Онлайн книга «Пока с безмолвной девой»
|
«С первым попавшимся?» «Да, с первым попавшимся. Или с первой попавшейся. Мы свободные люди!» «В том-то всё и дело, — возразил он, нагнулся на ходу и сорвал былинку. — В том-то и дело, что нет. Удовлетворить естественное желание, говорите вы… — Он жевал былинку. — Удовлетворить желание можно и с проституткой. Свободные люди, х-ха… Я хотел вырваться, понимаете? Вырваться из клетки. Мне надоело жить этой жизнью, где ты как лошадь в хомуте и оглоблях… Вы говорите: секс с незнакомкой поможет преодолеть трудности. Нет, дорогая, я не импотент. Хотя сношаться по заказу тоже не умею». «По заказу? Кто же вам заказал?» «Вы! Я сам. Мы оба. Но я жаждал свободы, понимаете?» Спутница молчала. «А получается, что мы-то как раз и не свободны!» «Почему?» «Потому что мы действуем не по свободному выбору, понимаете, я живой человек…» «Почему же вы не выбрали себе какую-нибудь из знакомых женщин, есть же у вас, наверное, приятельницы». «Есть. Но они принадлежат всё той же рутине. Все сидим в одной клетке. А я хочу вырваться на волю». «Что вам мешает?» «Я хочу сам принимать решения». «И не можете?» «Да, не могу, потому что решаю не я, а случай. Случай подсовывает мне партнёршу, и я повинуюсь. Свободные люди встречаются и расходятся, но выбирают сами. Я для вас не избранник, а просто кто-то, лицо без лица, и вы для меня лицо без лица — так, ходячий половой аппарат. Или, вернее, лежачий». «Фу, как вы выражаетесь». «Мы с вами современные люди». «А вы мне показались как раз несовременным. Знаете что, — сказала она и остановилась. — Хватит разговоров. Ляжем, и дело с концом». Шли и шли — теперь уже по инерции. Дама возобновила разговор: «Вы что-то говорили насчёт того, что это вас унижает…» Он ответил, глядя себе под ноги: «Унизительно то, что не надо принимать никаких решений. И… нет никаких препятствий». «Что вы этим хотите сказать?» «Я думаю, вы и сами понимаете. Вот, представьте себе. Вы садитесь за стол играть, поставили на кон изрядную сумму. А вам сразу же выплачивают выигрыш. У игры есть своя мораль. И с точки зрения этой морали такой оборот для вас унизителен». «Вы, я вижу, романтик». «Романтик не романтик, а дело в том, что любовь — это… Это такое дело, что…» «Вы заговорили о любви — вот как!» «В этом слове — два смысла, и один смысл может уничтожить другой. Вы будете смеяться, но любовь, настоящая любовь, которая всегда включает в себя преклонение перед тем, кого любишь, благоговение, что ли… такая любовь в самом деле может сделать человека на какое-то время импотентом». «Это я поняла из вашего рассказа. Вы пережили эту любовь, вы не можете её забыть, она измучила вас, оттого вы и предпочли любовь без любви. Я вам рассказала, как повёл себя мой муж в нашу первую ночь. Как видите, я тоже не могу позабыть эту историю». Женщина остановилась. «В чём дело?» «Я думаю, — проговорила она, — что наша с вами история закончилась, даже не начавшись». Наша история началась после того, как она закончилась, хотел он сказать и тоже остановился. * * * Ага, вскричал он, я же говорил! Мы всё-таки на верном пути. В сумраке лесную тропу пересекала просёлочная дорога, виднелись колеи; вопрос был только в том, куда повернуть, направо или налево. Я думаю — куда зашло солнце, сказала спутница, ведь город находится на западе. Собирается ли она вернуться в город, спросил он. Визг плохо смазанных колёс вывел их из недоумения. Показалось что-то, лошадь кивала большой головой. Сидя боком, ехал мужичок на телеге, маленький, как ребёнок, свесив ноги в больших сапогах. «Эй, дядя», — сказал, выходя на дорогу, мужчина. Лошадь остановилась. «Вас посылает нам судьба», — сказала радостно женщина. «Чего?» — спросил возница. «Я говорю, сама судьба послала вас к нам». «Чего?» Мужчина вмешался: «Как бы нам…» «Довести, что ль? Садись…» Он не спросил — куда. И они уселись рядком с другой стороны, возчик чмокнул губами, поднял кнут, лошадь затрусила по ухабистой дороге. Спутник обхватил даму за талию; телега вихлялась в кривых колеях. Стало светлеть. Чем темней становилась дорога, тем ярче разгоралось серебряное зарево над лесом. «А куда, собственно, мы едем?» «Не боись. Доедем». Выехали на опушку. Небо, пепельно-розоватое на востоке, раскрылось над ними, синяя луна стояла над лесом. Озеро в чёрных камышах блестело, как жесть. Вопрос прилип к губам женщины. «Ещё не приехали, потерпи чуток», — промолвил вожатый. Телега остановилась у воды. «Я проголодалась», — снова сказала женщина. «Там найдёшь». Держась за руку спутника, дама ступила в лодку, мужичонка оттолкнулся веслом, лодка выехала из камышей. Слышался только мерный всплеск опускающихся вёсел, лодка оставляла серебристый след на тёмной, как графит, воде. Тьма сгущалась. Подплыли к острову. Вожатый остался в челне. Вот, сказал он, живите, сколько хотите. Мужчина вынул кошелёк, вожатый покачал головой. Мужчина и женщина выбрались на берег. Свет луны, мертвенно-синий, превратил всё кругом в пространство сна. Любовники обернулись: не было ни мужика, ни лодки. Взошли на крыльцо, вступили в сени и обнялись, не сказав друг другу ни слова. ВЧЕРАШНЯЯ ВЕЧНОСТЬ
Ночь Египта
Ausa et jacentem visere regiam Vultu sereno, fortis et asperas Tractare serpentas, ut atrum Corpore combiberet venenum… Hor. Carm. I, 37 [40] Покорно прошу особу, избравшую эту тему, пояснить мне свою мысль: о каких любовниках здесь идёт речь, perche la grande regina aveva molto… Пушкин Здесь приводятся новые сведения о Клеопатре VII или VIII (будем придерживаться второй, уточнённой нумерации). Вновь обнаруженные источники, прежде всего Эсуанский кодекс — демотический папирус, ныне хранящийся в Нью-Хейвене (США), поставив ряд новых вопросов, позволяют прояснить некоторые обстоятельства жизни и смерти последней царицы Египта. В частности, подлежит пересмотру полуапокрифическое известие о любовниках Клеопатры, согласившихся принять смерть в обмен на её благосклонность. |