Книга Алиби для медведицы, страница 20 – Алексей Макеев

Мне очень хотелось знать, что варится в «котелке» у Григория Александровича, следователя. И он как будто получил от меня телепатический сигнал – пригласил к себе. Но разговор у нас начался неожиданно:

– Андрей Владимирович, – спросил меня сыщик, – почему вы скрыли факт вашей драки с Петровым?

– Кого из Петровых вы имеете в виду? – уточнил я с большим удивлением, поскольку не помнил на своей совести драк ни с одним из Петровых, проживающих в Красном Кувшине.

– Я говорю об убитом, Петрове Викторе по прозвищу Никотиныч. Я же спрашивал вас, помните?

– Извините, но тут какая-то ошибка, – возразил я. – С Никотинычем я и двух слов не сказал за все время, не то чтобы ссориться или тем более драться!

– У меня есть показания его матери. Антонина Сергеевна Петрова заявила, что ее сын накануне своей гибели подрался, цитирую: «… с охотником из Нижнего, который купил дом у Тарасовой». Это вы?

– Да. Но я не дрался. Пригласите ее сюда, давайте вместе разберемся!

– Вы хотите очной ставки? – уточнил следователь.

– Ох, господи! Я не юрист, Григорий Александрович! Если это называется «очная ставка», значит, очная ставка.

– Хорошо, я сейчас пошлю за ней соседского мальчишку. Он у меня нарочным подрабатывает… – вдруг улыбнулся мне следователь, до этого бывший совершенно серьезным.

Я мгновенно понял, что он хотел сказать: «Деревня, глушь, красота! Патриархальная старина. Какие сотовые телефоны? Мальчишка побежит по траве мимо черных заборов. Я бы и сам побежал». И вспомнились слова Гоши, сказанные о следователе: «Мужик, кажется, неплохой». Вдруг меня осенило:

– А Никотиныч где живет… жил?

– На Заводской улице.

– Вспомнил! Не зовите мать, я догадался, о чем вы…. Я гулял там, – я постарался говорить непринужденно, – мы пошли прогуляться с соседкой.

– Вы с ней часто гуляете по ночам?

– Мы единственный раз пошли погулять ночью по деревне. – Я почувствовал, что краснею. И раздражаюсь. Мне вовсе не хотелось впутывать сюда Татьяну. Еще подумает, что я испугался и принялся себя выгораживать. Хорош я буду в ее глазах! – Она здесь совершенно ни при чем.

– При чем… «ни при чем»? – поймал меня на слове следователь.

– Фу-у-у! – выдохнул я.

– Послушайте, Андрей Владимирович, – тонко улыбнулся «пинкертон», – мне дела нет до ваших отношений с соседкой. Мне важно разобраться, что произошло.

Я сделал еще один выдох. Хоть он и деликатный человек, мне все равно не хотелось говорить с ним о Татьяне.

– Ну, мы гуляли. В доме, мимо которого проходили, послышался шум, и из него вывалился совершенно пьяный парень. То, что это был Никотиныч, я понял только что благодаря вам. Он пытался облапать мою спутницу, я отшвырнул его – вот и все. Это и дракой назвать нельзя. Не было никакой драки!

– Ваша соседка сможет это подтвердить?

– Григорий Александрович, мне очень не хотелось бы… – начал я.

– Андрей Владимирович, не переживайте, ваша репутация не пострадает. Волноваться нет причины. И давайте поговорим о другом. Я вот о чем вас хотел спросить… Да, я не предложил, хотите чаю, кофе?

– Спасибо, от чашки кофе не отказался бы.

Он отдернул знакомую мне уже занавеску, надавил клавишу на кипятильнике.

– Вы давно знакомы с гражданкой Фатыховой?

– С кем?

– Что же вы никого не знаете? – удивился следователь. – С Флерой Зиннатуллиевной Фатыховой, держательницей контрольного пакета акций стекольного завода.

– С Флорой? – Я упорно решил называть хозяйку завода так, как все. – Ясно. Вы извините, но некоторые фамилии я действительно слышу от вас впервые… С Флорой я познакомился в этот приезд. Пообщался, так сказать, лично. Прежде знал лишь заочно. А что?

– Она готова оставить на вас завод?

– Это друзья-охотники мне протекцию составили, – усмехнулся я, – но я их об этом не просил.

Следователь пропустил мимо ушей мой комментарий и продолжил:

– А с Щербаковым? У меня есть информация, что ваша фирма «Промхимобеспечение» с компанией Щербакова, ООО «Конструктивные решения», активно сотрудничает.

– Да вы что?!

– Вот, – протянул мне сыщик какую-то бумагу. Я узнал акт сверки за подписью своего главного бухгалтера. – Ваши сделки за этот год.

Да, все было верно.

– Ну и что? – пожал я плечами. – Это вы называете «активно сотрудничать»? Четыре сделки за год! Да я в глаза не видел ни одного документа, касающегося этой фирмы, ни счета-фактуры, ни накладной. Это формальная необходимость. Договор готовил не я, это не тот случай, когда мне требовалось его изучать! У нас все менеджеры – грамотные ребята. Других после финансового кризиса просто не осталось.

– Значит, вы хотите сказать, что не знали прежде Щербакова?

– Я не знал лично ни Щербакова, ни Флору, ни то, что она Фатыхова. Здесь как-то все больше прозвища на слуху.

– Хорошо. Подпишите, пожалуйста.

Я пробежал глазами протокол допроса, поставил рядом с каждой галочкой свою подпись.

– К чему были эти вопросы, могу я узнать?

– Объясню. Я веду расследование. Кто-то, возможно, хочет заполучить завод в свои руки. И убирает все препятствия. Не вы ли сами так считаете? Следовательно, надо искать того, кому это выгодно.

Я улыбнулся и сложил руки на груди:

– Азы расследования.

– Один из таких людей – вы, Андрей Владимирович.

– Я?! – чуть не подпрыгнул я на стуле. – Почему я? У меня нет ни одной акции!

– Ну, полноте! Вы теперь хоть и наемный, но директор! Вот доверенность от Флеры Фатыховой на ваше управление. Я обещал вашим друзьям привезти. Они за вас горой!

– Ну и что? В чем тут криминал? Я же не хозяин завода?

– Андрей Владимирович! К чему эти слова под наивность? Кому, как не вам, с вашим опытом в бизнесе, не знать, что сплошь и рядом все сливки снимает не собственник, а опытный менеджер, тот, в чьих руках находится оперативное управление!

Я подпер подбородок рукой и произнес:

– Браво, Григорий Александрович! Это что же выходит, по-вашему, я заранее знал, что меня пригласят руководить заводом?

– Ну а кого еще могут пригласить ваши друзья, кроме вас, успешного бизнесмена, единственного среди их знакомых?

– Нет, я не могу поверить, вы что, серьезно меня обвиняете? У вас есть доказательства? Может, вы собираетесь и подписку о невыезде с меня взять?

– В этом нет никакой нужды. Вы еще не заработали таких денег, с которыми исчезают, чтобы начать новую жизнь под другой фамилией. Я проверял.