Книга Ланарк: жизнь в четырех книгах, страница 9 – Аласдар Грэй

Прежде Ланарк не особенно увлекался музыкой, но этот ритм захватывал, двигаться в такт было легко. Ланарк не сводил глаз с Римы. Движения ее были резкими, но грациозными. Темные волосы свободно лежали на плечах, по лицу блуждала рассеянная улыбка. Запись кончилась, и они остановились, держа друг друга за талию.

— Потом повторим? — спросил Ланарк.

— Почему бы и нет?

Внезапно он раскрыл рот и уставился в другой конец комнаты. В круглом эркере стоял стол, ломившийся от фруктов и напитков, за ним сидела девушка, которая разговаривала с плотным мужчиной в очках.

— Кто эта девушка… та высокая блондинка в белом платье? — пробормотал Ланарк.

— Не знаю. Крутится среди военных, наверное. Ты почему изменился в лице?

— Она мне знакома.

— Да?

— С прежних времен… до прибытия в этот город. Я помню ее лицо, но все другое забыл.

— Это важно?

— Как бы с ней заговорить?

— Пригласи ее танцевать.

— Ты не против, Рима?

— С чего бы?

Ланарк устремился к столу и достиг его в ту минуту, когда вновь заиграла музыка. Девушка потягивала напиток из стакана, а плотный мужчина от души смеялся тому, что она сказала. Ланарк тронул ее за плечо. Она отставила стакан и пошла за Ланарком на танцпол. У нее были живые манеры, кричащий макияж и густой загар. Сжимая ее руку, Ланарк спросил:

— Где я видел тебя раньше?

Девушка с улыбкой покачала головой:

— Понятия не имею.

— Я вроде бы хорошо тебя знаю.

— Вряд ли.

— Я убил тебя, правда?

С возгласом «О боже!» она отшатнулась. Гости останавливались и оборачивались к ним. Указав на Ланарка, девушка громко воскликнула:

— Ничего себе беседа на вечеринке! Только-только познакомились, и он спрашивает, не меня ли он как-то убил. Ничего себе приятно поболтали! — Обратившись к случайному свидетелю (им оказался Макпейк), она попросила: — Уведи меня подальше от этого ублюдка.

Они присоединились к танцующим. Проходя мимо Ланарка, Макпейк подмигнул ему. Ланарк отчаянно огляделся в поисках Римы, потом толкнул дверь, вышел и закрыл ее за собой.

В холле было совершенно пусто и тихо. А также довольно холодно. Ланарк принялся шагать из угла в угол, раздумывая, что предпринять. Он не понимал, почему у него с языка сорвался такой вопрос, но ему хотелось оказаться как можно дальше от всех свидетелей этой сцены, кроме Римы. Все же уходить он не спешил. Локоть чесался, и Ланарк подумал, не снимет ли зуд мытье. Без сомнения, в доме имелась ванная: выложенная плиткой, с чистыми полотенцами на подогреваемой сушилке, с прозрачным мылом и горячей водой к его услугам. У него в квартире ванной не было, с самого прибытия он ни разу не мылся и теперь чувствовал себя грязным и снаружи, и внутри. Освежающая ванна была его мечтой. Ланарк направился в конец холла и взобрался по устланной мягким ковром лестнице. В верхних этажах света не было, кроме того, что просачивался из холла. От второй лестничной площадки отходил коридор. В его середине на полу виднелся светлый треугольник: там была приоткрыта дверь. Бесшумно ступая по толстому ковру, Ланарк двинулся туда, остановился и глянул в узкую щель. Через нее была видна вертикальная полоса обоев, на которую падал слегка мерцавший свет. Ланарк распахнул дверь и шагнул внутрь.

Комната оказалась библиотекой, освещенной огнем в резном камине. По стенам, над книжными шкафами, висели массивные портреты, в промежутках — старинное оружие, крест-накрест. Повсюду были расставлены кожаные кресла с высокими спинками; рядом с одним из них горел торшер под красным шелковым абажуром. Оттуда поднялся незнакомый человек, улыбнулся Ланарку и произнес:

— О, да это писатель! Входите, прошу вас.

Рост незнакомца приближался к семи футам, одет он был в свитер с вырезом поло и ладно сидевшие брюки цвета хаки; несмотря на возраст (пятьдесят или около того), фигура у него была по-юношески подтянутая. Бронзовая макушка была почти голой, за исключением пучков седых волос за ушами, под носом виднелись аккуратно подстриженные седые же усы, мальчишески живое лицо отражало добродушие. Ланарк неловко отозвался:

— Боюсь, я с вами не знаком.

— Именно-именно. Из вашей компании со мной знакомы немногие. Однако я собственник всего этого дома. Забавно, правда? Я сам часто над этим потешаюсь.

— А Сладден вас знает?

— Ну да, мы со Сладденом большие приятели. Что вы будете пить?

Он повернулся к буфету, где стояли бутылки и стаканы.

— Ничего.

— Ничего? Ладно, все равно садитесь, я хочу, чтобы вы мне что-нибудь рассказали. А я тем временем налью себе… каплю… «Смитс Гленливет Молт». Ваше здоровье.

Тепло очага, мягкий свет, спокойные манеры хозяина — все располагало к приятному отдыху. Ланарк опустился в одно из кресел.

Со стаканчиком в руке долговязый вернулся в кресло. Сел и положил ногу на ногу.

— Что побуждает вас, ребята, браться за перо? Вот вы, например, что вы получаете от труда писателя?

Ланарк попытался вспомнить.

— Это единственная дисциплинирующая работа, за которую я, как помнится, брался. После нее я лучше сплю.

— В самом деле? А какой-нибудь другой дисциплинирующий труд не помог бы вам лучше спать?

— Не знаю. Возможно.

— Вы никогда не думали пойти в армию?

— Зачем?

— Затем что в паре сжатых афористичных фраз вы связали понятия работы, дисциплины и здоровья. И я подозреваю, что, несмотря на сравнение себя с губчатым наростом или пиявкой, вы все же остаетесь представителем позвоночных. Или я не прав?

Ланарк подумал и спросил:

— Какая польза от армии?

— Вы имеете в виду пользу для общества? Оборона и занятость. Мы защищаем, и мы даем работу. Наверное, вы снимаете комнату у женщины по фамилии Флек в многоквартирном доме у ковочного завода «Теркс-Хед».

— Откуда вы знаете?

— Ага! Нам известно почти все. Дело в том, что завод «Теркс-Хед» производит детали для наших Кью — тридцать девять. Как вы могли заметить, производство сейчас не процветает. Если бы не программа Кью — тридцать девять, завод пришлось бы закрыть, тысячи людей осталось бы без работы, были бы урезаны социальные выплаты. Подумайте об этом в следующий раз, когда захотите покритиковать армию.

— А что такое Кью — тридцать девять?

— Вы их видели. Они хранятся на открытых складах у реки.

— Вы говорите о больших металлических конструкциях, похожих на бомбы или артиллерийские снаряды?

— По-вашему, они похожи на бомбы? Отлично! Отлично! Это меня очень радует. Собственно, это укрытия для защиты гражданского населения. Каждое способно вместить до пяти сотен душ, когда бабахнет.