Онлайн книга «1982, Жанин»
|
– Я бы с радостью приготовила вам какое-нибудь приличное блюдо. К сожалению, в моем нынешнем жилище полно детей и женщин, вряд ли вам там понравится. Так что я приготовлю и принесу сюда в котелке. А здесь разогреем. Заодно принесу хорошего кофе. Я поблагодарил и заметил, что раз она собирается применить свои кулинарные навыки, то я должен поучаствовать в приготовлении блюда продуктами, поэтому пусть она составит точный список, и я все куплю. Она ответила: – Нет, лучше я сама все куплю. Едва ли вы знаете, где продаются нормальные продукты. Но можете купить выпивки, я не против. Мы назначили день и час, и она тут же заторопилась, даже не допив кофе. У двери она остановилась и повернулась ко мне, словно желая что-то сказать. Однако ничего не сказала. Поэтому я наклонился и поцеловал ее. Она молча бросилась вниз по лестнице. А я вернулся к телевизору, оживший и полный надежды. Всего за четыре минуты незнакомка вернула смысл в мою кошмарную, никчемную жизнь. Это было чудо. Мне не интересны чудеса, которые творил Христос. Мне нет дела до того, были они в действительности или их выдумали. В моей жизни настоящие чудеса случались только благодаря женщинам. Несколько недель спустя я спросил ее: – Откуда у тебя возникла идея прийти ко мне тогда, в первый раз? – Хелен предложила. – Хелен?! Ты ее знаешь? – Ты что, не знал, что мы были подругами? – Нет. – Мы же вместе с ней преподавали в академии Берсдена. Как-то в воскресенье я туда заходила с ребятами выпить кофе. Тогда мы впервые и познакомились. Забыл? – Зачем Хелен предложила тебе зайти ко мне? – Я случайно встретилась с ней в городе, мы не виделись два или три года, поэтому зашли в кафе поболтать. Чувствовалось, что обе мы немного одиноки. Я как раз ушла от Ульрика, а она поссорилась с молодым человеком, ради которого тебя бросила. И мы говорили о сексе – вообще и в частности. Понимаешь, о чем я? – Да. – Хелен сказала, что ты подходящий мужчина, которого давно пора соблазнить. Вот я пришла и соблазнила тебя. – А она объяснила, почему я подхожу для соблазнения? – Нет. Она вообще сказала это между прочим, когда мы уже прощались. Тут я попытался обнять Зонтаг. Я вдруг неудержимо захотел обнять ее и крепко прижать к себе, чтобы почувствовать, что в то же время обнимаю и Хелен тоже. Но, видимо, в тот вечер я не достаточно удовлетворил Зонтаг языком, чтобы быть допущенным в объятья. Она быстро встала и начала одеваться, сказав только: – Я все еще люблю тебя, но не все же должно сводиться к сексу. Лучше, если впредь ты будешь дожидаться моего звонка, а потом уж будем встречаться, ладно? Прошло еще много времени, прежде чем Зонтаг меня окончательно бросила; я стоял на остановке за сухощавой, слегка эксцентричной пожилой дамой с довольно приличной фигурой. Она взглянула на меня вопросительно, и вдруг я узнал Хелен. Когда мы начали разговаривать, она улыбнулась и сразу помолодела. Я сказал: – Спасибо, что прислала ко мне Зонтаг. Но она не поняла, что я имел в виду. Спросила: – Ты женился еще раз? – Нет. Она нахмурилась: – А почему, собственно, нет? Ты из тех мужчин, которым нужна жена. И ты мог бы стать хорошим мужем, если бы нашел себе достаточно заурядную женщину. Это замечание меня смутило. Я спросил: – А ты замужем? – О, нет. Я не гожусь для семейной жизни. Мне казалось, что я нужна тебе, вот почему я оставалась с тобой так долго. Я была трусихой в то время, самой обычной трусихой. Пришел ее автобус, и она уехала, оставив меня в полном недоумении. Все время, пока мы были женаты, мне казалось, что это я остаюсь с ней, потому что она во мне нуждается. И я тоже был трусом. Выходит, понадобилось десять лет прожить вместе, а потом столько же врозь, чтобы выяснить, что мы оба чувствовали одно и то же – и что же вышло? Что хорошего из этого вышло? Что хорошего вышло из этого, а? Давай, Джок, пора поразвлечься. Роскошная твердо говорит в трубку: – Могу ли я быть уверена, что, когда Макс завтра позвонит, ты найдешь что сказать ему? – Надеюсь, что да. – Спасибо, мама, – улыбается Роскошная и кладет трубку. Она устраивается поудобнее на кровати и набирает другой номер. – Привет, Чарли. Все в порядке. Мама меня прикроет. Выезжаю к тебе через час. – А почему не сию минуту? – К несчастью, у меня есть муж. Мы все еще обедаем вместе, так принято. Это единственное, что мы делаем вместе. – Как ты выглядишь? – Свеженькая и чистая. Приняла душ, вымыла голову и надела белый рабочий комбинезон, который только сегодня купила. Вот как я тебя люблю. – А что сверху? – Ничего особенного. Скромная блузка. – А лифчик? – Разумеется, никаких лифчиков. Я же знаю, что ты их не любишь. – Терри, сними блузку. – Ах ты, сумасшедший мальчишка! – Терри, я хочу, чтобы во время нашей встречи на тебе не было ничего, кроме рабочего комбинезона. Договорились? Она так одета по трем причинам: 1. Сыновья рудокопов, игравшие в грязные игры, которые так не нравились моей матери, всегда ходили в рабочих штанах наподобие комбинезонов, поэтому эта одежда имеет для меня возбуждающий привкус запретных игр. 2. Штаны детей рудокопов были черными, чтобы на них не была видна грязь. У Роскошной они белые – я хочу отчетливо видеть, какой грязной я ее сделаю. 3. а) Если Чарли обнимет ее спереди, он может скользнуть рукой под перекрестье задних лямок комбинезона, лаская ее лопатки и медленно двигая руку вниз по ее спине, где моя (нет) его другая рука уже расстегивает четыре пуговицы на бедре, и теперь он может положить обе ладони на вожделенные холмы ее ягодиц, б) Если Чарли обнимет ее сзади, я (нет) он может скользнуть руками под переднюю часть комбинезона и ласкать ее груди, пока моя другая рука расстегивает четыре пуговицы на ее бедре и проникает под ткань, поглаживая ее животик и аккуратно спускаясь ниже, к островку жестких волос и дальше, к сладкой дверке, ведущей домой. Где-то вдалеке слышен звук захлопнувшейся двери, и Роскошная говорит: – Макс вернулся. Увидимся в шесть у тебя. Она вешает трубку и спускается вниз. Макс сидит в кресле, тупо глядя в экран выключенного телевизора. Она проходит мимо него на кухню, где уже накрыт стол, и говорит: – Пойдем, все готово. Они садятся обедать. Он умоляет ее остаться с ним на эти выходные. Она отказывается. Неожиданно он говорит: |