Онлайн книга «Мутанты»
|
– Юрко, внучок, пойдем в хату? – ласково попросила бабка. – Я на стол собрала, а ты сутками не евши… – Паня парился-мылся – кундал як, – горестно произнес он. – Чорный тундара летел. – Какой кундал? – Кундал ойху, ынеркия называется. Ынеркия – як, слой дух – балдей. Плокой Юрко шаман. – Ой, хоть привыкаю, – обрадовалась бабка, – понимать вроде начинаю… А плохой потому, что не ешь ничего. Со злыми духами бороться сила нужна, ынеркия твоя, кундал-мундал. А ты вон как исхудал. Дед говорит, мухоморами питаешься… – Арсан Дуолайя сытых люпит – ай-яй-яй! Колодный шаман батыр, айбасы кириккитте, бизда кой. – Да ведь там тебя Оксана ждет! Всю ночь глаз не сомкнула… – Окосана, – с тоской проговорил он. – Юрюнг… Юрко стытно. Алмас – як, кроши – як… – Она тебя не за алмазы любит, и не за гроши… Вот ведь какие вы, мужики. Гордость у вас ! А девка мается. – Батур тыала хотун! Эрын чуумпу айбасы! Окосана клятит – слой дух бизда, стена кириккитте, Юрко кундал бар! Ынеркия! Синьгами Юрко, санаабар! Потвик, как дыд Кур. Керой! Хатыныны тазыстыллар! Сачем Окосане корпатый мутант? – Так вы бы вместе супротив айбасов этих и воевали? – подхватила Сова. – Вместе-то сподручней. Вот мы с твоим дедом такой им кириккитте устраивали! Такой эрын чумпу! А потом, ты же отмылся, красивый стал, мягонький. И даже горб вроде того… рассосался немного. Юрко пощупал горб: – Ни, баба Ыгылыз. Ойху-дьарзаа, совсем батыр… – Вот погоди, дождешься. Сосватает кто-нибудь Оксанку, и будет тебе ойху. Колька-крестник клинья бьет, с отцом вроде уж договорился. Даже американец глаз положил! Внук еще больше ссутулился: – Окосана каюк… Юрко плокой жених. Алмас – як… Бабка придвинулась поближе, толкнула плечом и заговорила шепотом: – Да погоди ты! Если сразу с горбом-то примет, куда потом денется? Без горба-то за тебя любая дура пойдет! Она же тебя еще толком не рассмотрела. Только внутренние органы щупала, когда ты без сознания в козлятнике лежал. И не давай особенно-то глазеть. В темноте с ней надо справиться… Ну это, кундал-мундал свой проявить, ынеркию. Юрко задумался, хлопая третьим глазом, помотал головой: – Юрюнг, светло… Ночью шаманить ната, айбасы кириккитте. – А ты в подпол полезай! – придумала бабка. – У деда подземный ход есть, из сортира. А я Оксанку пошлю. Скажу, достань-ка мне какой-нибудь айбасы. Она залезет, а ты ее обласкай там. Разговор заведи – про свою тундару, про шаманство… Только смотри, не напугай! Внук слегка оживился: – Тутан, тутан… Хатыныны тутан! Окосана юрюнг курдук! Та Юрко ызык сапыл… – Ничего, поймет! Когда тебе говорят «юрюнг» – оно всегда тутан. Если что, шаманской мове научишь. Да в темноте, Юрко, ты больше не языком, а руками работай. Да только не хватай сразу, как твой дед. А то и схлопотать недолго. И как в сириалах кажут, тоже не надо. А то ходят, ходят вокруг серий двести… Ну что, пошли, я тебе ход покажу? – Баба Сава санаабар, мутрый баба, – подумав, сказал Юрко. – Как старый шаман… Схватил котомку с луком и бубен, однако бабка отняла и на стену повесила: – Я еще тот шаман! А это там тебе не пригодится. Елизавета Трофимовна вышла из бани, огляделась – вроде никого, поманила за собой внука. Сортир стоял на отшибе, увитый буйным хмелем, а за ним уже начинались огороды и сараи: Куров все продумал, как ходить через границу незамеченным. Бабка открыла дверь: – Иди! Юрко отшатнулся: – Айбасы! Слой дух! – А ты думал, как? Чтоб тыала хотун, надо через всякие тернии пройти. Внук зажал нос и скрылся в сортире. А Сова в тот же час побежала в хату, где дед с Оксаной сидели уставившись в телевизор и оба уже подремывали. Бабка поманила Курова пальцем и увела на улицу. – Идем-ка со мной, – прошептала соблазнительно. – Я тебе что-то покажу. – Куда? – Дед уже намеревался перебраться на кровать. – В баню. – Так, поди, уже остыла? – Он вдруг ожил и заозирался. – Конечно, остыла. – А что покажешь-то? – Узнаешь, пошли! Куров пошел как-то неуверенно, словно на ходулях, при этом ему что-то мешало. Бабка завела его в баню и указала на полок: – Ложись и спи! – А показать? – На! – Сова сняла со стенки бубен. – Учись шаманить! – Ну, шаманить-то я умею! Бабка не дала ему договорить, вышла и закрыла дверь на замок. Вернувшись в хату, растолкала дремлющую Оксану. – А давай-ка с тобой по рюмке! – задорно предложила. – Хватит дремать! – Юрко не пришел? – сонно спросила та. – Нету что-то… – Как бы его американец не подстрелил… – Да где ему шаманов стрелять! Девок разве что, и то дурочек каких-нибудь… – А вот возьму и соблазню его, – с грустной мечтательностью вымолвила Оксана. – Он еще не знает коварства хохлуш. Пыжится чего-то… Присушу, заколдую, обворожу – с ума сойдет. И потом с ним в его Америку уеду. – В Штаты Соединенные? – Мне теперь все равно – в соединенные, разъединенные. Да хоть в заштаты… – Чего же так-то? – Прежнего Юрко не вернуть… – Так уж и не вернуть? – Бабушка, да вы сами подумайте! Ну как я с ним жить буду? Никакая грузинская кепка не поможет. Он ведь блаженный, если не сказать хуже. Даже поговорить нельзя, язык забыл… Самообман все! Надо завязывать! Уже на работу пора… Она подошла к зеркалу и стала собирать свою распущенную красоту в незамысловатый узел на затылке. – Тебя, конечно, никто не неволит, – ворчливо проговорила Сова. – Мне вас с дедом жалко… – Да мы-то что? Нам он всякий хорош: блаженный с горбом, в тюбетейке с бубном… – Вот где его носит сейчас? – возмутилась Оксана тоном бывалой жены. – Вы же видите его отношение? Третьи петухи когда еще пропели? Девушка всю ночь сидит и ждет! А ему надо айбасов каких-то изгонять. – Все они такие, – отмахнулась Сова. – Думаешь, у американца этих айбасов не будет? Или у Кольки Волкова? Айбасы будут и айбасицы… – Что же делать, бабушка? – спросила Оксана с тихим отчаянием. – А вот что, дочка. Слазь-ка в подпол и достань меду. Там у деда банка стоит, в прошлом году в разведку ходила и видела. Старый такой мед. Что-то мне сладенького захотелось. Оксана безропотно и как-то отстраненно открыла люк, приподняв подол, ступила на лестницу, но едва спустилась по пояс, как замерла. |