязной походочкой дрессированного медведя я подхожу к трем телкам/чувихам.

– Здравствуйте, девушки! — В приветствие я вкладываю все свое обаяние. — Как дела? Может, выпьем?

От моего невинного вопроса девушки скучнеют, заметно смущаются и перестают улыбаться.

– Стоп! Стоп! — раздается откуда-то сбоку. — Кто-нибудь, уберите из кадра этого идиота!

О популярности говорить пока рановато. Оказывается, происходит фотосессия для мужского глянцевого журнала. С разочарованной улыбкой я ретируюсь и прохожу к лифтам.

И все-таки это популярность! Едва я успеваю нажать кнопку вызова и повернуть голову налево, два парня отделяются от стены и быстрым шагом идут ко мне.

– Он? — спрашивает один.

– Он, по ходу, — уверенно кивает другой.

– Ну, здравствуй, падла!

Я тупо удивляюсь столь странному приветствию.

– Простите, мы знакомы? — интересуюсь я.

– А вот мы сейчас очень близко познакомимся, — уверяет один из них и больно ударяет меня кулаком в живот.

Второй чувак двумя сложенными вместе руками бьет меня по спине, сбивая с ног. Далее следует самое обычное избиение. Когда по вялым и редким ударам я начинаю понимать, что ребята устали, один из них предлагает товарищу:

– Кощей, у него, короче, котлы нехилые.

– Чего?

– Часы, говорю, у него крутые. Сымай!

Нетерпеливая рука Кощея хватает меня за запястье.

– Макс, ты говорил, что у того среднего пальца нет.

– Ну?

– Ну! А у этого — все.

– Ё-моё, так чё ж, не тот, что ли?

Далее выясняется, что парни элементарно обознались.

– Слышь, корефан, ты не Эдик?

– Не, мужики, не Эдик я. А даже наоборот, Сергей.

– Бля, ну ёлы-палы, а! Чё ж ты молчал-то?

– Вы и не спрашивали.

– Ладно, брателло, не обижайся на нас. Короче, ошиблись мы с друганом.

– Ничего, проехали, — говорю я, поднимаясь с гранитного пола бизнес-центра. — С кем не бывает?

«А пожалуй, популярность это вовсе не так здорово, — рассуждаю я уже в лифте, тщетно стараясь привести свой костюм в подобие перспективняка. — Бремя славы и известность в целом — это весьма весомый вес, не всегда приятный, но всегда ощущаемый. Так оно как-то спокойнее, когда инкогнито».

Выйдя из лифта, я подхожу к столику охраны. Пока парень с мелированными волосами отмечает мой пропуск, я тупо тащусь от вида, развернувшегося передо мной с 19-го этажа бизнес-центра. Весь город у меня под ногами, почти между ног. Символизм момента заставляет меня смеяться от счастья. Как там Пашка говорил: «Отыметь их всех!» И мне кайфово думать об этом. Я стою, смеюсь и смотрю на залитую солнцем набережную и повторяю про себя: «Отыметь, отыметь…»

Манерный голос охранника выводит меня из задумчивости.

– Кого это вы хотите отыметь? — Неуловимым движением он поправляет и без того идеальную прическу и с улыбочкой стреляет в меня взглядом своих голубых глаз.

– Не обращайте внимания, напряженная работа мысли, — сообщаю я ему, выхватываю у него из руки пропуск и спешу к кабинету Влада.

Чтобы попасть в кабинет друга, я некоторое время должен потратить на переговоры с его перманентно тупой секретаршей. Она такая же овцеподобная дура, как и моя Катя. Я ловлю себя на мысли, что они реально похожи друг на друга, как два пальца об асфальт, с той лишь разницей, что моей около двадцати шести, а этой ближе к тридцати семи. Моя худая, как голый вассер, а эта — полная и плотная, как хорошо набитый пресс. Катя не носит очки, а эта скрывает свои невыразительные белки за толстыми линзами.

– Здравствуйте, вы по какому вопросу? — с обаятельной улыбкой танцующей стриптиз слонихи спрашивает она.

На свой вопрос она получает адекватный и вполне исчерпывающий ответ:

– Я к Владу.

– Я догадалась об этом. По какому вопросу? — повторяет она.

– Сергей… — шепчу я, полагая, что она предупреждена о моем визите.

Под линзами очков я замечаю растерянно забегавшие белки.

– Я не Сергей, — остановив бег своих глаз, утверждает эта дура. — Я Наталья.

Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не наговорить ей кучу дерзостей, вместо этого я спокойно и с улыбкой заявляю:

– Неужели ты, тупая ослица, думаешь своими куриными мозгами, что я не вижу, что ты не Сергей? Сергей — это я! Посмотри в своих записях, я у тебя там записан на сегодняшний день к десяти ноль-ноль.

По тупым белкам за толстыми линзами я вижу, что процедурный вопрос, видимо, решен, и прохожу в кабинет товарища.

Как только я появляюсь, лицо Влада растягивает широкая улыбка.

– Виски? — предлагает он вместо приветствия.

– Время десять. С утра не пью.

– Вот, значит, как ты теперь себя позиционируешь?! — заразительно смеется Влад. — В Западном полушарии уже ночь, чувак. Это у нас утро, тем более что ты его, как я вижу, бурно начал.

Я вопросительно смотрю на него.

– Я про твой элегантный костюм.

Костюм действительно после горячей встречи у лифта выглядит слегка негламурно. Наполовину оторванный рукав, вырванные с мясом пуговицы, драный, похожий на собачий хвост галстук. Все это смотрится не фонтан.