Книга След погасшей звезды, страница 12 – Марина Серова

Гарик спланировал свой вечер пятницы, и я должна была стать частью его плана. Очередная безобидная попытка ухаживаний, плохо замаскированная под деловую встречу. Можно, конечно, поставить его на место, отказавшись прийти в ресторан, и явиться в участок, но это было не так удобно. К тому же Гарик оказывал мне услугу, стоило принять это во внимание и провести с ним пару часов.

– Хорошо, зайду на чашку кофе и заодно полистаю бумаги, – ответила я.

– Да? – В голосе Гарика звучала по-детски искренняя радость. – Я тебя жду.

– До встречи.

Я выбрала дорогой бархатный жакет темно-зеленого цвета, втиснулась в узкие черные брюки, надела декольтированную блузку, мерцающую бисером, и распустила волосы. Тяжелые локоны тут же рассыпались по плечам. В том, как женщина себя чувствует, важную роль играет прическа. Как только мои волосы обрели свободу, пришла легкость, которой так недоставало в течение дня. Словно расправила крылья.

Вечер выдался влажным и безветренным. Прохладу тенистых двориков, растворяющихся в ночи, заполнил запах жасмина, травы и мокрого песка. Мои черные велюровые лодочки по удобству могли бы соперничать с теннисными туфлями, а с вечерними – по красоте. Тот, кто думает, что обувь без каблука не бывает изящной, заслуживает экскурсии в мой шкаф. По роду профессии я обязана, на благо клиента и себя самой, всегда быть готова и к пробежке по крыше, и к драке, и к бесшумному исчезновению, поэтому удобство – главный приоритет. К тому же вряд ли эта короткая прогулка по разбитым тротуарам Тарасова стала бы приятнее, будь я на высоких шпильках. Асфальтированные дорожки с заплатками и ямами представляли собой для местных модниц полосу препятствий, отнюдь не подиум.

Ресторан «Шагалофф» находился в цокольном этаже. Литые вензеля поддерживали красный козырек из прозрачного полимера над лестницей, ведущей ко входной двери. В холле располагались гардероб, вход в основной зал, из которого посетители попадали в приватную обстановку небольших кабинок, и огромный аквариум с представителями морской фауны. Я сообщила официантке у входа, что меня ожидают, и присмотрелась к веселой подводной компании: огромного розового краба, ветерана, полгода украшавшего холл, на месте не оказалось.

– Девушка, его недавно приготовили, – понимающе улыбнулась официантка и, увидев грусть на моем лице, продолжила: – Мы тоже скучаем.

Итак, главную достопримечательность ресторана съели. Какой неприятный день!

Гарик ожидал меня за столиком у бара. Здесь пахло едой, которую готовили на гриле, и было немного душно. Он был в красивой рубашке белого цвета, который превращал моего друга-армянина в персидского принца.

– Танечка! – расплылись в улыбке полные губы Гарика.

Мы приветственно обнялись, бегло поцеловали друг друга в щеку, и я почувствовала запах коньяка и крепких сигарет. Папазян пододвинул мне стул, и я присела. Официантка принесла еще один бокал.

– Эспрессо и тирамису, – улыбнулась я, отодвигая бокал в сторону.

– Кофе с коньяком, – подмигнул Гарик.

Графин на столе был полон наполовину, тарелка опустошена до последней крошки. Он был голоден, но испытывал финансовые затруднения. Гарик все же налил мне немного коньяку.

– Танечка, пятница, – развел руками молодой мужчина, старательно пряча хитрые искорки в глубине своих черных, как летняя ночь, глаз. – Сам бог велел, пять капель.

Я взяла бокал в руки, согрела его, качнула в руке, вдохнула букет.

– Не поминай всуе…

– За начало выходных!

Я пригубила коньяк. Гарик расцвел от счастья – нечасто увидишь в моей руке бокал со спиртным. Коньяк оказался хорошим. Капитан Папазян был слишком беден, чтобы заказать себе горячее блюдо, но не поскупился на напитки. Армяне умеют ухаживать за дамами – этого не отнять.

– Спасибо, дорогой, – улыбнулась я, снимая жакет и вешая его на спинку стула.

Одного вида моих голых рук оказалось достаточно, чтобы лицо Гарика приобрело более теплый оттенок.

– Документы, – напомнила я, и он переключился.

– Да, конечно, сейчас…

Несколько секунд копаний, бумажного шороха, и папка была у меня в руках.

– Я могу оставить это себе?

– Да, это копии, – кивнул Гарик, закуривая.

Я просмотрела содержимое папки, закрыла ее, открыла вновь. Волшебства не произошло: большинство документов в ней были совершенно бесполезны.

– Это все? – на всякий случай уточнила я.

– Нет, – улыбнулся Гарик. – Еще твой Яковлев разбил нос следователю, который отказывался заводить дело о покушении, но никаких упоминаний об этом инциденте ты нигде не найдешь.

– Это было уже после того, как Влад почувствовал симптомы отравления, – я захлопнула папку, – и не имеет никакого отношения к кругу подозреваемых.

– А будут подозреваемые? – Какое-то время мы состязались в поединке взглядов. Гарик сдался первым и продолжил мысль: – Танюш, дело заводить не стали, потому что состава преступления нет. Яковлев – богатый параноик, ему мерещатся заговоры, отравления… Тоже мне, король Франции. Заболел, запаниковал, завелся. А тут ты… вся такая красивая и… профессиональная.

Мой кофе и пирожное опустились на стол передо мной. Официантка улыбнулась и ушла.

– Гарик, – заговорила я спокойным голосом, – в этой папке нет ничего, о чем нельзя было бы сказать по телефону.

– Танечка, – выпитое не позволяло ему подавить довольную улыбку, – ты хотела посмотреть документы, я их принес. Почему ты сердишься?

Я сняла со спинки стула жакет и надела его. Об этом быстро пришлось пожалеть из-за близости горячего гриля и духоты, но разочарование Гарика того стоило. Откинув волосы за спину, я взялась за пирожное.

– Таня, – позвал Гарик нараспев, наполняя свой бокал и доливая коньяку в мой, – не злись.

Я глотнула кофе, обожглась и закашлялась.

– Танечка, ну что же ты так неосторожно, – нежно промурлыкал Гарик.

Я атаковала тирамису с удвоенной силой, но обожженный язык не мог передать всю глубину вкуса.

– Таня, – теперь его голос звучал грустно, – неужели так тяжело провести вечер со старым другом?

Пожалуй, он был прав, пусть я и не признала бы это вслух ни за что на свете. Нас многое связывало, и даже эти бесконечные попытки ухаживаний были настолько привычным делом, что я и представить не могла Гарика, прекратившего меня обольщать. Между тем в трудной ситуации я предпочла бы оказаться спиной к спине именно с ним. Нельзя осуждать человека лишь за то, что он обладает бурным темпераментом, если при этом он ведет себя как джентльмен. Мне не в чем было упрекнуть Гарика, с ним я чувствовала себя в безопасности. Как бы страстно он ни желал нашего сближения, это не мешало ему эффективно выполнять мелкие поручения, оказывать услуги и быть корректным.