Онлайн книга «Алмазная лихорадка»
|
— Можно ключи? — нетерпеливо сказал Капустин. Она взглянула на него сочувственным взглядом — еще бы, в аварии он особенно пострадал — и положила на стойку ключи. — Ваш шестнадцатый, — сказала она. — Двухместный. На двоих, значит, с товарищем Чижовым… А у девушки восемнадцатый. Рядом. За спиной у меня кто-то жалобно пискнул. Я обернулась — забытый всеми Пряжкин смотрел на меня тоскливым взглядом. — А вот этого товарища как бы заселить? — небрежно спросила я. — Он, кажется, тоже попал в аварию… Администраторша смерила Пряжкина ироническим взглядом и сказала: — Этот товарищ тут с вечера отирается… Его давешние ребята два раза на улицу выставляли. Я уже хотела милицию вызывать, но они отговорили, сказали, что сами справятся… А он опять, вишь, тащится. А по одежке видать — приличный когда-то был человек. Вот что она, водка-то, делает! — И все-таки, — настойчиво повторила я, — нельзя ли его куда-нибудь? — Да куда же его? — удивилась дежурная. — У него же ни денег, ни документов. Да и номеров у меня теперь свободных нет. Последний двадцать пятый заселили. — Ну, тогда вот что, — решительно сказала я. — Пускай он в моем номере отогреется, а я тут в вестибюле посижу… Капустин презрительно сморщил нос и, демонстративно повернувшись к Пряжкину спиной, внушительно сказал мне: — Евгения Максимовна, вы с ума сошли! — Анатолий Витальич, — вполголоса ответила я. — Это моя работа. Вы уверены, что никто сюда не вернется до прихода курьера? Вы уверены, что его не перехватят у входа? Вы уверены, что Пряжкина можно оставлять без присмотра? — Делайте, что хотите, — сказал Капустин и пошел в номер, размахивая ключами. Чижов задержался, чтобы спросить: — Может быть, мне побыть тут с вами? У нас на пару неплохо получается… — Не стоит, — ответила я с улыбкой. — Сейчас в этом нет необходимости. Лучше спрячьте подальше Пряжкина. И не забудьте забрать из душевой чемодан! — Обязательно, — успокоил он меня и, подмигнув, сказал: — Спокойного дежурства! Мы остались с администраторшей вдвоем. Она посмотрела на меня жалостливым взглядом и предложила: — Знаешь, девушка, ступай-ка тогда во-он в ту маленькую комнатку. Там у меня лежанка — отдохнешь хоть маленько… А то, надо же, пешком столько километров! — Давайте сделаем по-другому, — предложила я. — Все равно я сейчас не засну. Давайте я за вас тут посижу, а вы отдыхайте. Если что — я вас разбужу. Она неуверенно на меня посмотрела. — Ну, если так… — сказала она и доверительно сообщила: — Я ведь вообще-то на рынке еще подрабатываю. Отдежурю — и на рынок… А что поделаешь, если кушать хочется! Ну, так я пойду тогда? У нас тут по ночам вообще-то спокойно… Она с видимым облегчением удалилась в свою каморку, и я осталась одна. Вестибюль, залитый электрическим светом, был пуст и тих. За черными стеклами фасада шумели высокие деревья — поднимался ветер. Я подошла поближе и выглянула на улицу. Погода ухудшилась. Небо было затянуто тучами. Снаружи на стекло липли редкие сухие снежинки. Я вернулась и уселась за стойку на место дежурной. Кварцевые часы на стене показывали четыре. От тишины звенело в ушах. От нечего делать я проверила свои карманы и обнаружила в плаще шокер, о котором совершенно забыла, предпочитая прибегать к помощи сокрушительного чижовского кулака. У нас с ним действительно получалась неплохая пара, но сейчас эта маленькая электрическая штучка была весьма кстати. И еще в кармане у меня лежал ключ от злосчастного двадцать пятого номера. Прошел час. Ветер на улице усиливался, и уже настоящий снегопад заплясал за стеклами вестибюля. Я представила себе, как преобразятся утром дома и улицы, запорошенные чистым белым снегом, и у меня стало необыкновенно хорошо на душе. Первый снегопад всегда возвращает моим ощущениям чуть-чуть детской свежести и трогательности. Но с каждым годом, увы, это «чуть-чуть» становится все меньше и меньше… Примерно в двадцать минут шестого возле крыльца мелькнула какая-то фигура. Пока я пыталась сообразить, кто это может быть, дверь распахнулась, и в гостиницу вбежал человек. С первого взгляда было ясно, что это тот самый «бычок», которого мы с Чижовым около часа назад завалили у крыльца. Окинув беглым взглядом вестибюль и, кажется, не узнав меня, он бросился вверх по лестнице. Его волосы и плечи были присыпаны снежком, а нос посинел — видимо, с окраин ему пришлось добираться пешком. — Молодой человек! — окликнула я. Он на бегу обернулся и недовольно выругался. — Если вы в двадцать пятый — так там никого нет! — добродушно сказала я. — Вот ключ! «Бычок» затормозил и, тупо поглядев на меня, спросил: — Как это — никого нет? Где они могут быть? — А они съехали, — невинно сообщила я. — Ну ни хрена себе! — ошарашенно сказал парень, невольно делая шаг вниз по лестнице. — И ничего, что ль, не сказали, в натуре? А пацаны на джипе приезжали? — А как же! — откликнулась я. — Подъехали с полчаса назад, все погрузились и уехали. — Ну ни хрена себе! — повторил парень, пораженный моей фантазией до глубины души. — А мне-то чего теперь делать? — А вам они записочку оставили, — услужливо сказала я. — Там, в номере. Пойдемте, я вам открою. Он без звука поплелся за мной, все еще не в силах прийти в себя после сногсшибательного известия. Мы поднялись на второй этаж и остановились перед двадцать пятым номером. Здесь мы впервые внимательно посмотрели друг на друга. У парня под левой скулой лиловел внушительных размеров фингал, придававший ему задиристый и слегка печальный вид. — Сменилась, что ль? — мрачно спросил он меня. — Вроде другая была… А вообще, я тебя где-то видел… — Меня по телевизору показывали, — не моргнув глазом, ответила я. — В программе ОРТ. Я открыла ключом дверь и предупредительно уступила «бычку» дорогу. Он шагнул в комнату и издал возглас удивления. Я немедленно воспользовалась шокером, и парень с грохотом повалился на пол. В соседнем номере проснулись и заколошматили в стену. Не теряя времени, я сорвала с кровати простыню и, свернув ее в жгут, связала отморозка по рукам и ногам. Трофим, прикованный к батарее, с любопытством наблюдал за моими действиями. — Ловко у тебя получается, — сдержанно похвалил он. — Недооценил я тебя. Ты в спецназе работаешь, что ли? — Сейчас я работаю на Капустина, — бросила я через плечо. — И это сильно повышает его шансы. Трофим кивнул на своего бойца, неподвижное тело которого я с трудом задвинула под кровать, и почти равнодушно осведомился: — А это чудо откуда? Что, ребята уже вернулись? — Не вернулись, не радуйся. А этого твой Вадим все-таки оставил на стреме. Настырный он у тебя, Вадим этот! |