Онлайн книга «Приказчик без головы»
– Ничего, мне скоро помощники понадобятся. – Ну, если обещаете… – Я знаю, кто убийца, – вдруг признался князь. – Потому мне важно знать, сколь далеко продвинулись вы. И числится ли он в подозреваемых. – На кого вы думаете? – спросил Антон Семенович. – Сначала вы! – Неужели не доверяете? – Как я могу? Вы только что для меня письма выкрали. Просто пока что сомневаюсь, уж больно на поверхности! Телепнева, кстати, допросили? Выговский махнул рукой. Все равно князь обо всем узнает. – Не удалось! Уехал незадолго до нас вместе со старинным приятелем. Оставили у дома пост. – Дондрыкина не нашлась? – Нет! – Плохо! Что рассказал Прошка? – У того крепкое инобытие! [61] Весь день провел с падчерицей Осетрова и ее матерью. – Тоже мне инобытие! – воскликнул Тарусов. – Влюбленная девица и ее мать. А Осетров что? Запирается? – Он на вашу супругу не нападал. В то время уже в участке сидел! – напомнил Антон Семнович. – Это и без вас ясно. В убийстве Сидора, случаем, не признался? – Нет! Говорит, голову ему Телепнев подкинул. – Да ну? Мне о том не упомянул. Что ж, все теплее и теплее… Сарай на Малой Невке осмотрели? – Сарай как сарай, – пожал плечами Выговский. – Пустой. Принадлежит хозяину ломового двора Игнату Буваеву. Интересно другое! Буваев его купил… Не догадываетесь у кого? – Вряд ли у барона Штиглица, Антон Семенович, – с раздражением пробормотал Дмитрий Данилович. – Вы театральные приемчики покамест оставьте в покое, вот станете моим помощником, тогда их и потренируем. Итак, у кого? – У Телепнева. У того в 1858 году сгорел склад… – Что? – подскочил Тарусов. – Я-то все мучаюсь, откуда фамилия Телепнев мне знакома. Точно! Подставив табурет, князь стал рыться в бумагах на верхних полках книжного шкапа, занимавшего большую часть его кабинета. Выдернув из стопки нужную папку, Дмитрий Данилович быстро ее пролистнул. – Вот! Занимался я этим делом, когда служил в Сенате. Страховое общество «Русь» против купца первой гильдии Телепнева. Истец подозревал ответчика в умышленном поджоге склада с товаром на триста тысяч рублей. Ба! Знакомые все лица! Павел Фокин, Осетров Калина Фомич, околоточный Челышков. – Подозреваемые? – уточнил Выговский. – Свидетелями проходили! В апелляции было отказано. На редкость сухая погода стояла, самовозгорания случались часто, – быстро пересказал суть решения Дмитрий Данилович. – Сарай обыскали? – А что там искать? Говорю – пустой. Буваев раньше в нем мебель летом хранил, а в этом году, говорит, другой склад купил, поближе. Летом горожане уезжали на дачи и, чтоб сэкономить, отказывались от квартир, которые по новой арендовали ближе к осени. Мебель же сдавали на хранение. – Засаду у сарая выставили? – поинтересовался Тарусов. Антон Семенович вновь смутился: – Нет, без толку же. Про убийства уже весь город знает. Преступник туда не вернется. – Зря, ох зря! – Да понимаем мы, Дмитрий Данилович! Только территория там большая, двумя городовыми не обойтись. Резерв надо привлекать. А резерв занят, государь нынче в театр надумал. Князь не нашелся от возмущения. Когда же успокоился, спросил: – У Прибабкиной были? – Вам бы в следователи, Дмитрий Данилович, – сказал Выговский. – Сам знаю, но не взяли. Рожей не вышел! Что там нашли? Не тяните! – Кровь на полу. Никаких следов, никаких свидетелей. Все пули совпали по калибру с той, которая Васютку Мордасова убила. – Значит, баррикадировались мы не зря! – отметил Тарусов. – Вы нападения опасаетесь? – забеспокоился Выговский – Если хотите, могу на ночь остаться. У меня оружие при себе! – Оружие? Отлично! Тогда мы с вами прокатимся, – поднялся из кресла Дмитрий Данилович. – Куда? – Сперва к Телепневу, потом на Малую Невку. Голову Павла Фокина надо откопать. – Я с вами! – вскочил Лешич. – Э нет! Ты у нас верный рыцарь, вот и защищай этой шпагой прекрасную даму. Вперед, Антон Семенович, вперед! Заспанная Авдотья побожилась, что Козьма Сысоевич как ушел, так и не было. Дондрыкина тоже не появлялась. Дмитрий Данилович очень расстроился: – Плохо! Чует мое сердце, будут еще жертвы. Скорей! Надо опередить этого нелюдя! – Вы на нелюдя с лопатой собрались? На них вернее осиновый кол, – пошутил Выговский. Князь и впрямь выглядел комично: в широких рукавицах (Ильфат сунул, чтобы Дмитрий Данилович заноз не насажал), с лопатой наперевес и фонарем в руках. Изложенная по дороге версия разочаровала Антона Семеновича. Без единого доказательства, одни догадки и предположения. Подъезжая к сараю, Выговский на всякий случай вытащил револьвер и взвел курок. – Глядите! – толкнул его Дмитрий Данилович. Из-за щелей пробивался свет. – Мы тут сойдем, – как можно тише сказал вознице Выговский. – Не уезжай никуда. Я из сыскной. И тихо чтоб! Они слезли. – Может, возницу за подмогой отправить? А сами пока покараулим? – предложил Выговский, имевший опыт подобных вылазок. Пытаться с одним стволом задержать безжалостного убийцу – может статься, что себе на погибель. – Я думал, Дондрыкина мертва. Выходит, ошибался. Скорей туда! Расстояние до сарая преодолели за несколько секунд. – Рывком распахиваете дверь, я врываюсь, а дальше по обстоятельствам, – придумал план Антон Семенович. – Если станет стрелять, падайте на землю и молитесь. – Черт! – Дмитрий Данилович осознал, как рискует Выговский. – Давайте лучше я! – Стрелять-то умеете? – Как-то пару раз, – соврал Диди. – У вас семья, дети. Пусть лучше меня! Стрелять не пришлось. В сарае все было кончено. На полу корчился раненный в ногу Челышков, рядом, с револьвером в руке, валялся Телепнев с разрубленной саблей головой… Глава девятнадцатая
Судебный следователь Пискунов встал, прокашлялся, пригладил давно редевшие волосы, нацепил очки, снова прокашлялся и забубнил: – Проведенное следствие пришло к следующим выводам: Телепнев Козьма Сысоевич, год рождения одна тысяча восемьсот первый, русский, вероисповедание – православный, происхождение из купцов, в ночь с 29 на 30 июня одна тысяча восемьсот шестьдесят девятого года убил Фокина Павла Константиновича. С большой долей вероятности можно утверждать, что причиной данного злодеяния послужила боязнь Телепнева, что вышеназванный Фокин располагает сведениями, полностью изобличавшими Козьму Сысоевича в поджоге его собственных складов, случившемся в одна тысяча восемьсот пятьдесят восьмом году. Целью поджога являлось получение страховых выплат от общества «Русь». |