Онлайн книга «Амрита»
|
По дороге обратно мы почти все время молчали. В какой-то момент Лапша предложила Ёшио немного поспать, пока мы едем. «Поспать я и в интернате могу, – сказал он. – Давайте лучше попьем где-нибудь кофе». Мне было приятно слушать их разговор. Мы с Месмером сидели вдвоем на заднем сиденье. Я уже не помню, когда в последний раз мне было так хорошо и легко. Как здорово, что в этом мире существуют люди, благодаря которым хоть изредка, но можно почувствовать себя счастливой. Как я им благодарна! И в тот момент, когда наша машина обогнала разукрашенный разноцветными лампочками огромный скрипучий грузовик с надписью «Падающая звезда» через весь фургон, я произнесла про себя коротенькую молитву: Пусть ни у кого из нас никогда больше не будет плохих воспоминаний. Неумолимый вечер отбирал у нас последние крохи драгоценного времени. Вот вдоль автострады замелькала знакомая неоновая реклама. Мы въехали в Токио. Лапша немного притормозила, и машина мягко вписалась в поворот. Мы взяли курс на центр города. – Когда ты улетаешь? – спросила Лапша. – Послезавтра. – Знаешь, я больше не сержусь на тебя за то, что ты меня бросил, – сказала Лапша и засмеялась. – Обманщица. Это еще кто кого бросил! – Да ладно. Не важно уже. – Лапша вдруг посерьезнела. – Все в прошлом. Мы с тобой теперь просто друзья. – Верно, – сказал Месмер. – А если у тебя есть друзья, то, значит, все будет в порядке. Потому что друзья – твоя зашита, они придают тебе сил, и ты начинаешь вести себя по-другому. Так, чтобы им не было за тебя стыдно. – Угу, – кивнул Месмер. – Сегодня на океане было так здорово! – сказал брат, когда мы все прощались у метро. – Я никогда не забуду, как мне не хотелось возвращаться в город. – Как только тебя снова потянет на океан, приезжай в Калифорнию, – сказал Месмер. – И запомни на будущее – ты не обязан жить в Японии, если тебе здесь не нравится. – Угу. – И вы двое тоже обязательно приезжайте в гости. Это были его последние слова. Он помахал нам на прощанье рукой и ушел в ночь. Я смотрела ему вслед, пока он шел по пешеходному переходу. Но вот его тонкая слабая фигура скрылась из виду. И я подумала, что он сам и есть полночная, голодная Золушка, которая никак не найдет себе места в этом мире. Лапша довезла нас до дома на машине. – Пока! – сказала она и улыбнулась. Дома нас с братом ждали мама и Микико. Когда я позвонила домой из центра, мама сказала: «Приезжайте поскорей! Мы вас ждем! Покупать ничего не надо. Микико принесла столько сладостей, что и за год не съесть». От маминых слов во мне немного поубавилось грусти и воспоминаний о поездке на океан. Хотя все еще зудели обгоревшие на солнце руки… Хотя моя обувь все еще была полна теплого песка… Хотя если закрыть глаза, то в ушах сразу становится слышен шорох волн и звонкий смех нашей компании – однодневки… Я снова чувствовала себя маленькой девочкой, которая безутешно плачет в электричке, возвращаясь домой от далеких родственников: «У них было так хорошо, так весело…» Вспомнив этот эпизод, я на мгновение испытала сильное, теплое чувство – на порядок ярче всех тех воспоминаний, которые посещали меня на протяжении сегодняшнего дня. В тот самый день, кода Месмер улетал в Штаты, я осталась ночевать у Рюичиро. Весь вечер мы провели перед телевизором – смотрели «Унесенные ветром». Это была идея Рюичиро: ему вдруг во что бы то ни стало захотелось прослушать звуковую дорожку к фильму, но обязательно в сопровождении картинки. В результате мы легли спать около четырех утра. Причем каждый на своей, как говорится, подстилке. Рюичиро спал на кровати, а я – на специально постеленном для меня на полу футоне. Все-таки мы с ним очень разные. – Господи, как я устал, – сказал он, лежа в темноте. – Ты можешь мне объяснить, ради чего мы смотрели весь этот длиннющий фильм? Только не говори, что ты его раньше не видел. – Да видел, конечно. Целых три раза. – Я так и знала! – У меня даже не осталось сил на секс. – Да… как быстро мы, однако, скатились к жизни без секса. – Зато у нас есть любовь, как у нежных пожилых супругов. – Да ладно тебе. Спи уже. – Слушай, вот как ты думаешь, почему этот фильм такой известный? Шедевром-то его не назовешь. – Это потому, что он снят по очень известной книжке. Так и не помню, чем закончился наш разговор. Мы оба заснули прямо на середине предложения… А потом я оказалась в каком-то месте, больше всего похожем на просторный гостиничный вестибюль, насквозь пронизанный солнечными лучами. Где-то на недосягаемой вышине сиял стеклянный потолок, над которым голубело чистое небо. Солнце струило сверху свой нежный свет, заливая все и вся, мягко подсвечивая почти прозрачную кожу белокурых людей, которые сновали взад – вперед по вестибюлю. «Какая красота», – подумала я. И эти мягкие золотые локоны, и прелестный звук иностранной речи. Словно музыка, словно нежный шепот. Я, в платье без рукавов, сидела за плетеным раттанговым столом со стеклянной столешницей. На столе стояла маленькая хрустальная вазочка с красным цветком. Противоположный конец вестибюля тонул в ослепительном сиянии. Интересно, что там происходит? Я прищурилась. За прозрачными дверьми, ведущими на террасу, я увидела блестящий под солнцем бескрайний океан. Оказывается, это он ослеплял меня своим нестерпимым сиянием. «Какая жестокость, когда тебе дают что-то и тут же отбирают…» – подумала я. Непонятно почему, но это чувство как нельзя больше соответствовало грациозному прохладному полдню, царившему вокруг. Я медленно осмотрелась. С дальнего конца вестибюля ко мне приближался загорелый мужчина. Высокий и худой, приятного вида тихий человек. «Кажется, я его знаю», – подумала я. И в этот момент он приветливо улыбнулся мне и прибавил шаг. Месмер. Это был он. – Месмер, здравствуйте. Где это мы? Оглядевшись, он ответил: – Где-то внутри твоей головы. Это место – гибрид твоих представлений о Калифорнии, о международных аэропортах и о загранице. Улыбнувшись, он сел за стол рядом со мной. – Вы очень хорошо выглядите. Надеюсь, у вас все в порядке. Похоже, что Япония и впрямь не самое лучшее место для вас. |